«Вот мой враг», — подумала Дар.
Даже отсюда, с другого конца зала, старик колдун выглядел зловеще. Он явно действовал угнетающе на тех, кто находился рядом с ним. У короля вид был невеселый, а королева казалась напуганной. Дар еще немного задержалась — до тех пор, пока колдун не поднял голову так, словно его потревожил неожиданный шум, и не посмотрел в ее сторону. Дар торопливо попятилась и ушла по полутемному коридору.
32
Когда Дар вернулась в кухню, Вина велела ей вымыть котлы и кастрюли. Дар принялась за работу. Мало-помалу в кухне становилось все тише и тише. Работники расходились. Приготовив последнее угощение, уходили повара. Вскоре слуги принесли из дворца грязные тарелки и блюда. Остатки еды откладывали или отдавали работникам на ужин. Дар поела, потом снова принялась за мытье посуды. Через какое-то время на кухне остались только Дар и посудомойка Би — оборванка, похожая на полоумную: она всегда была неестественно весела. Усмехаясь, она помогла Дар перевернуть большие котлы, чтобы они как следует просохли.
— Вини говорит, что ты будешь спать со мной.
Дар это предложение не слишком порадовало, потому что от Би неприятно пахло.
— Тебе не обязательно делить со мной постель. Я найду себе другое место.
— Так я же не против. Правда! Тоути спит со мной. Он ловит и ест крыс.
Дар хотелось верить, что Тоути — кот. Она услышала, как со звоном упала сковорода.
— Это Тоути. Вот он, Тоути, — пробормотала Би и указала на серого кота, трущегося о ее ногу.
Дар обвела кухню взглядом. На ночь здесь погасили все лампы, кроме одной. Да еще тлели угли в очагах. Кругом лежали тени, и одна из теней вдруг задвигалась. Заметив ее, Би попятилась в угол. Дар не тронулась с места.
— Кто здесь? — громко спросила она.
— Это я, не бойся.
— Севрен? Что ты тут делаешь?
Тень превратилась в гвардейца. Он держал в руках пару туфель.
— Хочу дать тебе туфли.
— Зачем?
— Во дворце холодный пол.
— И что ты хочешь взамен?
— Я пришел не затем, чтобы торговаться. Это подарок.
Дар растерялась, но взяла туфли. Они были совсем новые.
— Спасибо.
Севрен улыбнулся.
— Примерь их, они не кусаются.
Дар надела туфли. Сшитые из мягкой кожи, они подошли ей по размеру.
— Ты не доверяешь мужчинам, — сказал Севрен.
— Это трудно после всего, что мне довелось пережить.
— Этому можно научиться, если у тебя будет хороший учитель. Ты доверилась мне настолько, что передала весточку.
— Верно.
— А где ты спишь? — спросил Севрен.
— У посудомойки есть матрас. Мы ляжем на нем вдвоем.
— Не стоит ее беспокоить. Я поговорю с Давотом. Тебе не обязательно спать здесь.
— Предлагаешь мне свою постель? Нет уж, спасибо.
— Ты можешь спать на ней одна.
— Нет!
— Почему ты хочешь поверить мне еще раз? Никто тебя не тронет. Ты будешь в безопасности.
— Я и здесь в безопасности.
— Если передумаешь, казарма гвардейцев стоит на площади, по соседству с кухней. Моя комната на втором этаже.
— Не передумаю.
Тут Дар почувствовала, что ведет себя неблагодарно. Севрен заставил ее чувствовать себя неловко, но он не пугал ее.
«Он никогда не давал мне повода не доверять ему», — подумала Дар, порывисто чмокнула Севрена в губы и поспешно ушла.
Этот поцелуй удивил ее саму не меньше, чем Севрена.
Королева Гирта постучала в дверь покоев мужа. Она знала, что король пьян. Он мог разозлиться и повести себя с ней жестоко, но когда он был пьян, то становился болтливее. Гирта рискнула обратить на себя его ярость только потому, что была в отчаянии.
— Кто там? — проворчал король. Увидев жену, он прищурился, — чего тебе?
Гирта произнесла самым робким тоном, на какой только была способна:
— Милорд, ходят слухи, что в башню к Отару отвели еще одного ребенка.
— И что?
— Пропал сын леди Ровены, — сказала Гирта.
Она увидела, как побледнел ее супруг, и ужас охватил ее. «Он знает, что произошло!» — догадалась она. Гирта огромным усилием сдержалась и проговорила:
— Вы думаете, что Отар… Неужели он мог…
— Откуда мне знать? — рявкнул Крегант.
— Но, милорд, он ваш придворный маг.
— Мой? — Король горько рассмеялся, — ты королева. Сама спроси его.
— Не могу. Я боюсь его.
Крегант наполнил опустевший кубок и выпил вино залпом, словно его мучила жажда. Он уставился на жену осоловелыми глазами.
— Когда-то я думал, что он мой слуга. В травах целебных что-то понимает. И все. А потом… — лицо короля исказила гримаса отчаяния, — эти проклятые кости!
— Они изменили его, — тихо произнесла Гирта, — и не только его лицо. От него теперь исходит холод — словно ветер дует с Темной тропы.
— Думаешь, я этого не замечаю? Я теперь к ужину одеваюсь в меха. Этот человек холоден как лед — если он еще человек.
— Избавьтесь от него, милорд!
Крегант поежился.
— Не могу.
— Потому что он отравил вашего отца по вашей просьбе? — Об этом Гирта только догадывалась, но ей хотелось услышать, что ответит ее супруг.
Крегант был слишком сильно пьян, чтобы уловить издевку в вопросе жены.
— Слишком поздно меня в этом обвинять. Теперь я король.
— Так почему тогда ты не можешь избавиться от него?
— Слишком опасно. Он может встать на сторону моих врагов.
— Не сможет, если будет мертв.
Король Крегант снова подлил себе вина.
— Кости предупредят его. К тому же он мне нужен. Есть опасность. Мой заклятый враг вернулся.
— Какой враг?
Крегант тупо уставился на жену.
