– А ведь она права, – мягко заметил вампир, восхищенный силой духа этой женщины в белом халате, которая дала ей возможность бороться со смертельным страхом. – Она уверена, что ты не отнимешь ее жизнь без основательных к тому причин. Тебя просто провоцируют!
Вики чувствовала себя определенно не в своей тарелке: ее ощущения балансировали на грани между злостью и смущением.
– Это ни о чем не говорит! Я не становлюсь от этого слабее. – И она погрозила Генри сжатым кулаком.
Удивившись еще более, но решив не подавать вида, Фицрой шагнул вперед.
– Я ни в коем случае не хотел тебя обидеть. Просто отдал должное потрясающей стойкости этой дамы. Может, позволишь мне...
– Нет!
Эта смертная принадлежала
– Наверное, чертовски выгодная работа, если ты больше смерти боишься ее потерять!
– Да... в общем.
– В общем. – Вики холодно улыбнулась. – За ту зарплату, которую здесь платят, я бы тоже согласилась не замечать кое-какие странные обстоятельства.
– Послушайте! В мои обязанности входит уход за пациентами, и только! А я это делаю очень хорошо. Что бы ни происходило за моей спиной, меня это не касается!
– Ну разумеется. Что ж, мы славно поболтали. А теперь вы забудете, что когда-нибудь видели нас.
Губы женщины растянулись в улыбке.
– Все было просто замечательно.
– Майк здесь!
Перед ними была железная дверь, на которой висела табличка: 'Котельная'.
– Уверена?
Вики бросила на вампира презрительный взгляд и, открыв сумку, стала рыться в ней в поисках отмычки.
– Послушай, Вики. По моим ощущениям в клинике сейчас около десятка людей. Судя по пульсу, большинство из них находятся под действием сильных успокоительных. В таком состоянии они и на людей-то мало похожи. Почему ты так уверена, что Селуччи среди них?
– Я всяко знаю его лучше, чем ты, – процедила она, доставая две самые крупные отмычки.
– Понимаю. И ты очень хочешь его найти. По какой причине можешь выдавать желаемое за действительность. Не мне тебе об этом напоминать, но мы ведь даже не знаем, приходил он сюда или нет! Да и из медсестры ничего толком вытянуть не удалось. Возможно, мы даром теряем здесь время.
– Никогда нельзя сказать наверняка, пока сам не удостоверишься.
Наконец замок поддался. Дверь отворилась, и они оказались в небольшом холле. Впереди был короткий коридор, заканчивающийся двумя одинаковыми дверями. За одной из них находилась котельная.
Другая дверь вела в помещение, которое на первый взгляд выглядело как обычная больничная палата. Обычная, если не считать единственного маленького окошка под самым потолком да звуконепроницаемых стен. Они не сразу заметили тело, безжизненно распластавшееся на стоящей у стены кровати. Вики застыла в дверях, не отрывая от него взгляда. Казалось, весь мир вихрем закрутился вокруг нее, и каждая его разрозненная частица отчаянно металась в поиске причитающегося только ей одной места.
Все лицо Селуччи было покрыто кровоподтеками. Кровь запеклась в уголке губ, кулаки разбиты, одежда порвана. Его били. Сердце билось куда медленнее, чем обычно. Наркотики! Их запах явственно ощущался в воздухе. Руки и ноги Майка перехватывали широкие кожаные ремни. Детектив был намертво прикручен к койке.
Вики с трудом поборола в себе желание сломя голову броситься к нему, освободить, обнять, унести подальше от этого проклятого места. Но пока все вокруг было спокойно, и ради него самого следовало сначала выяснить, что же с ним сделали. К тому же у него могли быть переломы, уж не говоря о еще более серьезных травмах. Совладав со своими чувствами, Вики медленно подошла к койке и принялась осторожно освобождать его от пут. Позже она даст выход своей силе. И, несомненно, кто-то за содеянное поплатится.
– Майк? Ты слышишь меня?
Ответа не было. Женщина бегло осмотрела друга. На первый взгляд, ничего серьезного.
– Майк, давай же! Приходи в себя!
Пульс был ровным. Вики нежно провела рукой по его разбитому лицу, по взъерошенной копне волос.
Генри все это время стоял на пороге. Найти в себе сил подойти ближе он не мог. Вики совсем про него забыла, и только сейчас вампир понял, насколько сильно это его ранит. За всеми их выяснениями отношений, взаимными нападками, борьбой за передел территории он успел забыть, как сильно любил ее когда-то. Да и теперь любит. Несмотря ни на что. В этот момент Генри Фицрой ненавидел своею соперника сильнее, чем когда-либо.
Однако это яростное ощущение оказалось мимолетным.
Имеет ли смысл ревновать к смертному? Разве может он тягаться с подобными им существами? Их любовь с Вики была скреплена кровью и возродилась в крови...
Вампир не смог сдержать торжествующей улыбки. Все многовековые традиции рассыпались в прах. Эта страсть, охватившая их по окончании ужасной резни, кровью омытое перемирие и то, что можно было бы, хоть и с определенными оговорками, назвать, несмотря на все их многочисленные разногласия, дружбой – все это значило чрезвычайно много.
Он не мог ненавидеть Селуччи теперь, когда ему, Генри, почти что удалось вернуть любимую женщину, получить от нее столь много, что это просто не укладывалось у него в голове.
– Я чувствую запах седативных средств. Постарайся разбудить его.
Вики ринулась к двери, пытаясь собственным телом заслонить дорогого ей человека. Потребовалась пара секунд, чтобы она поняла, что к ней обращается Фицрой, и еще какое-то время, чтобы вспомнить, что он ей не враг.
– А откуда ты это, собственно, знаешь?
– Приходилось иметь с ними дело.
– Честно говоря, знать, где ты набрался подобного опыта, – пробормотала, склонившись над Селуччи, Вики, – мне не слишком бы и хотелось.
Аккуратно сняв с правой ноги Майка носок, она сильно надавила на точку между большим и соседними с ним пальцами.
Нога дернулась.
– Что ты делаешь?
– Акупунктуру. Я разрабатываю точку на стопе, которая при воздействии на нее помогает выйти из состояния наркотического опьянения.
– Каким образом это происходит?
– Понятия не имею, – огрызнулась Вики. – Мне этот способ показал один пожилой кореец. Мы его обычно использовали, чтобы привести в чувство задержанных в состоянии наркотического опьянения. Если этот прием не помогает, значит, человек уже мертв. Ну давай же, Майк! Приходи в себя!
Через несколько секунд детектив застонал и уже самостоятельно дернул ногой. Когда ему удалось наконец открыть глаза, Вики обняла его за шею. Окинув подругу затуманенным взором, он моргнул, и его веки снова стали медленно опускаться.
– Майкл Селуччи! Не смей закрывать глаза, когда я с тобой разговариваю!
– Господи, Вики... ты говоришь... совсем как... моя... бабушка!
– Вот, значит, как!
Прижавшись к его разбитым губам, она нежно слизнула с уголка его рта капельку крови.
– Я... не хотел... тебя обидеть. – Селуччи с трудом сфокусировал взгляд. – Где это я? Эй, ты что делаешь?
– Хотела удостовериться, что у тебя нет переломов, до того как мы двинемся отсюда.
