вспенивал бескрайнюю синеву моря белыми барашками волн, а Паркер, закрыв лицо ладонями, не замечал, что они стали мокрыми от слез.
Спустя несколько недель яхта прибыла в Англию.
Удар, нанесенный по престижу британской археологии, оказался настолько сильным, что в следующих поисках
Ковчега никто из ее представителей не участвовал.
В тысяча девятьсот двадцатом году наступает очередь американцев испытать судьбу.
Этого человека звали женским именем Антония Фредерик Футтерер. Между тем он был мужчиной, хотя любил одеваться в свободную арабскую одежду, не стесняющую движений. После внимательного изучения Библии, Футтерер обратил внимание на то место, в котором говорится: пророк Иеремия перед разрушением храма Соломона якобы скрыл Ковчег Завета в одной из пещер. Затем, при постройке Второго храма Ковчег был водружен на свое привычное место. (Следует отметить, что по словам Иосифа Флавия – древнееврейского историка, в новом храме не было Ковчега).
Футтерер решил подвергнуть исследованиям гору Небо, расположенную на границе с современной Иорданией, где в одной из пещер Иеремия и мог укрывать Ковчег. После внимательного изучения горы, он объявил, что нашел секретный проход. Но этот туннель был заблокирован какой-то стеной, и Футтерер даже не пытался ее преодолеть. Он заметил только, что на стене выбита какая-то явно древняя надпись. Тщательно скопировав ее, Футтерер добрался до Иерусалима. Там, с помощью ученого, имя которого так и не было названо, Футтерер выяснил, что она означает в переводе: «Здесь лежит золотой Ковчег Завета». После этого американец исчез. История умалчивает о том, что же с ним случилось. Неизвестно также предпринимал ли Футтерер новые попытки разыскать Ковчег.
Поиски Ковчега прервались почти на полстолетия – середина века, отмеченная второй мировой войной, не очень-то располагала к археологическим раскопкам.
В начале восьмидесятых американцу Тому Кротцеру окольными путями удалось завладеть бумагами своего соотечественника Футтерера, которые включали в себя и набросок стены, за которой якобы находился Ковчег на горе Небо. Именно сюда и отправился со своими друзьями Том, в богатый послужной список которого входили поиски Вавилонской башни и Ноева Ковчега.
Его поиски на горе Небо ни к чему не привели, но Кротцер продолжал упорно копать в близлежащих окрестностях, пока не наткнулся в одном из оврагов на замаскированный туннель.
В ночь на тридцать первое октября, когда по всей Америке отмечается праздник ужасов – Хеллоуин – Том вместе с несколькими друзьями открыл вход в туннель. Впоследствии он рассказывал, что следуя по этому мрачному туннелю, протяженностью около шестисот футов, он уперся в какую-то стену, напоминавшую преграду, описанную Футтерером. Безо всяких колебаний Кротцер разрушил ее и…
По ту сторону оказался небольшой сухой и чистый склеп, в котором находился, покрытый полуистлевшей тканью золотой прямоугольный сундук размерами семьдесят два дюйма в длину и тридцать семь дюймов в ширину и высоту. Рядом с ним лежали шесты для переноски сундука.
Американцы были уверены, что нашли Ковчег. Настолько уверены, что не тронули его. Они не открывали крышку Ковчега и даже не притронулись к священной реликвии. Они даже не делали цветных фотографий. Их поступок был ужасен – вполне в духе той ночи. Закрыв туннель и спешно покинув Иорданию, Кротцер и его помощники вернулись домой в США, где немедленно сообщили во все информационные агентства о своей потрясающей находке. Весь мир был взбудоражен, не было телеканала, которой не отметился бы сообщениями о сенсационном открытии.
Кротцер отказался предъявить, в качестве доказательства своего успеха, черно-белые фотографии Ковчега, сделанные в туннеле. Он заявил, что получил указание Всевышнего отдать фотографии только лондонскому башкиру Дэвиду Ротшильду, который, как сказал Бог, является прямым потомком Иисуса Христа и избран для того, чтобы построить новый храм, где Ковчег, перевезенный из своего тайника, займет центральное место.
Дэвид Ротшильд являлся потомком того самого представителя своей знаменитой фамилии, который семьдесят лет назад препятствовал поискам Паркера в Храмовой горе. И он отказался принять фотографии, хранившиеся в доме Кротцера в Уинфилде, штат Канзас. По-прежнему, не желая отдавать их ученым, Том показывал фото лишь отдельным своим визитерам.
Несколько археологов, сгоравших от любопытства взглянуть на снимки, пытались тайком пробраться в дом Кротцера. Наконец удача улыбнулась известному археологу Артуру Кейсу, автору свыше десятка научных трудов.
Он внимательно просмотрел фотографии американца, к несчастью, очень плохо проявленные. Великолепная память Кейса, цепко зафиксировавшая малейшие детали снимков, помогла ему сделать чертежные рисунки сундука.
На одном из них, Кейс по памяти изобразил неясные очертания комнаты, похожей на склеп с желтым сундуком посередине.
Некоторые части желтого металла поверхности сундука показались ему похожими не на золото, а на медь. Наконец, в верхнем правом углу крышки торчала… едва заметная шляпка обычного гвоздя.
3
Был уже глубокий вечер, когда я окончил чтение. Устало потянувшись за пачкой сигарет, лежавшей на краю стола, я прикурил одну из них. Взяв пепельницу, подошел к окну. Сквозь жалюзи пробивался тусклый свет фонарей. Улица была пустынной, и по ней лишь изредка проезжали автомобили.
Все получалось достаточно сложно и запутанно. Чарльз Уоррен копал поблизости Храмовой горы, но при этом искал что-то другое, а не легендарный сундук. Монтегю Паркер исследовал внутреннюю часть горы, но тоже безуспешно.
Футтерер нашел, но не исследовал секретный туннель, в конце которого, как он верил, находился Ковчег Завета.
И, наконец, Том Кротцер объявил о находке, сделанной в этом же тайном туннеле, которая, кажется, совсем не была Ковчегом.
Я имел возможность убедиться в том, что несмотря на интенсивные раскопки в Иерусалиме в конце девятнадцатого – середине двадцатого веков, очень немногие представители ученого мира верили в легенду о похищении Ковчега Менеликом. Просмотрев многочисленные статьи в журналах и газетах, я заметил, что они, в своем подавляющем большинстве, если и упоминали о Ковчеге Завета, то делали это в контексте рассказов о ранней истории еврейского народа.
Несмотря на поздний час, я рискнул позвонить Леклеру. Тот удивился, услышав, что эта история все еще вызывает у меня интерес.
– Я не ожидал от тебя такой прыти, Стив, – озадаченно пробормотал профессор. – Разумеется, мне известно все то, о чем ты только сегодня узнал.
– Думаешь, что надежды археологов были беспочвенны?
– История Израиля – беспрерывная цепь несчастий. В страну постоянно вторгались захватчики – из Сирии, Месопотамии, Малой Азии. Хетты и филистимляне, вавилоняне и ассирийцы уничтожали алтари и исторические памятники.
– И ничего не осталось?
– Никаких сокровищ, никаких архивов, никаких тронов с львиными ножками.
– А как же кумранская находка? – я имел в виду кувшины с рукописными свитками, обнаруженные шестнадцатилетним мальчиком-бедуином в пещере на побережье Мертвого моря. Самая древняя из найденных рукописей была датирована вторым веком до нашей эры. Открытие рукописей, насколько мне помнилось, объявили одним из величайших археологических чудес двадцатого века.
Голос Леклера отозвался в трубке:
– Кумран – приятное исключение из правил и единственное.
– Других не было?
– Нет. По крайней мере, до сих пор. Кстати, опубликованы лишь три четверти кумранских манускриптов. Причем никто не знает, сколько именно рукописей остаются неизвестными публике.
Я вспомнил об Артуре Кейсе, который заполучил в свои руки фотографии, сделанные Кротцером в
