вопросик, который требует немедленного обсуждения. А поскольку отца нет в городе, они требуют меня. Мне придется ехать прямо сейчас.
– До чего же обидно! – воскликнул Дэниел, подходя. Он даже не старался скрыть улыбку, думая о том, что проведет вдвоем с Лорелеей весь день.
– Да уж, обидно, – согласился Марк, бросая на Дэниела свирепый взгляд. – Знаю я этих юристов. Боюсь, они меня задержат на весь день. Мне очень жаль, Лори. Может, перенесем съемку?
Лорелея заметила довольную улыбку на лице Дэниела, и ее так и подмывало согласиться с Марком. Но она вспомнила, как важно окончить работу над книгой и получить вторую часть аванса.
– Нет, я не могу откладывать, – решила она. – Если сможешь, возвращайся, но не думаю, чтобы мы с Дэниелом задержались надолго. Работа займет час-другой, не больше.
– Во всяком случае, завтра я к твоим услугам. Что у нас на завтра?
– Зоологический сад, – ответила Лорелея. – Приезжай за мной в восемь тридцать. Да, Марк, ты не одолжишь мне фотоаппарат на сегодня?
Было видно, что Марку ужасно не хочется давать один из своих драгоценных аппаратов в чужие руки, но отказать он не решился.
– О'кей, бери. Вот этот тебе подойдет. Он надежный и рассчитан на дураков. Я хочу сказать, – заторопился он, – что я его использую, когда у меня свободна только одна рука. Смотри не урони, – не удержался он.
После того как Марк уехал, у Лорелеи испортилось настроение. Смятение охватило ее, она и ждала чего-то и боялась. Добрых три минуты драгоценного времени она провела словно в трансе.
– Мы теряем время, – наконец сказал Дэниел. – Куда направимся сперва, мэм?
– Все равно, – сказала Лорелея, приходя в себя. – Наверное, к маяку, – показала она на юг. Он возвышался метрах в трехстах от них. Она наклонилась к корзине.
– Возьми из нее то, что тебе нужно, Лори, и я уберу ее в багажник до ланча.
Глупо было таскать эту тяжесть за собой. Лорелея быстро вынула диктофон и бинокль и передала корзину Дэниелу. Он заглянул внутрь.
– Ты приготовила солидный ланч, дорогая. Я рад, что ты знаешь, как надо кормить мужчин.
– Говард так не считал, – пробормотала Лорелея и смутилась, заметив взгляд, который бросил на нее Дэниел. Господи, ну почему я говорю такие глупости, подумала она и зажмурилась.
Но когда теплые губы прикоснулись к ее щеке, Лорелея широко открыла глаза и отшатнулась. Ей так хотелось, чтобы Дэниел ее обнял. Однако это легко могло превратиться в привычку, от которой потом будет трудно отвыкать!
Дэниела огорчило, что Лорелея избегает его прикосновений. Ему хотелось обнять ее и утешить, но она не была готова принять это от него. Он постоял минуту отвернувшись, чтобы дать ей время прийти в себя.
Этот сукин сын, ее бывший муж, должен за многое ответить, думал Дэниел. Хорошо бы разыскать его и поработать над ним, да так, чтобы доктору Тэйлору пришлось обратиться самому к специалисту по пластическим операциям!
Дэниел взял свой альбом для эскизов и карандаши и подошел к Лорелее; она стояла и смотрела на маяк.
– Меня всегда поражают его небольшие размеры, – сказала она спокойно, как будто их разговор не прерывался, и направилась к белой кирпичной постройке.
Дэниел решил поддержать ее тон.
– Этот маяк больше похож на фермерский дом где-нибудь на Среднем Западе. Хотя я никогда не видел, чтобы на крыше дома воздвигали такую огромную башню.
Они подошли к маяку, и Лорелея всерьез занялась делом. Она рассматривала цветы на клумбах и бордюрах, общую планировку цветника вокруг маяка. Яркие цветы составляли приятный контраст с массивной постройкой девятнадцатого века.
– Дэн, сделаешь набросок маяка с этими можжевельниками у входа? Смотри, какая у них необычная форма, какие они узловатые и перекрученные.
– Нет проблем; – ответил Дэниел, открывая альбом и берясь за карандаш.
Пока Дэниел рисовал, Лорелея сделала несколько фотографий цветов. Эта работа не заняла у нее много времени, и она была удивлена, что Дэниел тоже успел закончить набросок.
– Можно взглянуть? – спросила она робко.
Дэниел с улыбкой протянул ей альбом. Рисунок поразил Лорелею своей выразительностью. Массивное белое здание, стоящее среди цветов, выделялось на фоне яркого утреннего неба.
– Это замечательно, Дэн! Ты даже сумел передать ощущение постоянно дующего ветра.
– Спасибо, Лори. Если ты сфотографируешь растения, с которых я делаю наброски, то рисунки в красках будут полностью готовы через неделю или две. Жаль, что нет времени. Я бы сделал серию набросков маяка снаружи и изнутри. Здание создает особую атмосферу, оно сама история. Но боюсь, нам надо спешить на берег к твоим морским растениям.
– Слушай, если ты действительно этого хочешь, мы вполне можем потратить немного времени и осмотреть маяк изнутри, – предложила Лорелея и улыбнулась.
– Да, конечно, – воскликнул Дэниел радостно.
Смеясь, они взялись за руки и направились ко входу в здание. Прежде всего они осмотрели жилое помещение на первом этаже, меблированное мебелью девятнадцатого века.
– Здесь действительно все говорит об истории, Дэн, – сказала Лорелея. – У меня тоже такое чувство. Каждый раз, когда я прохожу через эти комнаты, мне кажется, что смотритель маяка и его семья только что отсюда ушли.
Они бродили по комнатам, и Лорелея радовалась, что Дэна все интересует. Обычно здесь толпились туристы, но сегодня их не было видно. С нижнего этажа вверх, в башню, вела, лестница.
– Тебе следует подняться, Дэн, – посоветовала Лорелея. – Тебя там ждет нечто, что жителям Лос- Анджелеса удается увидеть очень редко.
– Что же это? – спросил Дэн, хотя он уже догадался.
– Ты увидишь горизонт, не закрытый смогом, – подтвердила она его догадку.
– Ну, тогда идем скорей, – отозвался Дэниел, слегка подгоняя ее шлепками. Они начали взбираться по лестнице, Лорелея впереди, с биноклем, диктофоном и камерой, болтающимися на шее. Она так торопилась выбраться из тесного пространства лестницы, встроенной в стену башни, что ни разу не остановилась, пока не вышла на площадку. Колени у нее подгибались, и она схватилась за каменное ограждение, чтобы не упасть.
– Отдохни, Лори, и отдай мне свое снаряжение. Не надо так торопиться. Что будет, если наш знаменитый автор скатится вниз по ступенькам и не закончит великий труд? – ласково поддразнил ее Дэн.
Эти слова помогли Лорелее прийти в себя, и она мужественно преодолела последний вертикальный пролет лестницы, ведущей на открытую площадку.
Вокруг стеклянного купола шел узкий балкон с железным ограждением. Наверху дул сильный ветер. Несколько раз глубоко вздохнув, Лорелея пришла в себя. Дэниел по-прежнему держал ее за руку, и она осторожно высвободила пальцы.
– Спасибо, Дэн, мне уже хорошо. – Показывая свободной рукой в сторону океана, она сказала: – Я хотела, чтобы ты увидел это.
– Потрясающе, – прошептал он, подходя к ограждению и глядя на запад. Там до горизонта простиралось волнующееся море.
– Зимой отсюда можно увидеть серых китов, они плывут от полуострова Байа Калифорния, – сказала Лорелея. – Вон то застекленное здание – смотровая Китовая башня. Наблюдатели там защищены от зимнего ветра.
– Мы обязательно придем с тобой сюда зимой и посмотрим на китов, – сказал Дэниел значительно, глядя Лорелее в глаза.
– А к северу, – продолжала она, поспешно отходя на несколько шагов, – расположен военно-морской порт. Где-то там находится Школа подводников, где преподавал мой отец до самой отставки.
