улице с час назад.
— Значит, сидим на месте и высматриваем вампирчиков? — желает уточнить Джефф. — Такой план?
— Да, — отвечает она. — Сидим здесь.
Джефф уныло взирает на фургон, припаркованный напротив дома номер семнадцать.
— Но имейте в виду, я все еще думаю, что это розыгрыш.
— Я не заставляю вас тут оставаться. Хотя я популярно объяснила, что будет, если вы уйдете и расскажете об этом кому-нибудь.
Джефф насаживает последний кусочек картошки фри на деревянную вилку.
— Честно говоря, дорогуша, я еще ничего не видел, о чем можно было бы рассказать, согласны? — Он отправляет в рот картошку, которая по пути разламывается пополам, так что ему приходится подбирать упавший кусочек с коленей. — Если фургон пуст, почему мы его не обыскиваем, не собираем улики?
— Мы сделаем это позже.
— Когда?
Элисон вздыхает, она уже устала, от его бесконечных вопросов.
— Когда Рэдли будет уничтожен.
— Уничтожен! — фыркает Джефф, качая головой. —
Через несколько минут он достает телефон и начинает писать сообщение жене. «Буду поздно, — читает Элисон, следя, чтобы он не разболтал слишком много. — Куча бум. раб. Чмок-чмок».
Двойной «чмок» смущает Элисон. Как-то не вяжутся с Джеффом телячьи нежности в ее представлении. Она думает о Крисе, мужчине, за которого десять лет назад чуть не вышла замуж и который все же не решился на этот шаг из-за того, что она задерживалась допоздна, работала по выходным и к тому же никогда не рассказывала, что творится у нее на службе.
Крис был хорошим парнем. Скромный тихий учитель истории из Мидлсбро, он любил прогулки по холмистой местности и довольно часто смешил ее, так что Элисон казалось, будто у них что-то серьезное. В конце концов, рассмешить ее не так-то просто.
Но это не было любовью. Головокружительной безумной любви, воспеваемой поэтами и заезженной в попсовых песенках, Элисон никогда не понимала, даже в юные годы. Но у нее часто возникало желание быть с кем-то, хотелось, чтобы рядом находился человек, благодаря которому ее большой дом стал бы уютнее.
Элисон возвращается к реальности, когда подъезжает грузовичок подкрепления, замаскированный под машину цветочного интернет-магазина.
«Уже скоро», — думает она, радуясь тому, что в грузовичке сидят пятеро стрелков из ее подразделения в защитных костюмах и с арбалетами на случай, если Уилл попытается напасть на нее.
Джефф не удостаивает грузовичок вниманием.
— Милая улочка, да?
— Да, — отвечает Элисон, уловив нотку зависти в его голосе.
— Спорим, домики тут не из дешевеньких.
Он доедает картошку и, к отвращению Элисон, ставит тарелку с остатками соуса под ноги, вместо того чтобы попробовать найти мусорку. Какое-то время они сидят в тишине, пока наконец не замечают кое- что интересное. Роуэн Рэдли выходит из дома номер семнадцать и направляется к фургону.
— И этот парнишка — вампир?
— С биологической точки зрения, бесспорно.
Джефф смеется:
— Да, немного загореть ему бы не помешало.
Они наблюдают за Роуэном, который лезет в фургон, но вскоре выбирается наружу.
— Что-то пасмурный у него видок, — комментирует Джефф.
Элисон наблюдает за мальчиком в боковое зеркало. Он направляется вверх по улице, и ему навстречу кто-то идет, кто — не разглядеть за ветвями ракитника. Но вот уже и лицо его на виду.
— Так, это он, — говорит Элисон.
— А?
— Это Уилл Рэдли.
Она видела его лишь однажды, да и то издалека, когда он шел в «Черный нарцисс», но все равно узнаёт с первого взгляда, и чем ближе он подходит к машине, тем сильнее учащается ее пульс.
Странно. Элисон так привыкла к встречам с отъявленными вампирами, что они уже почти не вызывают у нее выбросов адреналина, но на этот раз то ли страх, то ли какое-то другое чувство, которого она не может распознать, заставляет ее сердце неистово колотиться в груди.
—
Он целенаправленно идет к дому, не обращая внимания ни на их машину, ни на что-либо еще.
— И вы полагаете, женщина с ним справится?
Элисон задерживает дыхание, не удосуживаясь даже сообщить Джеффу, что физическая сила вампира мало зависит от пола. Пожалуй, собственная затея начинает вызывать у нее сомнения. Борьба воздерживающегося вампира с практикующим — дело рискованное, даже с учетом того, что воздерживающийся будет нападать внезапно и продуманно, под наблюдением полиции. Но на самом деле беспокоит Элисон другое. Она помнит взгляд Хелен, полный беспросветного отчаяния, словно она вообще не в состоянии контролировать свои поступки и желания.
Они видят, как Уилл входит в дом, и ждут; тишину нарушает лишь свистящее дыхание Джеффа.
Имитируешь жизнь
Хелен энергично нарезает буханку цельнозернового хлеба, чтобы сделать бутерброды мужу на завтра на обед. Ей просто необходимо чем-то заняться. Чтобы держать себя в руках — а то невыполнимое задание чересчур действует ей на нервы. Хелен глубоко погружена в собственные мысли, она мучается, снова и снова прокручивая в голове холодные бесстрастные слова Элисон Гленни, и только сейчас замечает, что Уилл стоит на кухне и смотрит на нее.
— Хлеб наш цельнозерновой даждь нам днесь, — говорит он, когда Хелен кладет на горку еще один кусочек. — И остави нам бутерброды наши, яко же и мы оставляем нахлебникам нашим…
Хелен слишком нервничает, чтобы сдерживаться. Ей не нравится, что он пришел сюда, предоставив ей возможность выполнить приказание Элисон.
— Уилл, сегодня понедельник. Понедельник.
— Правда? — переспрашивает он с деланым удивлением. — Ого. Тут у вас за временем не уследишь. Понедельник!
— А ты обещал в понедельник уехать.
— Ах, ты об этом…
— И ты уедешь, — говорит она рассеянно. И крепче сжимает ручку ножа. — Ты должен уехать. Сегодня понедельник. Ты обещал.
— Ах, я обещал. Какая прелесть.
Хелен пытается смотреть ему прямо в глаза, но это оказывается труднее, чем она думала.
— Прошу тебя, Клара наверху.
— О, только Клара? Значит, твои мужчины тебя покинули?
Хелен пристально разглядывает свое искаженное отражение в лезвии ножа. Сможет ли она это сделать? Имеет ли право рисковать, учитывая, что дочь дома?
— Роуэн пошел в кино. А Питер на встрече.
— Я и не знал, что в Бишопторпе есть кинотеатр. Да тут просто Лас-Вегас в миниатюре.
