Впервые с того момента, когда Марион решила начать новую жизнь, на глазах ее появились слезы. Она вспомнила, что оставила сумочку в зале, а вместе с ней ключи от дома и деньги, но вернуться назад у нее не было сил. Так что за поездку на такси придется расплатиться бриллиантовыми серьгами, а потом сломать дверь на веранде, но сейчас ей не до того. Какой удар, какой позор! Марион побежала по улице, то и дело, поднимая руку, чтобы остановить такси.
На первом перекрестке остановилась машина и открылась дверца.
– Я подвезу вас!
Марион увидела Регину Раак.
– Я отменила вызов такси. Вам не стоит оставаться сейчас одной!
– Вы? А Монике тогда вы говорили то же самое? – бросает Марион, чтобы хоть как-то облегчить свою боль и выплеснуть свой гнев.
– Садитесь же. – Регина открыла дверцу машины. – Моника и Клаус к моменту разрыва стали совсем чужими друг другу. Это был лишь официальный статус, а не брак! Все происходило совсем иначе, чем у вас.
– Пф! – Марион поморщилась. – А вы хоть раз говорили об этом с Моникой? И откуда вам знать, как все обстоит у меня?
– Честно говоря, я не имею об этом ни малейшего понятия. Просто хочу отвезти вас домой!
Марион села в машину.
– Моя сумка с ключами осталась на диване. Если бы вы могли…
– Да, конечно, я заберу вашу сумку.
Линда стояла за дверью, не зная, как поступить в столь непредсказуемой ситуации. Из зала доносится гул голосов. Свет везде включен. Ей нужен халат или хотя бы покрывало. Такого кошмара Линда не ожидала. Предстать почти нагой перед Марион! Она этого не переживет! От этого ее не спасет даже Гюнтер. Линда вспомнила ресторан «У озера», когда пряталась от Марион в туалете. Это было дурным знаком. Она пряталась, Марион атаковала. Но ведь у нее, Линды, в руках все козыри. Гюнтер хочет ее, а не Марион. Почему она должна прятаться? Почему она не выходит и не смеется?
Потому что Линда так не может. Марион намного старше и для нее, Линды, по-прежнему остается госпожой Шмидт.
Грета Кремер вышла к ней.
– Скажите, что вы сделали? Госпожа Шмидт – дама общества!
– Я что, залезла ей под юбку?
– Перестаньте ерничать! Такую женщину, как госпожа Шмидт, совсем нелегко вывести из себя!
– Прошу вас не разговаривать со мной в таком тоне, госпожа Кремер. Хоть вы и старше меня, но в данном случае это не повод!
Повернувшись на высоких каблуках, Линда пошла в ванную, всем своим существом ощущая на себе разъяренный взгляд Греты Кремер.
Марион удалось овладеть собой. Они с Региной выехали из Кирхвейлера и свернули на магистраль, ведущую в Рёмерсфельд.
– Как мило, что вы везете меня домой, – сказала, наконец, Марион. – Признаться, я не ожидала этого от вас.
– Ульрике Гоерхард сама хотела вас отвезти, но не нашла в этой суматохе ключи от своей машины. Для меня это не проблема!
– Вы наверняка хотите спросить меня кое о чем.
– Полагаю, что все случившееся связано именно с Линдой!
– Да, и с моим мужем.
Регина размышляла, не покажутся ли последующие вопросы слишком интимными. К тому же и она разрушила чужую семью. И Марион воспринимает ее именно так.
– Мне очень жаль, – промолвила, наконец, Регина.
Марион усмехнулась:
– Еще вчера вечером мне казалось, что я могу быть счастлива даже в сложившейся ситуации. Но я не могла себе даже представить, что встречу ее здесь! Да к тому же в свой день рождения, – добавила она.
– Это очень горько! – сочувственно заметила Регина. – Может, вам следовало поговорить с ней? – предположила она.
– А вы хоть раз пытались поговорить с вашей предшественницей? – парирует Марион.
– Конечно, нет!
– Вот видите! Почему же я должна делать это?
Проехав через центр Рёмерсфельда, они остановились на светофоре.
– Честно говоря, и сама не знаю. То есть в моем случае. В вашем же, по-моему, так было бы лучше…
Светофор переключился на зеленый, Регина нажала на педаль газа и сосредоточилась на дороге.
Она довольно мила, подумала Марион, хотя еще вчера находила и Монику очень милой. Может, она в
