— Ну хорошо, только не нервничай. Понимаешь, доктор договорился с Хоукингом насчёт операции… не помню точно, но лет двадцать уже прошло. Тогда нейротрансплантация была чем-то таким… незаконным. И к тому же по-настоящему хорошо проходил только у однояйцевых близнецов. А эксперименты по клонированию так ничего и не дали. Но Ходивала заверил Хоукинга, что через десяток-другой лет барьер несовместимости ДНК снизят где-то до половинного. То есть станет возможной пересадка мозга от отца к сыну. Дальше появилась я. Мы заключили с Хоукингом контракт: я изображаю из себя его жену и делаю ему ребёнка. Разумеется, это был подрощенный зародыш. Только вместо хоукинговской ДНК Ходивала ввёл свою. Он, собственно, хотел получить и деньги Хоукинга, и новое тело. Ты всё понял?
Том тупо кивнул.
— Операцию должен был делать доктор Джонс. Это опытнейший нейрохирург, учитель Аноширвана, да и начальные условия получше. Я — младшая сестра Ходивалы. Таким образом, биологический барьер между Аном и тобой куда меньше, чем был бы между тобой и Хоукингом. Понимаешь?
Том опять кивнул. Голова раскалывалась.
— Сначала отец хотел провести операцию тайно. Но тогда бы ему пришлось выдавать себя за тебя… а такие вещи в наше время раскрываются. В конце концов, черепной шов не спрячешь. Да и проблема с деньгами… В общем, сложности были. Он бы, конечно, пошёл на это, трудности его не пугали… но законы о нравственности дают возможность провернуть всё это дело легально. И план изменился. Ну, ты сам знаешь как.
До Тома и вправду начало что-то доходить.
— Мама… и ты со мной… ну, спала затем, чтобы… меня обвинили? И убили? В смысле — вынули мозги?
— Ну, Хоукинг так думал. Я ведь с самого начала играла не на его стороне. Да и не могла: ты не его сын. Если бы пересадка мозга состоялась, это убило бы и Хоукинга.
— То есть ты играла на стороне доктора?
— Нет, сынок. Я играю только на своей стороне. Мне пришлось… ликвидировать его. Доктора. Своего брата. Жаль, но другого выхода не было.
— Зачем?
— Чтобы спасти тебя, мой хороший. Правда-правда.
Мама подошла и нежно поцеловала его в губы.
— Сынок, я должна тебе сказать одну очень важную вещь. Теперь ты, с юридической точки зрения — Томас Хоукинг-старший. То есть владелец всех его денег… и всего прочего. Включая меня. На суде Хоукинг оставил меня своей женой. То есть теперь я твоя жена. К тому же я кое-что знаю про тебя… навряд ли тебе пойдёт на пользу, если ты избавишься от старой Линды…
— Мама, — не выдержал Том. — Скажи мне просто, чего ты хочешь?
— Разве ты не понял? Просто всё должно остаться на своих местах. Я тебя люблю… и хочу быть твоей супругой. Конечно, я не очень молода… но я не буду стеснять твою свободу, милый.
Мама присела на кровать и стала гладить Тома по рукам, по груди… он почувствовал, что начинает заводиться.
В конце концов, какая разница. Он улыбнулся и сбросил с себя простыню.
— Да, ещё одно, сынок. Я ведь не всегда буду старой.
— Да, мама… ты всегда будешь молодой… — после секса Том расслабился. В голове крутилось только одно: он жив, всё остальное подождёт.
— Нет-нет, Томми… Понимаешь… у меня есть дочь. Ну, ты знаешь, Линда-младшая. Когда я стану старенькой, я воспользуюсь ей. Доктор Джонс сделает операцию…
— М-м-м-м-м. Да? Мама, а чья она дочка? Ты что-то говорила про биологический барьер…
— А, тут всё нормально. Ты мой сын, а она — твоя дочка. Я сделала её от тебя… помнишь, когда мы стали… жить вместе… я быстро зачала… тебе ещё не нравилось, что я хожу с большим животом. Но нам это совсем не мешало, верно?
— А, вот как… Я всё думал, неужели от папы?
— От Хоукинга? Нет, что ты… Он же был старенький. Бедный старик, он так мечтал попробовать меня после операции…
— А этот доктор Джонс?.. он хороший хирург?
— Это учитель доктора Ходивалы. Он
— Но… он же, наверное, старый? Он доживёт?
— Ну конечно. Он же… он имплантант. Ходивала его сам оперировал. Теперь он живёт в новом теле. Операция была нелегальной, правда. Так что теперь ему приходится учиться в медицинском колледже, как обычному студенту. Да ты про него знаешь. Это Сид.
— Мой… мой старший брат?
— Ну, можно сказать и так. Когда я его родила, я была совсем девочкой… Ох, милый, иди ко мне…
— А от кого ты его родила?
— Ну какой ты смешной. От доктора Джонса, конечно.
— М-м-м-м-м… Ты говорила, что пятидесяти процентов близости ДНК недостаточно… Мама, я чего-то не понимаю…
— Ну… там было больше… это старые дела… в общем, старик Джонс — мой отец. А Ходивала брат. Нейрохирургия — это вообще семейное дело, нужно вырасти при операционной, чтобы достичь мастерства… Ох, надеюсь, что он не догадается, что это я убила братца. Хотя не должен…
— Господи, как всё это сложно. Мама… А как же ты будешь оперироваться? Нелегально?
— Как получится. Но, скорее всего, легально. Ты же теперь Отец семейства. Если Билль о Нравственности не отменят…
— То что?
— То… формально говоря, Линда-младшая принадлежит тебе, как дочь. И если она нарушит Закон о Семье 2024 года… ты сможешь приговорить её… к чему хочешь. А нарушить Закон о Семье… это легко устроить. Ты меня понимаешь, сынок?
— Мам… я спать хочу.
— Ты просто переволновался, мой маленький… А тебе понравился мой вчерашний подарок на день рождения? Эти запонки? Ты будешь выглядеть потрясающе… А через месяц-другой, если швы хорошо затянутся, мы поедем в город…
Но Том уже спал.
Слово
Острова -
это так,
звук…
— Наша вера состоит в том, что мы наказаны. Вот и всё, — сказал я, отодвигая от себя пустое блюдо с остатками варёных водорослей.
Тангрэйм, Вождь Народа Аркнур, Владыка Гонгра, Доминатор Восточного Архипелага, и так далее, и тому подобное (интересно, помнит ли он свою полную титулатуру?), сделал вид, что ничего не слышал.
Это мне не понравилось. Как утверждают церковные летописи, каждому Патриарху хоть раз да приходилось иметь дело с подобными людьми. На своей памяти я застал двоих: молодого вояку с Восточного архипелага, чьё имя я забыл, и печально знаменитого Кукуца, пирата из Хаййи. Каждому из них в свой время удалось захватить Святой Остров, и оба не отказали себе в удовольствии пообщаться со мной лично. Те двое, однако, не вели теологических дискуссий. Молодой вояка был слишком озабочен своими планами: он
