— Мы только что запустили три «Хищника», — доложил Родригес. — Если их не остановить, они устроят сущий ад там, где не нужно.
Он повторил это дважды, после чего наступило долгое молчание.
Беспилотные самолеты находились в воздухе уже пятьдесят две, семьдесят семь и восемьдесят четыре минуты соответственно. Если поторопиться, перехватчик Ф-18 военно-морской авиации с борта авианосца «Китти-Хок», находящегося в настоящий момент в Филиппинском море, успеет перехватить второй «Хищник» ровно за двенадцать минут до предполагаемого удара по острову, после чего у него останется еще двенадцать минут на то, чтобы спокойно разобраться с третьим.
Но первый самолет, поднявшийся в воздух на двадцать пять минут раньше остальных, уже находился вне досягаемости. Остановить его было невозможно.
Глава 111
Было еще темно, но небо уже начинало сереть. Горизонт окрасился розовой полосой. Под водой это никак не сказалось, но Томас опасался, что всего через несколько минут их уже будет видно с берега. Обмякший Джим полулежал в соседнем кресле, на грани сознания, однако кровотечение остановилось, хуже ему, по крайней мере внешне, больше не становилось. Куми плыла, сидя на корпусе подлодки, словно русалка на дельфине, скинув джинсы и обмотав ремень вокруг рамы с прожекторами, вытянув назад свои длинные, стройные ноги. Она дважды стучала по пластиковому колпаку, когда Томас случайно погружался слишком глубоко. Если только не откажут двигатели, они должны были добраться до цели.
Найт не зажигал прожектора, поскольку лодка находилась слишком близко к берегу, так что ему приходилось полагаться на показания гидролокатора и на Куми, голова которой торчала из воды. Вот она похлопала ладонью по колпаку и смело указала вперед. Женщина увидела огни «Нары». Судно оказалось прямо перед ними. Томас повернул в сторону открытого моря и развил максимальную скорость. Он остро чувствовал болезненную медлительность подлодки, но у него в груди снова начала распускаться надежда. Пока что еще очень хрупкая, но все же она была.
Вдруг Куми принялась колотить по корпусу, выбивая лихорадочную настойчивую дробь, и Томас от неожиданности так резко направил лодку вверх, что она почти полностью вынырнула из воды. Прежде чем волны успели снова сомкнуться над ней, Куми уже набросилась на механизм открывания люка. Откинув крышку, она отодвинулась в сторону, чтобы Найт смог выпрямиться во весь рост и всмотреться в предрассветные сумерки. Он начал было спрашивать, чем вызван весь этот шум, поскольку до судна оставалось еще ярдов двести, но тотчас же осекся.
На бреющем полете приближался самолет, гидроплан с японскими опознавательными знаками и, судя по всему, без оружия. Нырнув в отсек подлодки, Томас схватил ракетницу и протянул ее Куми, а та, мокрая с головы до ног, приняла ее и улыбнулась, сидя верхом на корпусе лодки. Направив ствол вверх, она выстрелила. Небо над головой вспыхнуло фейерверком Дня независимости, озаренное повисшей в воздухе ракетой.
Развернувшись, самолет устремился вниз, словно чайка, пикирующая за рыбой. Выбравшись из люка, Томас обнял Куми, забыв все в радости спасения. Джим с трудом встал, выглянул наружу и тоже улыбнулся.
Гидроплан зашел на посадку, поднимая поплавками брызги. Лодка закачалась на волнах, и Найту пришлось ухватиться за раму с прожекторами, чтобы удержать равновесие.
Гидроплан остановился между подлодкой и «Нарой», открылся боковой люк, и показалась фигура, едва различимая в первых лучах солнца, наконец появившегося над горизонтом. Человек бросил трос, и Томас умело закрепил его морским узлом на ушке на носу лодки. Через мгновение самолет уже буксировал субмарину за собой.
Но назад, к берегу.
— Нет! — крикнул Томас, отчаянно размахивая руками. — Оттащите нас к судну! На берегу опасно, я все объясню потом!
Однако гидроплан не изменил курс, и по мере того, как берег становился все ближе, улыбка на лице Куми гасла, сменяясь отчаянием.
— Что они делают? — спросила она, обращаясь к Найту.
— Только не к берегу! — снова крикнул тот.
Теперь лодка была так близко к самолету, что его крик прозвучал дико, несдержанно.
— Боюсь, Томас, так нужно, — сказал мужчина, высунувшийся из люка гидросамолета.
Его голос раскатился над морем. Сильный и уверенный. Знакомый.
— Нам нужно кое-что обсудить.
Подавшись вперед, Томас смотрел на мужчину, наконец освещенного утренним солнцем. Это был сенатор Захарий Девлин.
Глава 112
Томас стоял на берегу, чувствуя последствия бессонной ночи, внезапно навалившиеся на него, отчего ему было одновременно тяжело и легко. Найта клонило в сон, в то же время его переполняла бурная энергия. Разумеется, дело было не только в физическом истощении. Главную роль играла сюрреалистическая природа той ситуации, в которой он оказался.
Куми держала его за руку, но в этом прикосновении не было романтики или обещания, а забинтованный Джим сидел на песке. Бен Паркс, которому успели где-то подбить глаз, держался поодаль, изо всех сил стараясь напустить на себя задиристый вид. Сенатор Девлин в безукоризненном светлом льняном костюме, с видом человека, который просто не может выглядеть уставшим, стоял перед ними с отточенной улыбкой бывалого политика на лице. Летчик гидросамолета держался в отдалении, прикрывая козырьком ладони глаза. Кобура с пистолетом, висевшая на поясе пилота, была расстегнута. Род Хейес маячил у него за спиной, словно дворецкий, с каким-то необычным сотовым телефоном в кармашке на запястье. Все происходящее выглядело каким-то неестественно культурным, и Томасу пришлось бороться с чувством смущения, словно последние несколько дней, бывшие кошмарным сном в духе «Повелителя мух»,[34] улетучивались в своей бессмысленности и на их место возвращалась нормальная жизнь. Вот только, конечно, это был не сон. Над джунглями все еще поднимался дым там, где разбился вертолет. Встреча на берегу происходила под бдительным присмотром солдат, шпионов и убийц.
Брэд — человек, которого называли Войной, — стоял справа от Томаса, лениво положив на согнутую в локте руку ствол пистолета-пулемета. Женщина, известная Найту как сестра Роберта, теперь совершенно неузнаваемая в шортах и безрукавке, сидела у сожженной хижины, курила и наблюдала за происходящим сквозь непроницаемые стекла солнцезащитных очков, держа большой пистолет в руке с ухоженными накрашенными ногтями. Двое оставшихся в живых солдат — гибкий негр с умным лицом и суровый здоровяк с бритой наголо головой, судя по всему командир, — стояли спиной к морю, держа оружие наготове. Какое- то время никто ничего не говорил.
Солнце поднималось, медленно раскрашивая яркими цветами местность. Небо уже поголубело, но белый песок оставался чуть тронут розоватой тенью. Верхушки пальм были сочно-зелеными, а море, набегавшее на вытащенную на берег шлюпку, все еще казалось мутным.
— Итак, полагаю, настала пора кое-что прояснить, — наконец нарушил молчание Девлин.
Паркс сплюнул на песок, и Томас увидел, что у него во рту кровь. Все молча ждали.
— Должен честно признаться, я не до конца понимаю, зачем мы здесь, — продолжал сенатор, глядя Томасу в лицо. — Быть может, вам удастся меня просветить.
— Я обнаружил то, что искал мой брат, — произнес Томас. — Нашел причину, из-за которой вы убили его, а теперь прикончите нас.
