Как ни крути – помрешь

В голосе ее слышалась едва заметная ниточка сожаления, но я не знала, о какой потере она сожалеет – обо мне или о Кистене. И не хотела знать. Я уставилась на ковер, не видя свечей, не ощутив прилива запаха воска и отдушки, когда далеко хлопнула входная дверь и всколыхнулся воздух. Как вышло, что так перепуталась моя жизнь? Я ведь всего только и хотела, что уйти из ОВ, помочь нескольким людям, как-то пристроить к делу себя и свой диплом. С тех пор я нашла своего первого за много лет бой-френда, который меня бросил, оскорбила клан пикси, стала предметом вожделения для Айви и занялась сексом с живым вампиром. Это не считая двух смертных приговоров, которые я пережила, или же двусмысленной и опасной ситуации с Трентом. Какого черта я делаю?

Поднявшись, я побрела в кухню, чувствуя, что щеки у меня похолодели, а ноги – как резиновые. Услышав звук льющейся воды, я замерла. Алгалиарепт стоял у раковины, наполняя чайник, и закопченная медь блестела бусинками конденсата.

– Добрый вечер, Рэйчел, – улыбнулся он мне ровными зубами. – Надеюсь, ты не возражаешь, если я чай сделаю? Нам много чего надо сделать до восхода солнца.

Боже мой! Я совсем об этом забыла.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

– Черт! – выругалась я, пятясь обратно. В святилище. Если я доберусь до святой земли, он до меня не дотронется…

Тяжелая рука упала мне на плечо, и я дико завизжала. Развернувшись, полоснула его ногтями по лицу, оно расплылось туманом, и я метнулась, когда разжалась хватка у меня на плече. В тот же миг он ухватил меня за лодыжку и рывком повалил.

– Пусти! – заорала я, хлопнувшись на пол, и ударила его свободной ногой.

Он с размаху приложил меня о холодильник. Длинная его физиономия приобрела изголодавшийся по солнцу цвет, красные козлиные глаза горели энтузиазмом. Я кое-как поднялась, и он бросился на меня, сцапал рукой в белой перчатке и встряхнул так, что зубы лязгнули, потом толкнул, и я приземлилась у кухонного стола как тряпичная кукла. Извернувшись, я прислонилась к столу спиной, тараща глаза, сердце колотилось с бешеной скоростью. Дура, дура, какая же я дура!

– Если ты еще раз побежишь, я объявлю, что ты нарушила наше соглашение, – сказал он спокойно. – Я тебе предупредил, пожалуйста, беги. Это так все упрости-ит…

Я встала, дрожа, опираясь для равновесия на стол.

– Изыди, – велела я. – Я не вызывала тебя.

– Так просто у тебя уже не выйдет, – сообщил он. – Пришлось целый день проторчать в библиотеке, но я нашел прецедент. – Его рафинированный акцент стал еще более официальным, он приложил костяшки пальцев к зеленому бархату фрака и стал цитировать: – «… если же указанный фамилиар находится в третьем месте, будучи кому-либо одолжен либо в результате иного подобного события, господин имеет право взыскать означенного фамилиара для выполнения его обязанностей». Ты открыла мне дверь, подключившись к линии, – добавил он. – А поскольку у меня есть для тебя задание, я здесь до тех пор, пока ты его не закончишь.

Мне стало нехорошо.

– Чего ты хочешь? – спросила я.

У меня на кухонном столе стоял горшок, полный янтарной жидкости с запахом герани. Я не рассчитывала, что Ал принесет мне работу.

– Чего ты хочешь, господин, – подсказал Ал, улыбаясь плотно посаженными квадратными зубами.

Я заткнула за ухо выбившуюся прядь.

– Свалил бы ты ко всем чертям из моей кухни.

Ни на миг не перестав улыбаться, он неуловимо быстрым движением ударил меня наотмашь. Я сдержала крик, покачнулась, ловя равновесие. Он схватил меня за плечо, удержал на ногах, и в кровь брызнул адреналин.

– Какая смешная девочка, – сказал он вполголоса. Его английское изящество меня вгоняло в озноб, а резные черты лица стали суровы. – Скажи слова.

Резкий вкус крови жег мне язык, кухонный стол врезался в спину.

– Чего ты хочешь, о господин, выползок из задницы? – спросила я.

У меня не было времени уклониться – снова взмахнула в воздухе его ладонь. Боль обожгла щеку, я рухнула на пол. Башмаки с серебряными пряжками оказались прямо у меня перед глазами. На демоне были белые чулки и кружева там, где чулки уходили под бриджи.

Меня замутило. Я тронула щеку, ощущая, как она горит, и ненавидя этого гада всей душой. Я попыталась встать – он не дал, поставив ногу мне на плечо и прижав к полу. Ненавидя его еще сильнее, я отвела волосы в сторону, чтобы его увидеть. В конце концов, какая разница?

– Чего ты хочешь, господин? Кажется, меня сейчас стошнит.

Тонкие губы демона изогнулись в улыбке. Поддернув кружева на рукавах, он невероятно предупредительно склонился надо мной, чтобы помочь встать. Я отказалась, но он такдернул меня с пола, что я оказалась прижатой к нему, вдыхала запах жатого бархата и жженного янтаря.

– Я вот чего хочу, – шепнул он, запуская ищущую руку мне под свитер.

У меня сердце помчалось галопом. Стоя столбом, я стиснула зубы. Я его убью. Так или иначе, а я его убью.

– Какой трогательный разговор был у тебя с твоей соседкой, – сказал он, и я дернулась, потому что сказано было голосом Айви.

Безвременье пронеслось через меня со звоном, и он переменил облик, не отпуская рук. Красные козлиные глаза смотрели на меня с точеного лица Айви. Стройная и подтянутая копия ее тела, обернутого в кожу, подалась ко мне, прижимая к столу. В прошлый раз он меня укусил. Боже мой, только бы