контраст с прошлым разом!
Вместо маски с увядшими и смазанными чертами, которую Сюзан создала на прошлой неделе, на Лорелею из зеркала смотрело прекрасное, юное, какое-то светящееся лицо. Никогда она не была так хороша.
– Спасибо, Сюзи. Знаешь, один мой вид вселяет в меня уверенность. Сегодня я никого не боюсь, со всем справлюсь.
Не со всем, подумала Лорелея. Как, ну как мне вести себя с Дэниелом? Как загладить все то, что я наговорила?
– Давай теперь займемся твоим платьем, – предложила Сюзан. – Не так уж его и много!
– Ты не думаешь, что оно слишком смелое? – спросила Лорелея.
Накануне они с Сюзан промчались по магазинам. В эту модель Лорелея влюбилась с первого взгляда. Теперь ее вдруг охватили сомнения.
– Это замечательное платье, – уверила Лорелею сестра. – Оно для высоких и стройных. Если бы я была на полфута повыше, я бы его у тебя как-нибудь одолжила. Думаю, давление у Джона здорово бы подскочило.
Вечернее платье, черное с блестками, висело на плечиках в спальне. С помощью сестры Лорелея его надела. Спереди оно было закрытое, с высоким воротником, но сзади открывало всю спину ниже талии. Черные открытые туфли дополняли туалет.
Теперь оставалось лишь в последний раз провести щеткой по волосам. Накануне Лорелея побывала у парикмахера – стилиста. Прическа в стиле Клеопатры, которую он ей сделал, получилась необыкновенно эффектная.
Оглядев сестру, Сюзан подняла вверх оба больших пальца.
– Дэниел будет очень занят, отгоняя от тебя других мужчин, – засмеялась она.
– Ты уверена, что я поступаю правильно? – спросила Лорелея в последний раз.
– Абсолютно! Ты их всех сразишь наповал, детка.
– Нет, я имею в виду, правильно ли, что я снова встречаюсь с Дэниелом?
– На это я даже отвечать не хочу, Лори. – Сюзан прислушалась. – Он уже здесь, слышишь, стучит. Опять меня поймали за тем же делом, только теперь результат прямо противоположный. Я подожду наверху и уйду после вашего отъезда.
Лорелее очень хотелось спуститься вместе с сестрой и использовать ее в качестве буфера, но она пересилила себя и пошла открывать дверь. На лице ее застыла неуверенная улыбка.
Дверь открылась, Дэниел шагнул вперед и замер. Это волшебное видение – Лорелея, его Лорелея? Да, конечно, но Боже, как она красива! У него захватило дух.
Он выше и крупней, чем запомнился мне, думала Лорелея, смотря на него, и до чего же хорош, как ему идет вечерний костюм! Наверное, ей придется оттеснять от него стаи поклонниц сегодня вечером. И винить их за это трудно.
– Лори, – проговорил он сдавленно, – Лори, ты выглядишь потрясающе! Я-я… – Он начал заикаться, не в силах совладать с собой.
Лорелея почувствовала себя удивительно легко. Она знала, что выглядит хорошо, но то, что она увидела в глазах Дэниела, только это и имело значение. Не говоря ни слова, она улыбнулась ему и подала руку. Они вышли и направились к «корвету» Дэниела. Когда оба были в машине, Дэниел повернулся к ней.
– Родная, сможешь ли ты когда-нибудь… – начал он, но Лорелея не дала ему продолжать, прикоснувшись пальцем к его губам.
– Дэниел, посмотри, что я тебе приготовила, – сказала она и протянула ему небольшой сверток.
– Подарок? – спросил он удивленно, но потом огорченно ахнул. – А я забыл принести тебе цветок для корсажа. И как я мог забыть, – простонал он, стукнув себя по лбу.
– Я тоже забыла про бутоньерку, – засмеялась Лорелея. – Это неважно. – Она снова протянула ему сверточек. – Вот мой подарок, разверни его, пожалуйста, – добавила она, видя, как Дэниел без конца поворачивает его в руках.
Тот наконец решился и развернул бумагу.
– Да это самый замечательный ластик на свете, ластик Фрэнка Ллойда Райта, он пользовался только такими, их так теперь и называют. Лори, это замечательно, где ты достала?
– Я ездила сегодня в музей и зашла в сувенирный отдел. Зная, как много для тебя значит Райт, я хотела купить что-нибудь, связанное с ним, его фотографию, может быть. Но потом увидела этот ластик и решила, что это хороший «подарок мира», знаешь, как бывает «трубка мира»?
Глаза Дэниела засияли, он нагнулся, собираясь поцеловать Лорелею. Но она остановила его.
– Подожди, дорогой. Мне и так трудно думать, когда ты рядом. Но если ты меня поцелуешь, я совсем собьюсь. А мне надо кое-что тебе сказать, прежде чем я умру от стыда.
– Лори, милая, тебе нет нужды что-то…
– Нет, я должна сказать, – настаивала она. – Дэн, надеюсь, ты сотрешь этим ластиком из своей памяти все те оскорбительные слова, которые я наговорила на прошлой неделе, – о твоем происхождении, о потребительском отношении к людям. Прости, что сравнивала тебя с этим человеком… не хочу даже называть его сегодня. Я никогда не верила, что ты такой же, как он. Просто мне необходимо было излить последние капли гнева и обиды, и так получилось, что это обрушилось на тебя.
– Все забыто, Лори. И этот человек, и то, что ты мне говорила, и те глупости, которые я говорил репортеру. Он правильно процитировал меня, только забыл вторую часть фразы. Помнишь, я говорил тебе про многоточие?
Лорелея кивнула, она понимала, что он должен выговориться.
– То, что я сказал репортеру, и что ты не захотела выслушать, когда мы ссорились, было вот это: хоть ты и похожа на колючий кактус, но, если внимательно приглядеться, заметишь сияние прекрасной души, и такого человека я хотел бы иметь своим другом. И, Лори, еще одно, что ты должна знать, я выяснил только сегодня утром…
– Это касается телефонного звонка нашего друга Шрайбера к Джорджу Толливеру? – спросила улыбаясь Лорелея. – Марк рассказал мне об этом.
– Ты знала? Боже, Лори, но ты не могла… не могла подумать, что я… – Дэниел замолчал, потом глубоко вздохнул и продолжил: – Дорогая, я ничего не говорил Шерману о рекламном агентстве, у него свои источники информации. Зато я ему сказал, и в очень резкой форме, что он может сделать со всеми своими планами, касающимися фирмы Толливера!
– Но, Дэниел…
– Нет, Лори, я никогда не торговал дружбой, и Шерман теперь это точно знает. Идея использовать меня для рекламных роликов в агентстве Толливера похоронена. Я решил тебе все это рассказать. Не хочу, чтобы взаимное непонимание или несправедливый гнев оттолкнули нас друг от друга. Не хочу когда-либо снова испытывать такую боль. Надеюсь, это понятно? – спросил он с шутливой строгостью, под которой чувствовалась твердость. Лорелея только кротко кивнула в ответ. Дэниел рассмеялся и продолжил: – Хоть я и забыл про цветок для корсажа, но привез тебе два подарка. Хотел отдать их после банкета, но думаю, сейчас самое подходящее время.
Он наклонился вперед, и Лорелея увидела, что у ветрового стекла лежит картонный футляр. Дэниел открыл его, вынул пачку чертежей и подал их ей.
Лорелея стала их просматривать и поняла, что это полностью разработанный и великолепно выполненный проект системы разбрызгивания для оранжереи.
– Поэтому я и не мог приехать к тебе раньше, – объяснил Дэниел, – был занят проектом. – Взгляд Лорелеи вознаградил его за все.
– Дэниел, даже не знаю, что сказать.
– Твои глаза мне уже все сказали, – ответил Дэниел, убирая чертежи. – Но я хочу услышать, что ты думаешь об этом. – Дэниел протянул ей маленькую квадратную коробочку.
Открыв ее дрожащими пальцами, Лорелея вскрикнула, увидев кольцо с прекрасным бриллиантом.
– О, Дэниел, какая красота, как он мне нравится! Но ты мне нравишься гораздо больше!
– Вот это дельные слова, – сказал он удовлетворенно. – Значит, ты принимаешь его? И принимаешь
