задыхаться.
Забудь о плохом. То, что было сейчас, – это просто кошмар.
Я сражалась, пытаясь отвернуть лицо от рыхлой почвы, но добилась только того, что нос и рот опять наполнились грязью. Искры вспыхнули опять, теперь они были гораздо ярче. Их танец завораживал, внушая мысль, что мне нужно только смотреть, и тогда всем моим бедам придет конец.
Ветерок донес слабый отзвук смеха, словно цветы шелестели.
Нет. Не стану я просто лежать и умирать. Тем более что мне было ради кого жить.
Я взбрыкнула, пытаясь сбросить нападающего, но безуспешно – что бы ни прижимало мое лицо к земле, оно держало крепче порока. План Б; мне срочно нужен план Б...
К чертям планы! Тело действовало на автопилоте и включило режим «Выжить любым способом». Я размахивала руками, надеясь схватить то, что устроило мне грязевую баню. Но там был не человек. Мои пальцы вцепились в канат; он-то и держал мой затылок. Я впилась в него ногтями, чувствуя, как под ногтевые пластинки затекает что-то жидкое.
Убирайся...
В полном отчаянии я дергала и дергала, пока канат не сдался.
Свобода. О, геенна, благодарю тебя. Воздух! Сладкий, сладкий воздух.
Несколько драгоценных секунд я просто дышала. И сквозь хрипы моих легких слышала – кто-то вопит от боли. С трудом встав на ноги, я повернулась к нападавшему лицом... и увидела извивающуюся лозу, уползающую в заросли роз.
Вот оно что: не библейское чудище-бегемот, не насильник, не психопат с веревкой, далее не парень в хоккейной маске. Просто лиана, толстая, как питон, извиваясь, уползала от меня.
Нет. Нет. Нет.
Я хотела, чтобы это были каникулы вдали от всего сверхъестественного. Тряслась в машине битых три часа, чтобы убраться подальше от этой мерзости.
Что-то шевельнулось в моей руке.
Я тупо уставилась на покрытый листьями побег, который сжимала в испачканных пальцах. Побег подрагивал, из порванного стебля вытекал сок. Гадость. Я разжала ладонь, и усик шлепнулся на землю, сокращаясь и извиваясь, как слизняк на куске соли. Потом исчез, рассыпавшись искрами пыльцы. Золотисто-зеленые мотыльки поплыли по воздуху, медленно опали и пропали, едва коснувшись земли.
Три часа. При том, что меня даже не пустили за руль. Удрать подальше от всякого дерьма.
Раздался сосущий всхлип, и я подняла голову. Как раз вовремя, чтобы увидеть, что чудовищный плющ погружается в почву, а розы даже не шелохнутся! И вот исчез бесследно, как будто его и не было.
Я могла поклясться глубочайшими безднами ада, что проклятые цветы смеялись!
Этому не бывать, мать вашу.
Я бросилась в сад и стала вырывать розы с корнем, раздирая землю ногтями, чтобы добраться до лозы. Цветочки без боя не сдавались: их стебли усеивали шипы, точно мины-ловушки на поясе целомудрия, и очень скоро мои руки покрылись сеткой царапин и сочились кровью. Я ничего не замечала – у меня была важная миссия. Нужно найти эту декорацию из фильмов о Тарзане, с какой бы помойки она ни явилась, и разорвать собственными руками. Примерно так, как я поступила с розами; вот им теперь было не до смеха.
Розочки красные; вырывай и убивай.
Когда сад был разворочен, а лоза так и не обнаружилась, я начала рыть землю, как объевшийся кокаина крот. Руки взрывали почву, как лопаты. Выходи же, выходи, где бы ты ни была...
–Джесс?
Я замерла. Медленно обернувшись, увидела Пола в его восхитительной наготе – только купальные трусы, но, с моей точки зрения, слишком мешковатые. Надо купить ему «Спидо». Он смотрел на меня во все глаза, как на буйнопомешанную. На секунду над его головой вспыхнул ореол белого с золотыми проблесками света.
Словно шлем. Мой Белый Рыцарь!
Судорожно вздохнув, я отогнала видение, оставляя только Пола. Человек, такой уязвимый... Но я знала, просто знала, что Пол в безопасности, какие бы безумства тут ни творились. Он защищен. Мне не нужно о нем беспокоиться. По крайней мере ему не угрожает плющ-убийца, имеющий обыкновение душить жертву под дружный смех роз.
Зарубка на память: мой причудливый талант видеть ауру иногда бывает полезен. Вот бы еще научиться им управлять:
Облизнув губы – вымазав в грязи язык, – я сказала:
– Привет.
– Бога ради, что ты делаешь?
Скажи ему правду, понукала я себя, Вы договорились быть честными друг с другом. Тебе не полагается иметь тайн. Вы же любите друг друга.
Правильно, но я также дала себе обещание не гнать волну. Мне не полагается оглушать его новостями о сверхъестественном. Не в этот уик-энд. Вот он все время твердит, что я теперь тоже человек.
– Хм... Решила поработать в саду.
– Здорово. – Он оглядел меня с головы до ног. – В темноте?
Его голос звучал пусто и невыразительно.
– Я... боялась обгореть на солнце.
– Действительно. – Он помолчал. – Поработать в саду, то есть вырвать с корнем чужие розы?
Уф!.. Я посмотрела на умирающие розы, по виду которых сейчас никак не скажешь, что они потешались надо мной. Не говоря уж о том, что дали пристанище плющу-убийце, длиннющему, словно кто- то размотал человеческие кишки.
Разрази меня, если я знаю, что ему сказать.
«Скажи ему правду», – снова пропищал голосок. Я и сама знала, что именно так и следует поступить. За последнее время Полу пришлось смириться со многим, что было связано со мной. Пройти сквозь нелегкие испытания – ведь парень сходил в ад и обратно, в буквальном смысле слова, и все из-за меня. Я могла сказать Полу правду, и он бы мне поверил. Он понимал, что с бывшим демоном иногда происходят жуткие вещи.
В моем мозгу звучал его голос. Сказанное всего несколькими часами ранее. «Ты больше не демон».
Закусив губу, я раздумывала, как же мне поступить. Расскажу о нападении – и он собственными руками довершит разрушение сада, а потом затолкает меня в машину, чтобы отвезти назад в Нью-Йорк. Ведь он герой, а герои всегда поступают именно так – громят плохих парней и спасают беззащитную девицу.
Но я отнюдь не беззащитна. И никогда не была девицей.
И если даже Пол спасет меня от таинственного зла, обретающегося здесь, на севере штата, я была уверена – всю обратную дорогу он будет сидеть с натянутым лицом, да и потом тоже. Ведь ему напомнили, в который раз, о моем инфернальном прошлом.
Тяжелый груз. Сколько еще смогут выдержать его плечи, пока ноша не окажется неподъемной?
«Ты больше не демон».
Конечно, я обычный человек – по большей части. Растения не нападают на нормальных людей, пытаясь их убить. Разве только их шпинат заражен кишечной палочкой.
Не могла я сказать ему правду! Но и лгать не хотела. Черт. Как решить моральную дилемму? Я привыкла видеть мир в черно-белом цвете.
Пол спросил:
– Ты не хочешь мне рассказать?
Я открыла рот, потом закрыла. Открыла снова, но не произнесла ни слова. В полном бессилии пожала плечами. Сказать – не сказать; любое решение неверно.
Он сверлил взглядом мое лицо, взглядом умоляя:
«Скажи правду!»
