Линн лежала на кровати, ощущая горечь. Она потеряла не только единственного мужчину, которого любила, но и ребенка, которого хотела. Обстоятельства вынудили ее пойти на аборт, так как одной ей малыша не воспитать.
Как-то сразу и неожиданно потекли слезы, и, перевернувшись на живот, женщина зарылась лицом в подушку. Линн хотела забыть его, сказать ему: исчезни, ты мне не нужен! Она хотела выплеснуть все это ему в лицо, крикнуть, что вокруг и без него полно мужчин. В голове все смешалось, Линн перевернулась на бок, и слезы закапали на простыню. Она вытерла лицо, размазав тушь, и вздрогнула, ощутив, что жжение внутри возобновилось, а кожа живота опять стала натягиваться, едва не лопаясь.
Она задохнулась от боли в паху.
Но неожиданно возникнув, боль тут же прошла. Линн поднялась на ноги, осторожно поглаживая живот, и неприятное ощущение пропало.
Она подошла к шкафу и начала одеваться.
Глава 19
Гарольд наклонился над раковиной и, взглянув на свое отражение в зеркале, увидел лицо бледного призрака. Под глазами темные круги, веки покраснели и опухли. Он тяжело вздохнул. В больничном туалете не было ни души, и Гарольд благодарил за это судьбу.
Господи, как тянется день!.. Казалось, он приступил к работе не восемь часов, а восемь лет назад. Гарольд пришел вовремя и изо всех сил старался скрыть свое ужасное состояние. Три страшных пореза на груди болели под пластырем, и все его суставы и мышцы ныли при малейшем движении.
Попытки скрыть обуревавшие его чувства и могли бы увенчаться относительным успехом, если бы не внешний вид: он выдавал его с головой. Гарольда вполне можно было принять за ожившего мертвеца. За обедом он совсем ничего не ел, кроме двух шоколадных печений. Но даже это вызвало приступ тошноты. Желудок восставал против любой пищи, и был момент, когда Гарольд едва удержался от рвоты.
Он вытащил пробку из раковины и поплелся к полотенцу, выискивая на нем более или менее чистое место, чтобы вытереть руки. Бросив последний взгляд на свое изможденное лицо, он вышел в коридор.
Настенные часы напротив показывали семь тридцать: до окончания рабочего дня оставалось еще два часа. Гарольд вздохнул, благодарный судьбе хотя бы за то, что предстояла небольшая передышка. Он направился к лифтам и нашел свободный. Нажав кнопку с цифрой "5", привалился к стенке кабины и поехал вверх. Ему хотелось где-нибудь уединиться, но Уинстон Гривс настоял на том, чтобы он пришел в комнату санитаров для беседы с глазу на глаз. Лифт остановился на пятом этаже, дверцы распахнулись, и Гарольд подумал, что беседа — это совсем не то, что ему надо было в данный момент. Но ничего не поделаешь, придется изо всех сил делать вид, что ничего не произошло. По дороге в комнату санитаров он вдруг почувствовал, как слабеют ноги, и подумал, что вот-вот потеряет сознание. Слава Богу, нет никого поблизости. Гарольд прислонился к стене и пару минут стоял неподвижно, приходя в себя. В голове все пылало, пол уходил из-под ног. Постоянно пульсирующая в затылке боль теперь сменилась таким ощущением, словно по черепу колотили молотком. Вновь подступила тошнота. Глубоко вдохнув застоявшийся воздух с запахом дезинфекции, он шагнул к двери.
Гривс кипятил чайник, когда на пороге появился Гарольд. Чернокожий санитар взглянул на вошедшего и улыбнулся ему.
Гарольд выдавил ответную улыбку. Тяжело опустившись на пластиковый стул, он откинулся на спинку. Гривс изучающе смотрел, и от него не укрылась нездоровая бледность неповрежденной части лица напарника. Круги под глазами были таким черными, будто их навели сажей. Зрячий глаз налился кровью, заметно отличаясь от безмятежно яркого искусственного собрата, выглядевшего, как никогда, неуместно на фоне изможденного лица.
Гривс дождался, пока закипит вода, приготовил чай и протянул кружку Гарольду. Негр наблюдал, как тот неуклюже пытается вытащить из кипятка пакетик с заваркой, обжигая при этом пальцы. Гривс протянул ему ложечку, и Гарольду наконец удалось подцепить пакетик, выудив его из кружки. Он положил его в стоявшую рядом пепельницу и уставился в свой чай.
— С вами все в порядке? — спросил Гривс, устраиваясь напротив.
— Да.
Ответ прозвучал слишком поспешно и малоубедительно.
— У вас несколько нездоровый вид, — заметил Гривс. «В действительности, — подумал он про себя, — Гарольд сегодня — вылитый мертвец».
— Я в порядке, — напарник бодро отхлебывал чай.
— Надеюсь, вы не очень перетруждаетесь на работе, а? — спросил участливо Гривс. — Я хочу сказать... иногда она действует на нервы.
Гарольд провел рукой по волосам.
— Я плохо спал этой ночью, — признался он.
— И ведь это уже не в первый раз? Почему бы вам не попросить у врача снотворное?
Гарольд покачал головой:
— Я поправлюсь. Просто у меня болит голова.
— Вас ничего не беспокоит?
Гарольд посмотрел на Гривса.
— Что? — Его голос прозвучал подозрительно и настороженно.
Гривс уловил изменение интонации.
— Я спросил просто так, — улыбнулся негр, надеясь, что его голос прозвучал все же достаточно убедительно.
Поднося кружку ко рту, Гарольд не смог унять дрожи в руках, что тоже не осталось незамеченным его коллегой. Негр с тревогой наблюдал за ним поверх своей кружки. Гарольд определенно выглядит раздраженным и каким-то необычайно взвинченным, думал Гривс. Конечно, если человек не спит... Увидев, что Гарольд покачнулся на стуле, чернокожий вскочил со своего места и бросился на помощь: Гарольд одной рукой держался за голову, второй упирался в стол.
— Гарольд! — позвал Гривс.
Тот жестом попросил его сесть на место.
— Сейчас пройдет. Просто слабость.
Гарольда трясло, на лбу выступил пот. Набрав полные легкие воздуха, он постепенно выпрямился, но Гривс на всякий случай остался стоять рядом.
— Мне кажется, вам лучше вернуться домой и часок полежать, — посоветовал санитар. — Поесть тоже не мешало бы. В этом заключается половина ваших проблем: вы плохо питаетесь. — С этими словами он протянул руку, за которую ухватился Гарольд.
— Идемте, — предложил Гривс. — Я помогу.
Они вместе подошли к лифту и спустились на первый этаж. По дороге к главному входу Гарольд не проронил ни слова. Он дважды останавливался, чувствуя, что сознание оставляет его, но Гривс поддерживал. Старший санитар снова предложил сходить к врачу, но Гарольд с маниакальной настойчивостью отказывался.
Выйдя из главного здания, они медленно двинулись к домику Гарольда. За сотню ярдов до хлипкого строения Пирс сделал вид, что может обойтись без поддержки и, покачиваясь, с остекленелым взглядом, заявил:
— Со мной все в порядке.
Гривс выглядел озадаченным:
— Я все же доведу вас до дома. Чтобы убедиться...
Гарольд оборвал его:
— Нет!..
В тоне, каким было произнесено это короткое слово, звучала мольба. Гривс нахмурился.
— Не надо заходить туда, — попросил Гарольд, с трудом выдавливая вымученную улыбку. — Я в порядке. В самом деле.
Гривс не предпринимал больше попыток довести напарника до дома, но сомнения не покидали его.
— Я вернусь на дежурство в четверть девятого, — пообещал Гарольд, усиленно кивая головой. — В четверть девятого.
