Из далекой Москвы, из великой столицы Советского Союза, на корабль, дрейфующий в Северном Ледовитом океане, радио принесло вдохновляющие на новые подвиги слова.
Бадигин взял телеграмму. Он много раз перечитывал ее текст, испытывая чувство большого человеческого счастья.
Товарищ Сталин и товарищ Молотов по поручению ЦК ВКП(б) и СНК Союза ССР писали:
Ледокол 'Седов'.
КАПИТАНУ БАДИГИНУ,
ПАРТОРГУ ТРОФИМОВУ.
В ГОДОВЩИНУ ДРЕЙФА ШЛЕМ ВАМ И ВСЕМУ ЭКИПАЖУ 'СЕДОВА' ГОРЯЧИЙ ПРИВЕТ. УВЕРЕНЫ, ЧТО С БОЛЬШЕВИСТСКОЙ ТВЕРДОСТЬЮ СОВЕТСКИХ ЛЮДЕЙ ВЫ — ПРЕОДОЛЕЕТЕ ВСЕ ТРУДНОСТИ НА ВАШЕМ ПУТИ И ВЕРНЕТЕСЬ НА РОДИНУ ПОБЕДИТЕЛЯМИ.
ЖМЕМ ВАШИ РУКИ, ТОВАРИЩИ!'
Экипаж собрался в кают-компании. Бадигин прочел товарищам телеграмму. Раздались восторженные возгласы 'ура', дружные аплодисменты.
Седовцы отправили ответную телеграмму товарищам Сталину и Молотову. Через тысячи километров пронеслась она над арктическими льдами, как клятва пятнадцати советских полярных моряков, обещавших приложить все свои силы для того, чтобы достойно завершить героический дрейф, выполнить задание товарища Сталина.
'Просим передать Центральному Комитету и Правительству нашу величайшую благодарность за заботу, нашу уверенность в том, что алое знамя нашей Родины не дрогнет в наших руках до победного конца', — заканчивали ответную телеграмму славные полярные моряки.
Вторая полярная ночь
Близилась вторая полярная ночь. Арктика преподносила седовцам все новые и новые сюрпризы. На каждом шагу отважных моряков подстерегали опасности.
В конце октября несколько дней подряд дули сильные ветры. Льды двигались вокруг корабля. 30 октября 1938 г. снова началось серьезнейшее сжатие.
Еще с утра по всем направлениям бурно торосился старый двухметровый лед. Казалось, будто вблизи завывает неистовый ветер, монотонно гудят моторы самолетов, стонет неведомый гигантский зверь, шумят волны морского прибоя…
Исчезли недавние разводья. На месте их вздымались новые гряды торосов. Они наползали на корабль. От напора льдов 'Седов' судорожно вздрагивал всем своим стальным многотонным телом. Но седовцы, привыкшие к сжатиям, спокойно продолжали свою будничную работу.
В полдень, как всегда, звонок пригласил моряков к обеду. И в эти минуты, не выдержав страшного давления, начали ломаться льды у самого борта корабля. Удары ощущались все сильнее и чаще. Капитан приказал всем одеться. На палубе зажгли факелы. Рядом с кораблем во льду заранее были уложены заряды аммонала: взрыв должен был разрушить льды и ослабить их напор на судно.
Внезапно сжатие прекратилось. Льды успокоились, но ненадолго: к вечеру они опять пришли в движение. Снова аврал… Седовцы включили аварийный, бензиновый двигатель и при электрическом свете тщательно осмотрели корпус судна: повреждений не было. Стальная обшивка корпуса ярко блестела, начищенная льдом, напиравшим на корабль…
В постоянной готовности к борьбе со льдами проходили дни седовцев. Но установилась будничная жизнь.
Буйницкий вел магнитные наблюдения в ледяном домике, отстоявшем на 600 метров от судна. Сюда Буйницкого провожал матрос Гаманков, вооруженный винтовкой. Охрана была необходима, потому что в районе дрейфа появились белые медведи; один из них разрушил однажды магнитный павильон. Гаманков стоял на страже, так как Буйницкий, занятый отсчетами, мог не заметить подкрадывающегося зверя.
В часы досуга седовцы играли в шахматы, катались на коньках, ходили на лыжах. Радист Николай Бекасов все свободное время просиживал за учебником английского языка; друзья в шутку называли его 'иностранцем'. Повар Павел Мегер увлекался рисованием: его альбом заполнялся все новыми зарисовками работы и быта моряков дрейфующего корабля.
Очередная подвижка ледяных полей отнесла почти на километр от 'Седова' льдину с палатками, где хранились аварийные запасы. Началась перевозка грузов. Кругом — мрак полярной ночи. Аварийные запасы везли на санках через торосы и снежные сугробы. В каждые нарты впрягалось несколько человек. Один из моряков, вооруженный карабином, шел впереди с фонарем, освещая путь. За несколько дней седовцы перевезли почти 12 тонн груза на расстояние около километра.
Температура воздуха то падала до 30–35 градусов, то поднималась до 8—10 градусов мороза. В жилых помещениях корабля было тепло и сухо; седовцам удалось победить сырость — злейшего врага почти всех полярных экспедиций.
Седовцы торжественно отпраздновали День Сталинской Конституции. Наступил новый, 1939 год. Уже пятнадцатый месяц дрейфовал во льдах 'Георгий Седов'. Но моряки не чувствовали себя оторванными от Большой Земли. Они внимательно следили за жизнью родины, живо откликались на все политические события, часто писали в газеты о ходе дрейфа и научных работах.
С Большой Земли приходили вести о подготовке к историческому XVIII съезду большевистской партии. Вся великая страна испытывала огромный подъем.
Радиостанция 'Седова' приняла тезисы докладов товарищей Молотова и Жданова. Все моряки дрейфующего корабля внимательно изучали материалы. И вот тогда пятнадцать патриотов отправили телеграмму товарищам Сталину и Молотову:
'ДОРОГИЕ ИОСИФ ВИССАРИОНОВИЧ И ВЯЧЕСЛАВ МИХАЙЛОВИЧ!
ЭКИПАЖ ЛЕДОКОЛЬНОГО ПАРОХОДА 'ГЕОРГИЙ СЕДОВ', ДРЕЙФУЮЩИЙ ВО ЛЬДАХ СЕВЕРНОГО ЛЕДОВИТОГО ОКЕАНА, ВМЕСТЕ СО ВСЕМ ВЕЛИКИМ НАРОДОМ НАШЕЙ РОДИНЫ ГОТОВИТСЯ К ВСТРЕЧЕ ИСТОРИЧЕСКОГО XVIII СЪЕЗДА ЛЮБИМОЙ ПАРТИИ. МЫ РЕШИЛИ, ЧТО НАШИМ ЛУЧШИМ ПОДАРКОМ ЗНАМЕНАТЕЛЬНОМУ СЪЕЗДУ БУДЕТ НАША РАБОТА БЕЗ СМЕНЫ НА ЛЕДОКОЛЬНОМ ПАРОХОДЕ 'ГЕОРГИЙ СЕДОВ' ДО ВЫХОДА ЕГО ИЗ ЛЬДОВ АРКТИКИ. НЕСМОТРЯ НА ТО, ЧТО ПАРТИЯ И ПРАВИТЕЛЬСТВО ГОТОВЯТ НАМ ЛЕТНУЮ ЭКСПЕДИЦИЮ И ТЕМ САМЫМ ВОЗМОЖНОСТЬ ЗАМЕНЫ НАС НОВЫМ СОСТАВОМ ЗИМОВЩИКОВ, МЫ, УЧИТЫВАЯ БОЛЬШОЙ НАУЧНЫЙ И ПРАКТИЧЕСКИЙ СМЫСЛ ПРОДОЛЖЕНИЯ ДРЕЙФА СТАРЫМИ УЧАСТНИКАМИ, ЕДИНОДУШНО ГОТОВЫ ОСТАТЬСЯ НА ЛЕДОКОЛЬНОМ ПАРОХОДЕ ДО КОНЦА ДРЕЙФА.
ЗАВЕРЯЕМ ВАС, ЦЕНТРАЛЬНЫЙ КОМИТЕТ ПАРТИИ, ПРАВИТЕЛЬСТВО II ВЕСЬ ВЕЛИКИЙ НАРОД НАШЕЙ РОДИНЫ, ЧТО МЫ С ЧЕСТЬЮ ВЫПОЛНИМ ЭТО ВЗЯТОЕ НАМИ ОБЯЗАТЕЛЬСТВО И, ЗАКОНЧИВ ДРЕЙФ, СДЕЛАЕМ ЦЕННЫЙ ВКЛАД В СОВЕТСКУЮ НАУКУ, ПОКАЖЕМ ОБРАЗЦЫ МУЖЕСТВА, ВЫДЕРЖКИ И ОТВАГИ СОВЕТСКИХ ПАТРИОТОВ. ВАШЕ ИМЯ, ТОВАРИЩ СТАЛИН, ЯВЛЯЕТСЯ ДЛЯ НАС ТОЙ ПУТЕВОДНОЙ ЗВЕЗДОЙ, КОТОРАЯ ПРИВЕДЕТ НАС НА РОДИНУ ПОБЕДИТЕЛЯМИ.
По поручению экипажа 'Георгий Седов'
КАПИТАН БАДИГИН ПАРТОРГ ТРОФИМОВ'.
Спустя два дня седовцы радостно сообщили в Москву о том, что корабль прошел дальше самой северной точки на всем пути дрейфа известной норвежской экспедиции на корабле 'Фрам'. 15 ноября 1895 года, 'Фрам' достиг широты 85 градусов 55 минут 30 секунд. 'Седов' пересек этот рубеж, продвинулся севернее 'Фрама'.
Корабль украсился праздничными флагами. Торжественный митинг и троекратный ружейный залп ознаменовали достижение советским судном параллели, где еще не бывало кораблей. Теперь 'Седов'
