— Да.
— Насколько рано?
— Примерно в… — взгляд зеленых прищурившихся глаз скользнул поверх плеча Генри. — А вы кто?
И до Генри дошло, что он не включал в квартире свет. Уже собравшись объяснить, что как раз собирался уходить, он заметил, как Ли перевел взгляд на влажные пятна от дождя на плечах его плаща, и решил заменить ложь правдой.
— Я тоже его ищу, — он приподнял брелок с ключами. — Ключ у меня есть
Ну, почти правдой.
— А… — почти ощущалось, как он сделал неправильный вывод, — ясно.
— Ему что-нибудь передать?
— Что? Да нет, я… Я хотел… Эм… Меня подруга ждет в машине. Я увижусь с Тони в понедельник на студии.
Интересная формулировка. Хотя подруга в машине ее слегка портила. Он позволил Голоду достичь предела, на котором ужас граничил с принуждением, затем перехватил взгляд Ли, не сводя с того глаз:
— Что ты помнишь о времени, которое провел под контролем тени?
— Я не знаю, о чем вы говорите.
Не ложь. У Генри было искушение превратить вопрос в приказ, но он решил, что коридор в доме, где они оба не жили, не самое лучшее место для этого, учитывая еще и подругу в машине и полное отсутствие представления о том, как актер отреагирует на эти воспоминания. Поэтому он решил остановиться на безобидном:
— О чем ты хотел поговорить с Тони?
— Он был там этим утром, когда я… — из глубины зеленых глаз показался ужас. Ужас, который вызвал не Генри, — …потерял сознание. Я просто хотел знать, если он… Если что-нибудь… — он приподнял руки, сжимая и раскрывая кулаки, как будто пытался ухватить какую-то мысль, — я просто…
Он стоял на самом краю. Генри хотелось столкнуть его и посмотреть, как тот приземлится, но он позволил своей лучшей стороне взять вверх и погасил Голод, отводя взгляд:
— Я передам ему, что вы заходили.
— Нет, не… да, конечно, — едва сдерживаясь, он развернулся, потом развернулся еще раз:
— Я вас знаю? То есть, мы раньше встречались?
Интересно. Насколько помнил Генри, до прошлой ночи они не виделись ни разу:
— Возможно, вы видели меня с Тони.
— Да. Точно. Наверняка так и было, — он расправил плечи и резко кивнул, но Генри видел дрожь, которую бы пропустили глаза смертных.
Он подождал в коридоре, пока не услышал, как клацнула, не закрывшись до конца, дверь, а потом быстро направился на лестничную площадку, чтобы взглянуть в окно. Вжав голову в плечи и пытаясь укрыться от дождя, Ли Николас добежал до классического мерседеса, в котором ждала грудастая блондинка. Когда он сел в машину, то что-то сказал, насмешив девушку. Всем своим видом Ли демонстрировал, что худшее, что с ним случилось за последние 48 часов, — это неудачная прическа.
Этот человек оказался гораздо лучшим актером, чем его считали.
Тони был с ним, когда тот потерял сознание. Что-то произошло, когда врата открылись. Что? И где был Тони?
В этот самый момент прозвучал звонок мобильного.
— Тони? Где тебя черти носят?
— Почти, но не совсем, Ходящий в ночи. Надо полагать, с тобой его нет?
— Нет.
— Он не берет трубку.
Генри посмотрел наверх, в сторону квартиры, прежде чем до него дошло, о какой трубке говорит волшебница.
— Он не может включать телефон в студии.
— Его там уже нет. Они сегодня рано закончили.
— Иногда он забывает его включить после работы, — он цеплялся за за соломинку, и сам это прекрасно осознавал.
— Этим утром через врата прошло семь теней, Ходящий в ночи. Семь. Он бы позвонил и предупредил, если бы смог. И тогда вы двое притащились бы ко мне и начали тратить мое время. На зелье.
— Да.
— Где ты?
— В квартире Тони.
— Полагаю, там его и следа нет?
— Нет.
— Подожди там. Я сделаю пару звонков и снова с тобой свяжусь.
— А мне казалось, что ты отказываешься ввязываться в это сражение, волшебница.
— А я сказала, что собираюсь сражаться?
Он стоял, держа в руке молчащий телефон, и мысленно признал, что нет, не сказала. Но ему сейчас было достаточно того, что она приготовилась помочь искать Тони, которого в том или ином смысле захватила тень.
— Ты меня видишь.
— Господи, Маус, ты здоровый парень, — Тони попытался ехидно хмыкнуть, но ему это не удалось, — трудно тебя не заметить.
Оператор мозолистой рукой ухватил Тони за шею:
— Ты меня видишь, — повторил он. — Голос света меня не видел. А ты видишь.
— Да, и слишком в больших количествах, — лицо Мауса настолько приблизилось, что Тони видел каждый лопнувший капилляр, каждую пору. И он смог хорошенько рассмотреть шрам от пилки для ногтей, которой бывшая жена Мауса проткнула ему нос. Он прижал ладони к бочкообразной груди и толкнул. Ну да, результат именно такой, какой и ожидался.
— А ты не хочешь отодвинуться?
— Нет. Нам с тобой надо… — он умолк, почти зажмурившись, когда остановку озарил дальний свет фар.
Тони, которому они не светили прямо в глаза, заметил приближающуюся патрульную машину. Заметил, как она притормаживает. Да! Ура закону и порядку! Большой парень лапает мелкого, и полиция…
Эту мысль оборвал рот Мауса, накрывший его губы. Эту и все остальные, оставив только одну:
Когда Маус поднял голову, машина уже уехала.
— Больше этого не делай, — огрызнулся он.
— Или что?
— Расскажу все старухе Мауса.
Мелькнувший страх. Или настоящий Маус сейчас это слышал, или тени получали не только тела, которые захватывали. У Тони мелькнула мысль, что это важно, но он не успел понять, почему, когда рука Мауса до боли сжалась, и его выдернули с остановки под дождь:
— Эй! Куда мы?
— Куда-нибудь… где тихо…
Это прозвучало зловеще. Тони шел, не сопротивляясь, стараясь не представлять угрозы, чтобы не дать Маусу повод считать, что он может попытаться сбежать. Когда они остановились у мустанга 1963 года
