Обезоруживающе улыбаясь, Донна стала расстегивать металлические пуговицы на бедрах. Лямки упали с ее покатых плеч, и Шеннон впилась взглядом в полосатый зеленый лифчик, распираемый большими загорелыми грудями. Донна полностью освободилась от плотного комбинезона и осталась в бикини.
– Я не только не возражаю, но и с удовольствием посмотрю, как вы работаете, – поспешно сказала Шеннон.
– Замечательно. И мне будет веселее. – В ее светло-карих глазах промелькнули лукавые искры.
Шеннон покраснела и потупилась.
«К пари это не имеет отношения, – подумала она. – И не поможет спасти журнал. Но зато это поможет мне вновь поверить в себя. Нельзя чувствовать себя старухой!»
Она спряталась в тени навеса над дверью черного хода гаража. Донна пошла к водонапорной трубе, на ходу развязывая косынку. Золотистые волосы упали ей на плечи. Шеннон захотелось подкрасться к ней сзади и потянуть за тесемки лифчика.
В промежности у Шеннон стало горячо. Она поежилась, разгладила на бедрах льняное платье и, прислонившись к крылу зеленого «ягуара», припаркованного у дверей гаража, с притворно равнодушным видом взглянула на Донну.
Та наклонилась над краном и стала наполнять водой ведро. Зеленый треугольник трусиков впился в ее ягодицы. Она скинула сандалии, и Шеннон с удивлением увидела, что на ногах у нее вытатуированы синие бабочки. Донна выпрямилась, подхватив ведро с мыльной водой и тряпку, и, не оглядываясь на Шеннон, подошла к ее машине и стала мыть бампер. Лифчик с трудом удерживал ее груди. Шеннон впилась взглядом в ложбинку между ними.
Донна выпрямилась и с улыбкой обтерла лоб тыльной стороной ладони.
– Жарковато сегодня. Пора освежиться.
Она подошла к крану и, повернув его, стала поливать себя водой из брандспойта. Ее сильные загорелые ноги, мускулистые икры и упругие бедра засверкали тысячами радужных капель. Донна подставила под тугую струю ладонь, плеснула водой себе на лицо и тряхнула головой.
– Небывалая жара! Совсем не хочется работать… – Она задрала голову и стала поливать водой грудь и живот.
Шеннон почувствовала, что в голову ей ударила кровь, насыщенная адреналином. Кожа покрылась пупырышками, ноги подкосились, и она присела на горячее крыло машины. Трусики под ее платьем впились в промежность, Шеннон заерзала, и Донна с подозрением покосилась на нее.
– Хорошо! – Она заткнула большим пальцем наконечник насадки рукава и подняла его над головой. – Приятно принять душ во время работы!
Донна звонко расхохоталась и стала поливать голые плечи. Вода стекала по ложбинке между грудей и животу. Донна оттянула лифчик и направила струю на соски. Купальник промок и прилип к телу.
– Не желаете ли принять холодный душ? – спросила она. – Или вы предпочитаете погорячей?
Она оттянула верхний край трусиков и сунула под них брандспойт. Ткань промокла, вода хлынула по бедрам, образовывая лужу вокруг ступней.
Донна повизгивала от удовольствия и вертела бедрами.
– Так что вам больше по душе – холодный или горячий? – спросила она. – Будете принимать ледяной душ?
Шеннон сглотнула ком и, оттолкнувшись от крыла «ягуара», встала. Коленки у нее дрожали.
– Обычно я принимаю сначала ледяной, а потом теплый душ. – Она подошла на неверных ногах к Донне, чувствуя, как печет голову солнце, и выдохнула: – А сейчас мне хочется одновременно и холодного, и горячего.
Донна уставилась на нее смеющимися карими глазами и облизнула нижнюю губу.
Шеннон положила руки ей на плечи, взяла брандспойт и засунула его ей под трусики. Потоки холодной воды хлынули по ягодицам на ноги. Донна взвизгнула и прижалась к Шеннон.
Ее платье моментально промокло насквозь, ей стало и холодно, и горячо одновременно. Отбросив пожарный рукав в сторону, Шеннон сжала предплечья Донны и принялась целовать ей груди. Мокрая кожа оказалась соленой на вкус, с привкусом машинного масла, от волос попахивало бензином. Шеннон оттянула край лифчика и стала сосать горячий и твердый сосок, сжимая крепкое тело Донны и приговаривая:
– Ты такая сильная, такая спортивная, такая сексуальная!
Мускулы на руках Донны напряглись под гладкой, загорелой кожей, она порывисто обняла Шеннон, и, прижав ее руки к бокам, приподняла над землей. И не успела Шеннон опомниться, как Донна отнесла ее к «ягуару» и усадила на горячий капот. Яркое солнце ослепило ее, в ноздри ударил запах бензина и масла. Донна повалила ее на спину, прижав лопатками к металлу, и задорно сверкнула глазами:
– Я вызвалась помыть машину, но с удовольствием займусь и ее хозяйкой. Отдраю по первому классу и бампер, и передок!
Шеннон оторопело хлопала глазами, хватая горячий воздух раскрытым ртом и чувствуя себя абсолютно беспомощной перед мускулистой атлеткой.
Донна ловко подхватила с земли ведерко и обдала клиентку мыльной водой. Шеннон ахнула и зажмурилась.
Не давая ей передохнуть, Донна сжала ее груди так, что соски набухли и встали торчком, а в промежности началась пульсация. Шеннон дотянулась руками до трусиков Донны и вцепилась пальцами в волосы у нее на лобке. Живот ее подрагивал, из промежности пахнуло жаром.
– Хорошо… – прохрипела Донна.
Главный редактор журнала «Женщина» завертела задом на капоте «ягуара», изнемогая от страсти.
