Умерев однажды, подумаешь дважды

мой брат. Мне будет приятно подарить ее ему на день рождения. Она изумительна.

Я посмотрела на фотографию мужчины сидящего на сидении-окунальщике, мимоходом разговаривающего с кем-то в толпе. Он был промокший до нитки, и размытый силуэт мяча летел прямиком к цели. Что случится дальше, было очевидно.

— Серьезно? — спросила я благодарно. — Спасибо, — добавила я, передавая ей фотографию.

Она мимолетно улыбнулась на нее, ее усталые зеленые глаза нежно бродили по фото.

— Нет, спасибо тебе. Ему сложно что-то купить, — сказала она, заправляя за ухо длинную прядь волос, которая выбилась из хвостика. — А это хорошее фото Марка, — сказала она, когда фото мужчины и маленькой девочки с беговых дорожек вышло из принтера. — Он владелец автомойки. У него нечасто получается проводить время с Джем. Так они зовут свою дочь. Джем. — Выражение ее лица посветлело, пальцы блуждали по фотографиям. — И госпожа Холл. Ничего себе, посмотри на этот размер ноги. Неудивительно, что она не забрала свое фото. Это копыто прямо на виду.

Я заволновалась и смутилась, но это было приятно — слышать о людях, у которых я крала частички их жизней. Это заставляло меня чувствовать так, как будто я к чему-то причастна. Я не могла не задаваться вопросом, не это ли я пыталась делать сегодня — запечатлеть жизнь, потому что моя, по существу, остановилась, а мир всё продолжает жить. Продолжает без меня. Движется по кругу как времена года.

Присмотревшись поближе, я прищурилась, желая вынести фото на солнце. Это было, как если бы я могла видеть мерцание над ней. Ее аура? Неее.

— Я думала о том, как изящно розовое на шариках сочетается с подошвой ее обуви, — сказала я, пытаясь объяснить, почему вид со спины госпожи Холл был таким очаровательным.

Изящно? Я думала, что это изящно? Боже! Я такая зануда.

— Так и есть, — госпожа Картрайт улыбнулась на фото чьего-то фургона, задние двери которого были открыты и видно, что он забит до отказа недоставленными документами. — У тебя настоящий талант на композицию. Видишь то, что важно. Что мы теряем, если не притормозим.

Следующая фотография вышла из принтера, и я положила ее на стол.

— Спасибо. Я ходила в клуб фотографии в моей прошлой школе. Думаю, я научилась большему, чем считала.

Госпожа Картрайт издала заинтересованный звук.

— Ты не в списке моих учеников. Почему? У тебя глаз-алмаз.

Она учитель фотографии?

— Ох, я не знаю, — ответила я, неожиданно занервничав.

У женщины изогнулись брови, и она положила фотографию госпожи Холл.

— Охххх, ты одна из этих, не так ли? — спросила она, а я непонимающе уставилась на нее. — Ты не хочешь, чтобы тебя считали зубрилой, поэтому красишь волосы в розовый цвет и избегаешь всего, что говорит, какая ты умная.

— Нет, — сказала я быстро, но она скорчила мне понимающее лицо, и я закатила глаза к пыльному потолку.

— Класс фотографии почти так же плох, как шахматный клуб, — запротестовала я, и она засмеялась, беря следующее готовое фото.

У меня было чувство, что клуб фотографии не помог мне обрести популярность в моей старой школе. Тем более я не думала, что это сильно поможет мне тут. Но почему я вообще еще пытаюсь втесаться в компанию популярных?

— Обдумай это, Мэдисон, — сказала она, пристально разглядывая фото. — Тут много таланта. Я присматривалась к тому, что ты делаешь, и ты снимаешь жизнь так, что она однозначно прекрасна, даже уродство прекрасно. Такое видение сложно развить, прости за каламбур. У тебя есть шанс получить стипендию, если подашь заявку.

Да, я мертва, но наверно все равно буду вынуждена ходить в школу и устраиваться на хорошую работу. Если мне предстоит жить вечно, то я лучше буду жить в хорошем доме, чем в переулке.

— Вы думаете? — спросила я ее, прикидывая, смогу ли я делать деньги на чем-то, что я люблю.

Это выглядело почти как-то нечестно.

Госпожа Картрайт положила фото, когда другая женщина начала смотреть снимки. Узнав ее, я указала на ее фотографии. Ее вздох удовольствия заставил меня улыбнуться, и она задержалась, прежде чем заплатит за них, смеясь над фотографиями ее соседей.

— Я поговорю с руководителем и запишу тебя в класс для углубленного изучения, — сказала госпожа Картрайт, возвращая мое внимание. — Ты будешь в выпускном классе в этом году, не так ли?

Меня пробрала дрожь. Выпускной класс. Мне нравится, как это звучит.

— Хорошо, — сказала я. — Вы убедили меня.

Я была счастливее, оставаясь собой — розовые волосы, громкая музыка, мертвая и т. д., чем когда пыталась соответствовать Эми и ей подобным. И я не думаю, что Джош меня бросит только лишь потому, что я не в компании популярных. Не то чтобы у нас что-то было.

Она кивнула, скользнув вниз, чтобы взять фото Джоша — одно из первых напечатавшихся.

— Еще одно Джоша? — спросила она улыбаясь. — Ух ты, у тебя тут хорошо получилось. Ты сделала это с трибуны? — я кивнула и она проворчала: — Твердая рука. Плохо, что отблеск солнца на фото. Забавно. Их обычно не бывает, когда солнце под таким углом. — Она нахмурилась, поднося фотографию ближе к глазам. — Что-то относительно этой фотографии меня озадачивает. Прищур его глаз возможно… — Ее плечи поднялись и опустились. — Возможно, это вороны на заднем фоне. Моя бабушка все время гоняла их с крыши. Она ненавидела ворон.

У меня лицо застыло. Вороны?

Госпожа Картрайт положила фото.

— Ты сегодня отлично постаралась, Мэдисон, — сказала она с улыбкой.

— Люди давали больше, чем с них просили в качестве пожертвования. Ты принесла более двух сотен долларов.

На беговой дорожке не было никаких ворон, так ведь? Грейс была там, с Джошем. Я видела ее.

— Больше чем окунальщик, — говорила госпожа Картрайт. — Говард будет разочарован. Он обычно лучший. Почему бы тебе не закончить на сегодня? — предложила она. — Иди, отдохни. Они скоро будут подводить итоги. Тебе стоит найти Джоша и остаться на вечеринку. Будут танцы…

Она в последний раз улыбнулась мне и дала себя увести женщине с горстью билетиков. Я едва отметила ее уход и подхватила последнее фото Джоша, которое я сделала. Это не вороны были на заднем фоне, это черные крылья. Они были на расстоянии, над деревьями, но это были они.

Вне себя, я выглянула из палатки осмотреть небо над деревьями. Ничего. Я видела только небольшой кусочек неба. Должно быть, что-то пошло не так. Грейс должна была присматривать за ним, но вот они — черные крылья, а где черные крылья — там и жнецы. Или Кайрос. Если он тут, я никогда не узнаю. Задача Грейс была защищать Джоша, а не докладывать мне, когда появятся проблемы.

Я мигом отключила камеру от принтера. Фотографии уже были в очереди на печать и, убедившись, что в лотке достаточно бумаги, я проскользнула под веревками в задней части палатки. Я должна найти Джоша.

Глава 9

Люди вокруг перешли из подкласса прекрасных представителей жизни в раздражающую помеху, через которую я продвигалась, пытаясь вызвонить Джоша и одновременно просканировать небо.

— Должно быть, все еще бегает, — пробормотала я, когда не дождалась ответа и запихнула свой телефон в задний карман.

Без телефона я быстрее преодолевала расстояние, хоть меня и замедляли периодические оклики людей, фото которых я сделала раньше, и которые умоляли о новых.

Солнце припекало, однако в том, чтобы быть мертвой, есть свои преимущества, и когда я, наконец,