Шери, опомнившись после первого приступа радости, начала оглядываться в поисках вазы.
Парис рывком скинул пальто.
– Потом, милая. Эти розы проживут еще полчаса без твоего внимания. Чего нельзя сказать обо мне, потому что я уже умираю.
Он швырнул букет на журнальный столик и заключил свою избранницу в объятия.
Она помогала ему расстегивать пуговицы на рубашке, и пальцы обоих дрожали от нетерпения. Парис двинул плечами, сбрасывая рубашку, а вот его руки уже развязывают пояс халата Шери, шарят по ее спине в поисках застежки лифчика.
Пока она возилась с пряжкой его ремня, Парис так и пожирал ее взглядом. Наконец, освободившись от одежды, он повалил ее на ковер, крепко сжимая в объятиях, словно она могла вот-вот исчезнуть. Губы их слились в жадном поцелуе. Парис и Шери были как двое жаждущих, наконец-то добравшихся до воды.
Она медленно приняла возлюбленного в себя, издав долгий чувственный стон. Он ласкал ее маленькие нежные груди, а Шери сладострастно выгибалась под его прикосновениями. В тишине, прерываемой лишь учащенным дыханием, их обнаженные тела двигались в едином ритме.
В порыве страсти она прикусила зубами мочку его уха – и услышала стон наслаждения.
– Нет, та спепе, не сейчас, – коснулся ее слуха горячий шепот. – Еще не сейчас…
Кожа Шери блестела от пота, губы трепетали в беззвучной мольбе о неземном блаженстве.
И когда этот миг пришел, он оказался подобным ослепительной вспышке. Шери вскрикнула от счастья, острого, как боль, выкрикнула имя любимого. Через мгновение крик облегчения сотряс и его тело.
Потом они лежали, почти бездыханные, не в силах прийти в себя после изведанного наслаждения.
Наконец Парис заговорил, и в голосе его звучал смех.
– Да, ты действительно по мне скучала.
– Мне казалось, что ты никогда не вернешься, что ты навсегда ушел из моей жизни. – Шери была слишком счастлива, чтобы лгать. – Но ты вернулся. Как же хорошо!
– Я кое-что привез для тебя.
– Да – Шери махнула рукой в сторону столика. – Я помню. Прекрасные розы. Спасибо тебе.
– Нет, у меня есть еще один подарок. – Парис потянулся к своему пальто, валяющемуся на полу неподалеку.
Он достал из кармана маленькую бархатную коробочку и протянул Шери.
– Посмотри.
Она открыла и вскрикнула от радости и изумления.
– Какая красота! Кольцо с аметистом. Это мой любимый камень! И сапфиры просто прекрасные… Знаешь, аметист – это мой камень по зодиаку? Я родилась под знаком Рыб.
– Нет, я не знал, – улыбнулся Парис, глядя на ее восхищенное лицо. – Наверное, судьбе угодно, чтобы ты его носила. Это очень старинное кольцо, фамильная драгоценность – значит, отныне и навсегда ты становишься членом моей семьи.
Он взял левую руку Шери и поцеловал каждый пальчик. Потом надел кольцо на безымянный – оно подошло идеально, будто было сделано на заказ.
– Это означает, что теперь мы официально обручены? – спросила Шери чуть дрогнувшим голосом.
Парис поцеловал ее в шею.
– Почти. У меня ведь нет еще согласия твоего дедушки на наш брак, так что давай отложим официальную часть ненадолго. А пока ты можешь носить это кольцо открыто.
– Да, пусть все видят, – счастливо рассмеялась Шери. – Обратно в коробочку я его ни за что не положу.
Этот вечер они провели вдвоем, по-семейному, стараясь делить между собой маленькие домашние обязанности. Шери поставила розы в вазу на столе Затем потушила нежную крольчатину, а Парис приготовил острый французский соус к ней.
Наконец они отправились в спальню, и после нескольких восхитительных часов любви заснули в объятиях друг друга. Это был самый счастливый вечер в жизни Шери. Ей даже было страшновато, что человек может быть так счастлив.
Она проснулась словно от толчка и сразу же посмотрела на часы. Ничего себе – без пятнадцати девять Менее чем через полчаса Шери нужно было оказаться на работе, а до этого успеть привести себя в порядок и позавтракать.
Она вскочила, словно выброшенная из постели некоей пружиной Внучка она Нормана или нет, но опозданий среди служащих он не терпел.
Парис проснулся от ее резкого движения и, недоуменно хмурясь, потер глаза рукой – Ты что, опять убегаешь?
– Всего лишь на работу, – успокоила его Шери, лихорадочно копаясь в шкафу в поисках свежего белья.
– Позвони и скажись больной.
– Я не могу. Дедушка примчится меня навещать, и придется сказать ему правду. А ведь ты собирался произвести на него хорошее впечатление, разве нет?
