Нет, нормально это не было, но даже ковен крепко задумается, прежде чем выйти против мастера- вампира, правившего свободным миром в эпоху Поворота.
— О'кей, — сказала я тихо, и Дженкс заметался зигзагами между Пирсом и мною.
— Не надо, Рэйчел! — молил он. — Это ошибка!
Я посмотрела на Айви, на Гленна — оба тоже не были довольны.
— И мне самой не нравится.
Пирс прокашлялся, Дженкс посмотрел на него злобно — и будто столб света толкнул его в воздух.
— Я тоже поеду. Не хочу, чтобы ты была одна. И уж точно не вот с этим! У него аура чернее теней во время затмения!
— Тебе нельзя, — возразила я, вспомнив стоящего в дверях Пирса, как он глядел вслед убегающей Вивьен. Прощальный выстрел не был необходим. Animam, agere, efflare… это что-то про дыхание? Не удивительно, что аура у него так же темна, как моя.
Пыльца Дженкса обрела кричащий цвет жженого золота:
— Какого черта мне нельзя?
Я посмотрела на его горестное лицо, жалея, что по-другому не получается.
— Кто-то должен остаться и проследить, чтобы ковен не проник сюда и не завладел каким-нибудь фокусирующим объектом.
— Тогда они смогут поразить ее на расстоянии, — сказал Пирс, и так помрачнел, что я подумала, не этим ли способом он был повержен. — Это не будет законно, — добавил он, встретившись со мной взглядом.
— Но они все равно это бы сделали, — тихо сказала Айви, и Гленн нахмурился. Я кивнула, думая о кожаной куртке, которую я оставила в круге ковена, и радуясь теперь, что ее испортили чары Оливера.
— Тинкино дилдо! — тихо выругался Дженкс, опускаясь на журнальный столик. — Рэйч?
— Гленн прав, — сказала я, вспомнив, что это было его предложение. — Если снова против меня послали Вивьен, это значит, что у них нет никого, кто мог бы меня вызвать. Пока нет. — А если Ник к ним вернется, я его выдам Алу, а о чувстве вины буду думать потом. — До тех пор их возможности ограничены только похищением. Если они не смогут меня найти, то не смогут и похитить. Я уеду, но ты останешься — прости, Дженкс, но ты мне нужен здесь.
Это тоже ощущалось неправильным, но вполне логичным.
Я встала, и крылья Дженкса громко загудели. Я покачнулась — пальцы Пирса поддержали меня за локоть. Поворот все побери, колени до сих пор болели, но с противоболевым амулетом я хоть могла ходить. Может быть, я смогу обратить эту боль себе на пользу? Где-то в глубине шкафа с амулетами лежали чары маскировки под старуху.
— Айви, когда будет ясно, что там, позвонишь мне? — спросила я, и она кивнула.
Рука у нее уже опухла и выглядела ужасно. Сумочку Айви держал Гленн, и она забавно выглядела в его ручище. Я представила себе их на свидании — и тут же задавила эту мысль.
— Как только провентилирую с Ринном, тут же дам тебе знать, — ответила она. — Можешь держаться людных мест?
— Не вопрос.
Я подалась вперед — осторожно ее обнять.
— Фейрийская чушь вонючая! — воскликнул Дженкс, с несчастным видом паривший около Гленна. — Рэйчел, брюхом чую, это ошибка!
— Я тебя отлично понимаю, Дженкс, — сказала я ему и снова обернулась к Айви. — А ты береги себя.
Я ее отпустила, глубоко вдохнув запах вампирского ладана, смешанный с моим малиновым ароматом спрея для волос и удушливой вонью тлеющего дивана. Про себя я помолилась, чтобы мы виделись не в последний раз. Все-таки расставаться — это точно казалось ошибкой.
— Не говори Гленну, что Ник здесь был, — сказала я шепотом, и она вздохнула.
— Вот это тебе понадобится, — ответила она и сунула мне пачку денег, вытащив из сумочки, которую держал Гленн.
Я взяла, чтобы она не злилась. И потом мы с Дженксом смотрели, как Гленн вел Айви к двери, и они смотрели друг на друга. Видя, как они неуверенно шагают, я еще сильнее почувствовала какое-то предупреждение. Но дверь за Айви закрылась, в церкви стало тихо. В разбитое окно доносилось меланхолическое воркование печального голубя.
С полной рукой денег я повернулась к Пирсу, все больше пропитываясь ощущением неправильности того, что делаю. Мы расходимся по разным дорогам, и это плохо.
Выдавив из себя улыбку, я зашаркала к выходу из кухни.
— Ну, так что, Пирс? Как тебе нравится перспектива поучиться водить машину?
Глава одиннадцатая
Легким будто не хотелось снова растягиваться после выдоха, и я медленно дышала, сидя за круглым столиком в «кофе-хаузе», поджидая, пока вернется Пирс со смесью кофеина с сахаром. Крошечный телефончик Дженкса норовил выпасть из пальцев, и я, проверив, что звонка от Айви не пропустила, сунула его в сумку, подумала и переложила в задний карман. Был уже почти полдень, а от Айви — ноль, и я тревожилась. Дженксу мой отъезд не нравился — как, впрочем, и мне самой. От сопровождения Пирса мне лучше не становилось — особенно если учесть, что на него пялились.
И я дико устала. Даже картинка с младенцами, напоминающая фруктовый салат, не вызывала у меня улыбки. Как-то получилось, что мы осели у Джуниора. Или у Марка, если я правильно помню имя. Мне сюда был вход воспрещен из-за бойкота, но никто и не глянул в мою сторону, когда я вошла, шаркая, и амулет- детектор сильной магии загудел предупреждающе из-за моей маскировки под старуху. Марк меня знал в лицо, и без этих чар нас бы просто выставили.
«Но почему фруктовый салат?» — думала я лениво, наклонив голову, чтобы волосы в глаза не лезли. У меня не было времени увязать их в пучок как надо, что несколько портило облик старой леди. Но волосы были седые, и вела я себя точно как старуха, едва передвигая распухшие в коленях ноги. Покопавшись в сумке, я сняла с кольца ключей амулеты обнаружения смертоносных заклинаний и сильной магии и переложила в карман — на случай, если после заката меня вызовут.
Я сидела спиной к стене за тем самым столом, за которым когда-то вела разговор с одной баньши, полным отморозком, и ее мужем — серийным убийцей. Снаружи под ярким весенним солнцем сиял темно- синий мамин «бьюик». Да, надо было бы его припарковать где-нибудь в другом месте, но честно сказать, я как увидела заведение Джуниора, так разве что не завопила, чтобы Пирс остановил машину. Водитель он был неважный, никак не мог научиться нормально нажимать на газ и тормоз. Наверное, я задела его самолюбие — он как-то холодно держался после этого. Ну, что поделаешь…
Потирая ноющую шею, я улыбнулась, вспомнив, как он багровел и, старательно избегая неприличных слов, честил «эти негодяйские и проститутские клапаны от флейты» — имея в виду педали. Подняв голову, я посмотрела в сторону стойки, где он отсчитывал до цента мелочь в уплату за наш заказ. Видно было, что цена его возмущает. Марк нетерпеливо ждал, а заказанный нами кофе уже был налит и стоял на стойке выдачи.
Я тяжело вздохнула — не только от усталости. Пирс в жилете, длинном плаще и своей шляпе, из-под которой свисали почти до плеч волнистые мягкие волосы, был очарователен. Он был похож на молодого вервольфа, еще свободного от обязанностей. Убрав сложенный чек, он подошел взять чашки, двигаясь с плавной грацией вампира. Держа их в руке, Пирс медленно двинулся ко мне, петляя между столами и явно не доверяя легким крышкам на чашках. Посетителей было полно — обедающие люди и завтракающие внутриземельцы, — но Пирс обходил их с уверенностью, свойственной большинству колдунов. Забавно было за ним наблюдать. Он учился быстро, и уже пробыл среди живых достаточно долго, чтобы почти все усвоить, но у него еще бывали затруднения с мелочами — например, как открыть упаковку жвачки.
— Вот, Рэйчел, — сказал он негромко, глянув мне в глаза, поставил передо мной чашку, а сам сел
