— Буду. Я его буду учить для нее. — Рассмеявшись в нашу сторону, Требл сделала маленький прыжок в сторону стола. Я почувствовала запах кофе, и у меня стала болеть голова. — Если его кто-то и может научить, то это я. Я знаю вкус всех линий этого континента, — гордо заявила горгулья, бесшумно ступая когтями по ковру. — И даже в разоренных землях, где шли великие войны.
Бис внимательно слушал, но Ал отвлекся — нажимал на поршень кофейного пресса, устраивая водовороты, окрашенные в кофейный цвет, и мрачнея от невысказанных мыслей. Так же молча он разлил кофе по двум одинаковым белым чашечкам, вынутым из буфета. Трудно было понять его настроение, но казалось, что Требл он простил: поставив передо мной чашку и блюдце, он пододвинул ей выжатый пресс.
— Наверное, надо попросить Дали тебя осмотреть, Рэйчел. Проверить, что ты не получила серьезных травм после такого резкого возвращения в реальность.
Дали?
Мои пальцы, потянувшиеся было к чашке, отдернулись прочь.
— Все со мной в порядке, просто больно было.
Бис дернул хвостом:
— Рэйчел, прости меня.
Я скривилась, тронула его за бок.
— Мы оба понятия не имели, что делаем. Не переживай.
Но мы смогли!
— И все же… — Ал выдохнул, садясь в кресло напротив. Рубашка на нем была расстегнута, показывая кусочек гладкой кожи. — Проталкиваться вот так через линию — все равно что с мотоциклом по мостовой на боку проехаться.
Требл аккуратно выскребла толстой лапой из пресса столовую ложку вываренной гущи и съела.
— И не говори. Она жуть какую линию сделала, тащила свою жалкую сущность целых двадцать футов по земле, которая под ней проворачивалась. Пока ее не выбросило наружу.
Что я сделала?
Ал закашлялся, поставил чашку, поднес пальцы к губам.
— Требл, уйди.
Старая горгулья вызверилась на Биса:
— А ты ее там бросил! — напустилась она на него, и уши у него еще сильнее повисли. — Невежественный булыжник! Не лезь в линию, пока тебя не научат, иначе я тебя сама превращу в камень!
Бис дрожал, не в силах поднять глаз, и я положила руку ему на спину. Я сделала лей-линию? Не может быть!
— Ты брось эту звериную серьезность, — сказала я ей, и она зашипела, хлеща хвостом, и стала запихивать выжатую гущу в рот с такой поспешностью, будто сейчас отберут.
— Рэйчел, не угрожай горгульям. Они кусаются. — По его нахмуренным бровям я догадалась, что горгулья проговорилась о чем-то, чего мне знать не следовало. — Требл, уйди.
— Но она же сделала, сделала! — возразила Требл, роняя гущу изо рта.
У Ала почернела кожа и вот честное слово, рожки появилась. Средний вид между его собственным — и обликом демонского божества.
— Уйди.
Горгулья угрюмо прыгнула к очагу, распустив крылья так, что закрыла поток тепла. Потом сложила их, полезла в дымоход, роняя в огонь кусочки извести. У Биса разжались лапы, а потом я ойкнула: он вцепился в меня снова, услышав слова Ала:
— И ты тоже, Бис. Давай я тебя отправлю прыжком домой. Не надо нам больше дырок делать, правда? А мне нужно с Рэйчел поговорить.
— Э-э… — начала я, пытаясь оторвать от себя когти Биса, а в мозгу вспыхнул образ голого Ала перед камином, чернокожего дьявола.
Ал улыбнулся Бису, изображая доброго полицейского. Кожа у него снова посветлела до обычной. С ленивым видом демон сидел в кресле, в мягкой белой рубашке, с чашкой кофе.
— Скажешь Айви и Дженксу, что Рэйчел жива и здорова. Они наверняка волнуются.
С каких это пор Ала заботят Айви и Дженкс? Бис замотал головой, но я — даже если оставить испуг от вида голого здоровенного Ала — хотела, чтобы он отсюда смылся и я услышала о линии, которую сделала. Не может быть.
— Бис, давай отсюда, — сказала я, разматывая с себя его хвост. — Если я не вернусь к рассвету, пусть меня Айви вызовет домой.
Ал хмыкнул — рябь в чашке выдала его удивление. Он явно забыл об этом. Конечно, он может вызвать меня обратно. Моим именем он владел полгода.
Бис посмотрел на меня большими, грустными, красными глазами.
— Прости, — сказал он в надцатый раз, кивнул Алу и исчез с легким хлопком воздуха.
Ал вздохнул, потер снова пальцами переносицу. Я подумала, что это игра с целью усыпить мою бдительность, но не далее как пять минут назад он прижимал меня к стулу, и я на это не купилась.
— Знаешь, ты везучая, — сказал он, а я отпила кофе — и тут же сплюнула. Жуткая дрянь — вкус жженого янтаря был невероятно едким.
— Ага, блин. Как кроличья лапка на огне, — ответила я сухо, ставя чашку на стол.
Он посмотрел на чашку, потом на меня.
— Мало кто из демонов мог бы выжить, вывалившись из линии необученным.
— Правда? — У меня заурчало в животе, но я не собиралась пить этот, с позволения сказать, кофе. — Кто, например?
Только не говори, что это Тритон…
Его глаза казались в тусклом свете почти нормальными. Он смотрел в никуда, и в белой сорочке с кружевами у манжет и воротника казался английским лордом после хлопотливого дня.
— Среди существующих — лишь небольшая горстка.
Вот как? Пирс говорил, что демоны выбрались обратно в реальность после того, как выбросили из потока времени эльфов, непреднамеренно процарапав лей-линии и стабилизировав безвременье. Это значит, что и Ал там был. А горгульи, которые научили их, как это сделать, истреблены или обращены в рабство. Очень мило.
— Я не демон, — заявила я. — И не буду использовать Биса как фамилиара. Так нельзя!
Держа в пальцах непочатую чашку, Ал ответил:
— Рэйчел, была бы ты терпеливой и слушала меня, не пришлось бы тебе повторять ошибки, которые делали мы все.
Блин, он совсем как мой отец заговорил. Еще один такой, которого я чем дольше знаю, тем меньше знаю. Откинувшись па спинку, я положила ногу на ногу.
— Какую линию ты создал?
Ал прищурился. Минуту он просто смотрел, потом поставил чашку и встал, шурша костюмом.
Хорошо, не говори мне.
— Требл тебя недолюбливает, — подтолкнула я его. — Ты ей доверяешь?
На самом деле я хотела знать, вдруг его настоящий облик — то черномордое уродство.
— Абсолютно.
Ал развернул покрытую тканью корзину и достал полбатона хлеба. Я фыркнула, заработав суровый взгляд, а потом спросила:
— Как это Бис будет меня учить? Он хороший мальчик и вообще, но не проще ли, чтобы Требл сама меня научила?
Он тянул время, стараясь подольше оставить меня в невежестве, и я этого допускать не собиралась.
— Требл? — Ал аккуратно нарезал батон на совершенно одинаковые ломти, один за другим. — Она не может проникнуть сквозь твою ауру, как Бис.
— А Бис сквозь твою проникает. В чем разница? — спросила я почти прокурорским тоном.
