глазах прыгали чертики.
– Почему бы вам не сходить в дамскую комнату, дорогая? Я попрошу, чтобы еду сохранили горячей, а вы пока смоете весь этот грим, – говорил он с улыбкой, но в голосе отчетливо звучали командные нотки.
Лорелея беспомощно смотрела на него.
– Пожалуйста, отдайте мне очки, Дэниел, – без них я не доберусь ни туда, ни обратно.
– Отдать вам очки? Чтобы вы могли сбежать и бросить меня здесь? Ну нет, мэм. Я их оставлю как залог того, что вы мне ответите на кое-какие вопросы.
Лорелея молча взяла сумочку, повернулась и отправилась в путешествие, осторожно пробираясь между столиками. Хорошо, что она не видит взглядов, которыми ее провожают сидящие за столами, подумал Дэниел, наблюдая, как ее прелестная фигурка исчезает из виду.
В роскошной дамской комнате, посреди мраморного великолепия Лорелея провела пять минут, с трудом избавляясь от грима. К счастью, у служительницы оказался тюбик кольд-крема, иначе она провозилась бы значительно дольше.
Когда Лорелея стерла весь грим, ее лицо просто пылало, и от процедуры и от смущения.
Накладывая свой обычный макияж, она пыталась представить, что скажет Дэниелу, как объяснит эту дурацкую историю. Она даже попробовала вполголоса прорепетировать свою речь.
– Видите ли, Дэн, ваш агент сказал, что я похожа на кусок мацы, и мне показалось, что я слышала ваш смех на другом конце провода. А я обещала себе, что больше не позволю ни одному мужчине унижать себя. Муж вечно критиковал меня то за одно, то за другое… И я решила… решила…
Лорелея внезапно замолчала, так как в комнату вошла компания из трех дам, странно посмотревших на нее.
Она поспешно вынула шпильки из волос, распустила и расчесала свою сверкающую гриву, потом подкрасила бледные брови и ресницы мягким коричневым тоном. Теперь ее большие, сапфирового цвета глаза ярко засияли на лице. Преображение Лорелея завершила, подкрасив губы нежно-розовой помадой. Близко придвинувшись к зеркалу, она оглядела себя и нашла, что выглядит совсем неплохо, по крайней мере похожа на себя. Дав служительнице щедрые чаевые, Лорелея направилась в зал.
Дэниел издали наблюдал, как люди провожали Лорелею взглядами. Он узнал ее платье и прекрасную фигуру. Но поверить, что это та самая женщина, которая вышла десять минут назад, было трудно. Увидев восхищенные взгляды, которыми мужчины провожали Лорелею, Дэниел почувствовал, как сжалось его сердце.
Садясь за стол, Лорелея наклонила голову, боясь взглянуть на Дэниела. Но он протянул руку, поднял ее лицо и заглянул в глаза.
– Вижу, вам не нужны мои советы. Вы прекрасны, Лори, прекрасны и внутренне и внешне. – И голосе Дэниела звучало восхищение. Но затем глаза его сузились, взгляд стал испытующим, и он воскликнул: – Но зачем вы все это проделали?
– Ох, Дэн, мне казалось, это такой прекрасный розыгрыш! Но я поняла, что ошиблась, в ту минуту, как увидела вас. Там, дома, я поняла, что вы жалеете меня, и хотела сразу отменить нашу встречу, но было уже поздно… и я…
– Подождите, Лори, не так быстро. Я ничего не понимаю. Вдохните глубоко и начните еще раз, – посоветовал мягко Дэниел. Его гнев исчез, когда он увидел, как волнуется Лорелея.
Собравшись с мыслями, она начала снова.
– Я случайно услышала вчера разговор Шрайбера с вами, Дэн. Я только что вернулась из оранжереи, когда он приехал. Меня с ног до головы окатило водой с навозом, и я выглядела просто ужасно. Но это не давало ему права, говоря с вами по телефону, оскорблять меня. И я подумала, что и вы не лучше. Клянусь, я слышала ваш смех в трубке! И решила, что вы оба поплатитесь за то, что назвали мое лицо куском мацы!
– Ну да, это его знаменитое выражение. – Дэниел виновато улыбнулся. – Лори, простите меня ради Бога, но я смеялся не над вами, и вас не знал, я смеялся над реакцией Шерма, поверьте мне. Он хороший парень и преданный агент, но слишком увлекается. Ему очень поправилось ваше письмо, и мне тоже. Прочтя его, я почувствовал себя человеком, а не дураком, который позирует за деньги. – Он потянулся через стол и погладил ее по щеке. – Лори, мне очень хотелось познакомиться с женщиной, которая написала такое прелестное письмо, но у меня совершенно не было времени. Поэтому я довольно резко отказал Шерману. Вчера вечером он просто впал в панику и чуть не на коленях просил меня встретиться с вами. Мне кажется он вас до смерти боится!
Лорелея сделала гримаску.
– Я очень нехорошо вела себя с ним, даже угрожала. – Она подробно рассказала о своей дружбе с семейством Толливер и как использовала ее, чтобы сквитаться с Шерманом. – Мне еще придется извиняться перед Марком и его родителями за то, что я так некрасиво использовала их имя. Мы завтра встретимся на ежегодном пикнике у Сюзан, и я предчувствую, что Mapк будет дразнить меня весь день, – сказала она.
– Ох, Лори, вы невозможны, – засмеялся Дэниел. – Вот, возьмите ваши очки, вы честно заслужили их.
– Подержите их у себя, пока мы не соберемся уходить, – попросила она. – Сегодня мне больше не нужен камуфляж, а в мою сумочку они не влезут.
– О'кей, верну их в целости и сохранности, – сказал Дэниел, убирая очки в карман.
Лорелее вдруг стало легко и весело. Она задорно спросила:
– Скажите, Дэниел Логан, что женщина должна сделать, чтобы ей наконец дали поесть? Я умираю с голоду!
В ответ Дэниел поднял руку, подзывая официанта, тот появился, как по волшебству, и расставил блюда.
Обед занял у них почти два часа. За едой Лорелея рассказала немного о проекте «Цветущий Сан- Диего», а Дэниел смешил ее историями из практики фотомоделей. Они были так поглощены друг другом, что не видели, как Марк помахал им на прощание, и не заметили, что публика стала разъезжаться.
Наконец к ним подошел сам метрдотель и со скорбным видом посмотрел на часы.
– Сэр, мадам, коктейль-бар открыт до двух ночи, кроме того, у нас есть танцевальный зал, если желаете.
Очнувшись, Лорелея и Дэниел обнаружили, что остались одни в ресторане.
– Что вы предпочитаете, бар или танцы? – спросил Дэн.
– О, не знаю. Я люблю танцевать, но, по-моему, нам пора домой.
– О нет, Лори, мы не можем так расстаться. Давайте потанцуем хоть немного, – решил он, встал и подал ей руку.
Как странно все обернулось, думала Лорелея вставая. Вчера она горела от гнева, сегодня же ночью чувствовала совсем другой жар. Слова Дэниела, его тон, крепкая рука, уверенно державшая ее за локоть, странно взволновали ее.
Весь вечер Лорелея старалась разобраться в Дэниеле как в человеке, но теперь, в полутьме танцевального зала, она воспринимала его только как мужчину. Он обнял ее, и она прижалась щекой к тому месту, где линия шеи переходила и необъятной ширины плечи.
– «Свечи погашены», – пробормотал Дэниел, называя модную мелодию. Они начали танцевать.
В тот момент, когда Дэниел впервые обнял Лорелею, его охватило чувство покоя, ощущение, что он обрел что-то свое, родное. Он крепче прижал ее, почувствовав все ее тело; желание охватило его.
Вначале Лорелее казалось, что кровь кипит лишь у нее, и она старалась скрыть от Дэниела волнение. Но когда он прижал ее к себе, он поняла, что и он полон желания. Этот неповторимый мужчина хотел ее! Их глаза встретились, и тела поняли друг друга.
Но уже через секунду Лорелея качала головой, яростно отрицая, пытаясь справиться с собой. Перед нахлынувшим чувством она ощутила себя беззащитной и спрятала лицо, уткнувшись в плечо Дэниела. Он засмеялся, целуя ее в волосы, и прошептал:
– Трусишка!
Лорелея была уверена, что он не сердится на нее за то, что она отвергла его порыв. Она ощущала нежность, чувствовала себя в безопасности в его объятиях.
