ни было» позицию Дженкса. — Все из-за его экстраординарного количества контактов по эту сторону линий. Ал с кем-то договорился, что его будут призывать каждый день на закате. Они получают то, что хотят, потом отпускают его без принуждения возвращаться в Безвременье. Это беспроигрышная ситуация для них обоих.
И проигрышная для меня. Мои мысли понеслись к моему старому бойфренду, Нику. Дженкс посмотрел на меня поверх куска творожного пудинга, такого же большого, как его голова, очевидно, думая о том же. Ник был из тех негодяев, которые обычно используют демонов как источник информации. Благодаря Гленну из ФВБ, у меня в нижнем ящике комода лежала копия его дела. Оно было таким толстым, что огромная резинка еле удерживала его закрытым. Я не любила думать об этом.
— Кто-то освобождает демона без принуждения вернуться в Безвременье? — размышляла я, глядя вниз. — Это не очень ответственно.
— Это очень умно. Для Ала. — Один локоть Миниаса опустился на стол, когда он сделал глоток.
Я съежилась, когда осознала, что моя мама слушает молча.
— Ты думаешь, что кто-то делает это, чтобы убить меня? — Наконец спросила я.
Миниас пожал плечами.
— Я не знаю. Не то чтобы меня это действительно заботило. Я просто хочу это остановить.
Укоризненный вздох послышался от моей мамы, и Миниас убрал локоть со стола.
— Мы можем восстановить контроль над ним после восхода, — сказал демон, его глаза были скрыты очками.
— Когда линии закроются для пересекающихся потоков движения, он попадает обратно на нашу сторону. Тогда найти его — значит всего лишь использовать его демонские метки.
Я убрала свои руки со стола, коснулась пальцами браслета Кистена и почувствовала рельефный шрам возле него. Демонская метка запульсировала болью за миг до того, как появился Ал, и новый страх поселился во мне рядом со старыми. Вот как Ал нашел меня. Дерьмо. Мне не нравилось чувствовать себя, как помеченная антилопа.
— У Ала не было доступа к лаборатории, пока он был в заточении, — сказал Миниас, возвращая мое внимание. — Так что у него только простые в приготовлении проклятия, но он исключительный специалист в прыжках по линиям.
— Хорошо, он был на чьей-то кухне. Он выглядит так, как обычно, и я знаю, что это не его природная форма. — Я не хочу знать, как он выглядит. Я действительно не хочу.
Голова Миниас поднялась и опустилась один раз, и он глотнул кофе.
— Да, — сказал он тихо, когда откинулся назад. — Кто-то ему помогает. И его нападение на тебя сегодня вечером заставляет меня думать, что это не ты.
— Я? — Выпалила я. — Ты действительно думаешь, что я работала с ним? — Мои пальцы, державшие кофе, ослабели. Видимые чары не делаются в одну ночь. Это значит, что Ал… Мои глаза расширились, и я захотела, чтобы Миниас снял свои очки.
— Как давно Ала вызывают из вашего заключения?
Губы Миниаса дернулись.
— Это третья ночь подряд.
Меня охватил страх, и Дженкс поднялся со стола, с него сыпалась красная пыльца.
— И ты не думал, что стоило бы мне об этом сообщить? — воскликнула я.
Плавным движением Миниас снял очки, положил руки на стол и наклонился ко мне.
— Ты ведь не думаешь, что мне больше нечем заняться? — процедил он сквозь зубы, и я невольно на секунду зажмурилась, увидев отразившейся в его козлиных глазах гнев. — Нам безразлично, убьет он тебя или нет. У меня нет причин помогать тебе.
— Но ты помог, — сказала я агрессивно, полагая, что гнев — это лучше, чем страх. — Почему?
Миниас немедленно отодвинулся назад — видимо, здесь было что-то, о чем он не хотел говорить. А вот я бы хотела.
— Я выслеживал Ала, — объяснил демон. — То, что ты была здесь, оказалось только на руку.
Дженкс засмеялся, и все глаза обратились к нему, а он взлетел вверх на несколько дюймов.
— Тебя прогнали, да? — спросил пикси, и Миниас напрягся.
Моей первой реакцией было возразить, но я осеклась, увидев стоическое выражение лица Миниаса.
— Тебя выгнали?
Демон потянулся к своей здоровенной кружке, почти прихлопнув Дженкса, не смотря на проворность пикси.
— Чего бы он еще выслеживал Ала, вместо того, чтобы смотреть телевизор с Тритон? — продолжал Дженкс, перелетая в безопасное место, то есть на мое плечо. — Тебя вышвырнули! Прогнали! Указали на дверь! Дали пинка под зад! Нашли более способного. Вручили извещение об увольнении. Поскользнулся на банановой шкурке. Ты дохлый неудачник!
Миниас снова надел очки.
— Я был назначен на другую должность, — кратко сказал он.
Неожиданно я испугалась. Действительно испугалась.
— Ты не присматриваешь за Тритон? — прошептала я, и Миниас, казалось, удивился моему страху.
— Кто это — Тритон? — спросила мама, вытирая губы салфеткой и пододвигая половинку творожного пудинга мне.
— Она всего лишь их сильнейший демон, — сказал Дженкс с такой гордостью, как если бы он что-то мог с этим сделать.
— Миниас был ее няней. Она более опасна, чем бешеный фейри на бримстоне, и это она прокляла нашу церковь в прошлом году, прежде чем я купил ее. Не пошевелив крылышком. И Рэйчел у нее — главная кость в горле.
Миниас подавил хихиканье, и мне захотелось, чтобы Дженкс заткнулся. Мама не знала о «богохульном инциденте».
— Не существует демонов женского пола, — сказала она, нащупывая в своей сумочке пудреницу и помаду. — Твой отец был в этом уверен.
— Очевидно, он ошибался. — Я взяла вилку и тут же ее опустила. Я потеряла всякий интерес к творожному пудингу примерно пять сюрпризов назад. Живот крутило. Я повернулась к Миниасу.
— Так кто присматривает за Тритон?
Лицо демона утратило всякое выражение веселья.
— Какой-то молодой панк, — сказал он угрюмо, удивив меня современным сленгом.
Тем не менее, Дженкс радовался.
— Ты терял Тритон слишком много раз, и они заменили тебя младшим демоном. Ох, это великолепно!
Рука Миниаса дрогнула, и неожиданно его пальцы отпустили кружку — после того, как тихо треснул фарфор.
— Дженкс, прекрати, — сказала я. Миниас потерял работу, потому что Тритон ускользала из-под его наблюдения. Тритон ускользала из-под его наблюдения, потому что демон был неспособен принимать объективные решения относительно ее охраны. Я видела их вместе, и Миниас однозначно заботился о ней. Вероятно, слишком сильно, чтобы запирать ее, когда это было нужно.
— На что они надеялись? Что я смогу одновременно соблазнить ее и удерживать в рамках закона? — проворчал он. — Такого не бывает. Проклятые бюрократы не знают главного о любви и доминировании.
Соблазнить ее? Я выгнула брови, но дрожь пробрала меня от одного беглого взгляда на его гнев и тоску. Повисла тишина, плотная и неудобная, заставившая окружающие разговоры казаться более громкими. Видя, что мы смотрим, Миниас поспешил взять себя в руки. Его вздох был так тих, что я не была уверена, что не представила его себе.
— Алу нельзя относиться с презрением к правилам, — сказал он так, как если бы и не показывал нам свою душевную боль. — Если я смогу обуздать его, я смогу вернуться к наблюдению за Тритон.
