Они оба взглянули на меня. Не уверена, что у них не возникло мысли, будто у меня поехала крыша.
— Можешь показать нам бабушкин инструмент? — попросил Найл.
— Конечно. Может чаю или еще чего-нибудь? У меня найдется Пепси или лимонад, — Ох нет, только не лимонад. Они тогда умрут. — Извините, лимонад отменяется. Чаю?
— Нет, — мягко сказал Найл. — Думаю, не сейчас.
Я обронила окровавленную лопатку где-то среди лилий. Когда я ее подняла и принесла, Диллон вздрогнул.
— Железо! — воскликнул он.
— На тебе нет перчаток, — ворчливо сказал Найл сыну и забрал у меня копалку.
Его руки были покрыты специальным составом, который изготавливался на химических заводах, принадлежавших фейри. Пользуясь подобной субстанцией, фейри мог спокойно существовать в человеческом мире, не боясь по ходу дела отравиться.
Диллон выглядел виновато.
— Нет, прошу прощения, отец.
Найл покачал головой, словно был разочарован, но все его внимание было направлено на лопатку. Он мог взять в руки любую отраву, но, тем не менее, держал его очень осторожно.
— Он вошел в него с легкостью, — отметила я, сдерживая внезапный приступ тошноты. — Не знаю, почему. Он, конечно, острый, но не до такой же степени.
— Железо входит в нашу плоть, словно нож в масло, — сказал Найл.
— Ух, — ну, по крайней мере, теперь я знала, что на меня не свалилась из ниоткуда какая-нибудь суперсила.
— Он застал тебя врасплох? — спросил Диллон.
Хотя у него не было этих милых маленьких морщинок, которые еще больше красили моего прадедушку, он выглядел не намного моложе Найла. И от этого их отношения несколько выбивали из колеи. Но стоило мне еще разок взглянуть на труп, как я тут же вернулась с небес на землю.
— Да, он меня застал врасплох. Я просто работала, сорняки выдирала из клумб, и вдруг он стоит тут и заявляет мне, что ждет — не дождется меня убить. Я ему ничего не сделала. А он меня напугал. Я тут же подскочила с лопаткой в руке и всадила ее ему в живот.
И снова у меня в животе все перевернулось.
— Он сказал что-нибудь еще? — дедушка пытался быть безразличным, но я заметила, с каким интересом он ожидает моего ответа.
— Нет, сэр, — ответила я. — Он вроде удивился, а потом… он умер.
Я отошла к ступенькам и тяжело плюхнулась прямо на них.
— Не то, чтобы я чувствовала себя виноватой, — вырвалось у меня, — Просто он пытался меня убить и радовался этому, но я же никогда ничего ему не делала. Я вообще его не знаю, а сейчас он мертв.
Диллон опустился передо мной на колени. Взглянул мне в лицо. Не то, чтобы он выглядел сердечно, но на лице его отражалось какое-то сочувствие.
— Он был твоим врагом, а теперь он мертв, — сказал он. — А это уже повод для веселья.
— Не совсем, — я не знала, как это объяснить.
— Ты христианка, — произнес он таким тоном, будто выяснил, что я оказалась гермафродитом или вегетарианкой.
— На самом деле, плохая из меня христианка, — поспешно сказала я.
Его губы сжались. Я видела, что он очень старается не расхохотаться. А мне было не до смеха, когда в нескольких футах от меня лежал человек, которого я убила. Сколько же лет Мурри ходил по земле, а теперь он валялся безжизненной грудой, и кровь его вытекала на мой гравий.
Нет, минуточку! Он больше не валялся. Он превращался… в пыль. Это было иначе, чем у вампиров, скорее, будто кто-то вдруг начал стирать Мурри.
— Ты замерзла? — спросил Найл.
Не было похоже, чтобы ему показалось странным подобное исчезновение останков.
— Нет, сэр. Просто все перемешалось. В смысле, я загорала, потом встретилась с Клодом и Клодин, а теперь вот это.
Я не могла оторвать глаз от постепенного исчезающего тела.
— Ты загорала и возделывала сад. Мы любим солнце и небо, — заявил он так, будто одно это служило доказательством моей причастности к эльфийской части моего семейства.
Он улыбнулся. Он был так прекрасен. Находясь рядом с ним, я ощущала себя подростком. Подростком с угрями и детской полнотой. Правда, сейчас это был подросток-убийца.
— Ты не собираешься собрать этот… прах? — спросила я.
Я поднялась, стараясь выглядеть оживленной и полезной. Работа, возможно, заставит почувствовать меня лучше.
Две пары чуждых глаз удивленно уставились на меня.
— Зачем? — спросил Диллон.
— Похоронить.
Казалось, это их ужаснуло.
— Нет, только не в землю, — Найл попытался скрыть свое отвращение. — Мы так не делаем.
— А что же тогда?
На моей подъездной алее и на клумбе осталась лишь кучка пыли, но торс все еще сохранялся целым.
— Не хотелось бы показаться назойливой, но в любой момент домой вернется Амелия. У меня редко бывают посетители, но может заявиться чудак-электрик проверять счетчики.
Диллон взглянул на моего прадедушку с таким видом, будто я вдруг заговорила по-японски.
— У Сьюки живет девушка, и она может вернуться в любой момент, — пояснил Найл.
— Может кто-нибудь еще явиться по мою душу? — спросила я, дивясь собственному вопросу.
— Возможно, — ответил Найл. — Финтан очень хорошо защищал тебя, в отличие от меня, Сьюки. Он даже от меня тебя защитил, а я всего лишь хотел тебя любить. Но сказал мне, где ты.
Найл выглядел грустным, опустошенным и усталым — впервые с того дня, как мы встретились.
— Я пытался оградить тебя от всего этого. Я думал, что увижу тебя, прежде чем им удастся меня убить. Я организовал встречу через вампира, чтобы это не бросалось в глаза, но этой встречей я подверг тебя опасности. Ты можешь доверять моему сыну Диллону, — он положил руку на плечо младшего эльфа. — Если он доставит тебе послание, значит, оно на самом деле от меня.
Диллон очаровательно улыбнулся, показывая сверхъестественно белые и острые зубы. И хотя он был отцом Клода и Клодин, пугал он до чертиков.
— Мы скоро обо всем поговорим, — сказал Найл, нагибаясь, чтобы меня поцеловать.
Светлые мерцающие прекрасные волосы упали мне на щеку. От него так приятно пахло. Так пахнет ото всех эльфов.
— Мне жаль, Сьюки, — добавил он. — Я думал, что заставлю их всех принять… Ну, я не смог, — его зеленые глаза вспыхнули сожалением. — У тебя есть поливочный шланг? Мы можем собрать почти весь прах, но, я считаю, будет более практичным просто… его смыть.
Он обнял меня и прижал к себе, а Диллон послал шутливый салют. Оба проделали несколько шагов к роще, а затем просто исчезли в подлеске, как делают олени, если на них натолкнуться в лесу.
Значит, вот как. Я осталась в моем солнечном саду, предоставленная самой себе, с неслабой горкой мерцающего праха в форме туловища прямо на своей гравийной дорожке.
Я мысленно пополнила список странных вещей, которых сделала за сегодня. Я развлекла полицию, позагорала, сходила в торговый центр в компании парочки фейри, выполола сорняки и кое-кого убила. А теперь настала пора убирать порошковидный труп. А денек-то еще и не закончился.
Я повернула вентиль, развернула шланг так, чтобы он дотягивался до нужного места, и направила струю воды на фейрийский прах.
Странное у меня было чувство, какое-то отстраненное.
— Надеюсь, это не войдет у меня в привычку, — сказала я вслух, накручивая себя еще больше.
