тесаки в их руках.
Глава 80
Дойл среагировал первым.
С проворством ласточки он нырнул под стойку, пытаясь дотянуться до своей сумки.
ЕГО ПИСТОЛЕТЫ.
Первый китаец, высокий жилистый молодчик с темными длинными волосами, крикнув что-то, бросился на охотника за террористами, который, несмотря на ушиб при падении, узнал главаря.
ГОСПОДИ, ДОМ В ДОНЕГОЛЕ.
Худой, пытающийся его прирезать, — это тот тип, что пялился на них с лестничной площадки, когда они с Мэри покидали дом.
Несмотря на долговязую, нескладную фигуру, он двигался быстро и уверенно размахивал тесаком, пытаясь достать Дойла.
Лезвие с громким свистом рассекало воздух.
Дойл откатился, оттолкнувшись от одного из столиков и опрокинув его на тощего.
Двое других нападавших — один коротко, почти наголо, стриженный, другой с глубоким шрамом на лице, — устремились к Дойлу.
Вскочив, Дойл схватил высокий табурет и, размахивая им как дубинкой, стремился достать главаря.
Удар пришелся по носу, размозжив его, — кровь залила лицо, — но у Дойла не было времени, чтобы закрепить преимущество, тут же на него ринулся тип со шрамом.
Лезвие со свистом разрезало воздух. Дойл не успел уклониться, и сталь, разрезав рукав его кожаной куртки, полоснула по предплечью. Из раны потекла кровь.
Дойл снова размахнулся табуретом, но тип со шрамом пригнулся и полоснул Дойла по ногам, распоров джинсы и раскроив кожу на колене.
— Черт! — прорычал Дойл и швырнул табурет в меченого.
Тот рукой отбил его в сторону.
Стриженый со всего размаха рубанул тесаком, но тут Дойл успел отскочить, и лезвие вонзилось в стойку бара.
Пока стриженый пытался выдернуть его, Дойл двинул его кулаком в лицо, рассек верхнюю и нижнюю губы и выбил зуб. Но триумф его был недолгим: как только стриженый покатился по полу, Дойл почувствовал жгучую боль — это тесак меченого раскроил ему левую щеку.
Охотник за террористами обернулся, сшиб китайца с ног и, когда тот свалился, схватил стоявшую у стойки щетку.
Скрипнув зубами, он изо всех сил ткнул ею меченого в лицо и зарычал от удовольствия, когда жесткая щетина впилась китайцу в глаза.
Тот закричал от боли, выронил тесак и схватился обеими руками за лицо, прикрывая поврежденные глаза.
Длинноволосый, с лицом, которое после удара табуретом представляло собой кровавое месиво, надвигался на Дойла, но тот, орудуя щеткой как копьем, удерживал нападавшего на расстоянии вытянутой руки.
В кровавую схватку вмешался Бинчи, он бросился за тесаком, который обронил меченый, и с триумфом потрясал им в воздухе. Заметив это, стриженый китаец с силой рубанул хозяина паба по предплечью, распоров бицепс почти до кости. Кровь хлынула из раны, и Бинчи, вскрикнув от боли, уронил клинок.
Бинчи выбросил руку, чтобы подхватить его, но стриженый нанес новый удар. На этот раз клинок отсек три пальца на правой руке Бинчи, фаланги покатились по полу, кровь брызнула из обрубков.
Бинчи упал навзничь, держа перед собой окровавленную руку, — кровь хлестала из ран.
Длинноволосый, метя в Дойла, замахнулся клинком, тот сумел блокировать удар щеткой, но древко не выдержало и треснуло — в его руках остались два зазубренных обломка.
Развернувшись, он с ходу всадил один из них в спину длинноволосого, как раз над правой почкой.
Китаец вскрикнул и ухватился за толстое древко, пытаясь выдернуть его из спины, кровь хлынула изо рта, и он ничком рухнул на пол.
Дойл и сам чувствовал, как кровь заливает ему лицо, мешая видеть движения стриженого, который, переступая через раненых дружков, двигался на Дойла.
Два человека, стоя лицом к лицу, тяжело дышали.
Стриженый бросился на Дойла, лезвие тесака просвистело в считанных дюймах от его виска.
Дойл нанес ответный удар, сделав выпад концом рукоятки щетки, и попал противнику по косточкам пальцев, содрав с них кожу, но удар оказался не настолько сильным, чтобы тот выронил клинок.
Охотник за террористами заскрипел зубами, кровь на его лице смешалась со струйками пота.
Стриженый снова бросился на Дойла, зацепив тесаком плечо, но на сей раз лезвие только разрезало куртку, и когда китаец отскакивал, Дойл схватил его за запястье и резко дернул, шмякнув парня о стойку бара.
Тот хрюкнул от боли. Удар на мгновение оглушил его, и он едва не выронил тесак.
Дойл лягнул его ногой, угодив в пах.
Китаец завертелся волчком, но клинок удержал и, замахнувшись, снова нанес удар. Дойлу едва удалось увернуться.
Они вновь стояли лицом друг к другу.
Длинноволосый еще громко стонал, пытаясь выдернуть обломок древка, торчавший в спине.
Бинчи, одна рука которого беспомощно свисала, а вторая выглядела так, словно на нее натянули алую боксерскую перчатку, пытался встать.
Меченый еще прижимал руки к глазам, но уже поднялся и слепо тыкался из стороны в сторону.
Дойл и его противник все еще стояли в боевой стойке в шаге друг от друга.
Они делали обманные движения, переступали с ноги на ногу, как два боксера, ожидающие, когда противник раскроется.
Глаза Дойла перебегали с клинка на лицо противника и назад.
Китаец сделал полшага вперед.
Дойл отхаркнул и плюнул ему в лицо.
Реакция была инстинктивной. Китаец поднял руку, прикрываясь от летящей ему в лицо мокроты, и это было то, что требовалось Дойлу.
С сокрушительной силой он опустил рукоятку щетки на голову китайца и тут же нанес ему два мощных удара в солнечное сплетение, от которых тот сложился пополам.
Дойл, ухватив руку с тесаком, сжал запястье и резко дернул. Послышался громкий хруст ломающейся кости, и стриженый, вскрикнув от боли, выронил клинок.
Дойл вцепился китайцу в горло, оторвал на несколько дюймов от пола и двинул ему лбом по лицу.
Первый удар раздробил тому нос. Второй рассек левую бровь. Но тут же, зашипев от боли, Дойл почувствовал, как холодная сталь рассекает его мышцы. Он отпустил стриженого, оглянулся и увидел длинноволосого, который, пошатываясь, стоял позади него со все еще торчавшим в спине обломком рукоятки.
Охотник за террористами развернулся, сосредоточив все внимание на новом противнике.
Длинноволосый двигался медленно, ослабленный потерей крови, и Дойл относительно легко ушел от его следующего выпада, поднырнув под руку противника, и тут же нанес ему сокрушительный удар головой в подбородок. Снова послышался хруст кости, и китаец повалился на спину.
Дойл развернулся и схватил свою сумку, все еще лежавшую у стойки бара. Ему удалось расстегнуть «молнию» и, засунув руку внутрь, нащупать рукоятку своего «дезерт игла» 50-го калибра.
— Джек!
Услышав крик Бинчи, Дойл обернулся как раз в тот момент, когда меченый бросился на него.
Бинчи прыгнул вперед и оттолкнул Дойла в сторону.
Удар, предназначенный Дойлу, пришелся Бинчи в лоб, и был он нанесен с такой ужасающей силой, что клинок, разрубив лобную кость, врезался в мозг и застрял в черепе.
Когда китаец высвобождал клинок, раздался звук, напоминающий треск толстого сломанного сучка, — череп хозяина паба раскололся, обнажив серо-розовые мозги. Кровь хлынула по лицу Бинчи, он рухнул, как
