емким сравнением со стороны мужчины о соли, которая присутствует практически во всех блюдах.
С достижением восемнадцатилетнего возраста Рожденному предлагается выбор: взрослеть дальше или же остановить старение, тем самым окончательно закончив свое превращение. Сам Алекс не видел никакой необходимости в постоянной молодости, поэтому ограничился порогом в тридцать один год.
— А Кайлеб? — задала она вполне логичный вопрос. Он ведь сам рассказывал, будто его превратили, хотя ту беседу с большим трудом можно назвать откровенной. В тот памятный день юноша добивался своей привычной цели: нарушение Закона с последующим убийством глупой девушки, которая решила выслушать его якобы 'правду' до конца. — Он — ламия?
В тот момент ей казалось, что более неподходящего названия для этого мужчины просто не существует. Вампир — звучало зловеще, гордо и загадочно; ламия — сухо, туманно и смешно.
Отрицательный ответ Главного позволил свободно вздохнуть лишь на секунду, потом к ней вновь подкралось любопытство.
— Как же он может находиться на солнце?
Ответ оказался настолько путаным, что ей по сей день не удалось полностью понять суть услышанного. Превратил его Корвинус, сам же научил всему, чем владел, а вот остальным занимался с ним Шиничи. Именно он отбирал среди новорожденных самых сильных, выносливых и злых ('как будто речь шла о собаках' — подумалось девушке), 'воспитывал', показывал, как питаться эмоциями. Если опустить все животрепещущие подробности, которые ей в большинстве своем пришлось пропустить мимо ушей, то Кайлу пришлось пройти нечто вроде 'курса молодого китсуна' по ускоренной программе. Разумеется, добродетели и человечности это отнюдь не способствовало. В конце каждого 'семестра', если только можно назвать подобным словом кромешный Ад, через который проходили молодые вампиры, самым лучшим из них делались татуировки. Здесь их называли 'Метками', но суть от этого не менялась. Молодых людей клеймили каким-то особым составом, и именно данный 'знак отличия' позволял им беспрепятственно находиться на солнце круглые сутки, чем отнюдь не могут похвастаться обычные превращенные. Александр считал, что дело вовсе не в татуировках, а в особом заклинании, используемом Шиничи, но факт оставался фактом — солнечный свет не оказывал на них никакого губительного действия.
— Но я не видела на нем татуировок, — растерялась тогда девушка. Может, она и не была самой внимательной особой на свете, но доскональным знанием идеального по своей красоте тела Кайлеба могла похвастать перед окружающими.
— Затылок, моя дорогая, — благодушно ответил Главный. — Оттого и любовь к длинным волосам.
….Она машинально провела ладонью по светлым прядям, выплывая из воспоминаний, и только сейчас поняла, что находится под пристальным вниманием двух удивительно красивых и очень любопытных глаз.
— Как же я тебя люблю! — покачал головой мужчина, наклоняясь к ее губам.
Дамон вбежал в дом с такой скоростью, что даже не расслышал наставительного оклика подруги: 'Тише будь, ты ведь ее напугаешь!', за свистящим шумом ветра в ушах. На время он позабыл обо всем на свете, за исключением своей принцессы, и не обратил никакого внимания на ее сон. Просто подхватил на руки, прижал к себе и с облегчением позволил сердцу и дальше надсадно биться о ребра.
Елена, вопреки заверениям Франчески, не испытала и намека на испуг. Она расслабленно повисла на плечах мужчины, бросая быстрый взгляд за окно. Солнце действительно еще не успело сесть, а это значит лишь одно: он в тысячный раз сдержал данное ей слово.
— Фрэнки? — тихо прошептала ему на ухо девушка, тут же вспоминая о причинах спешного отъезда.
— Все окей, солнышко! — раздалось от двери. — Вы друг друга не задушите? — с наигранным волнением поинтересовалась итальянка, взглядом знатока оглядывая тесные объятия сладкой парочки.
— Тебе не о чем волноваться, — парировал вампир, еще крепче сжимая в ладонях смысл всего своего существования. Ему не надо было напоминать себе о том, что стоит быть осторожным, потому что это правило уже вошло в привычку.
— А Стефан? — с нескрываемым отвращением произнесла девушка имя младшего брата. Сегодня в ней окончательно умерло все, что раньше связывало ее с этим… Странно, но человеком она больше не могла его назвать. Мужчиной — тоже. Она могла смириться с чем угодно, готова была побывать на месте подруги любимого, выдержала бы любое предательство с его стороны, молча снесла несправедливые нападки на Дамона, но только не то, что сегодня произошло.
Ответить ей хотел мужчина, однако первой сумела завладеть ее вниманием его приятельница.
— Зря ты винишь его во всем, — как ни в чем не бывало неслась она на волне лжи. — Стефик избалованный подросток, который решил поиграть во взрослые игры. Побаловался чужим телефоном, заставил старшего брата сгрызть ногти, а потом голыми пальцами выточить кол для своей персоны, перепугал тебя, но на этом его ограниченная фантазия закончилась. Я лишилась любимой раскладушки, твой вампир двух килограммов нервов, ты получила массу разочарования, потому что даже у бессмертных существует порог подлости. На этом и порешили, — примирительно закончила она, поворачиваясь к ним спиной. — Я повезла детишек на вокзал, а то они уже рвутся наверх, дабы порвать в клочья одного неудачливого бессмертного, у которого сегодня явные нелады с гороскопом. Блондиночка, люблю, целую. Дружище, помни о безопасности своих постельных подвигов.
И залившись хохотом, умчалась вниз по лестнице, жизнерадостным криком призывая Мэтта и Бонни поторопиться.
Мужчина решил быть с собой предельно честным, поэтому оставил свое недоумение на более подходящее время. Он не понял ни слова из того, о чем сейчас разглагольствовала знакомая, оттого и переключил все свое внимание на растерянные фиалковые глаза.
'И не вздумай увозить ее отсюда' — строго предупредила его вампирша. 'Я все объясню позже, а пока умерь свой пыл любым из предложенных Еленой способов'.
— То есть он ничего не сделал Фрэнки? — практически одновременно услышал он еще и вопрос. — Ты приехал и что?
— Мы встретились с ней по дороге, — туманно пояснил юноша, совершенно не понимая, зачем обманывает ее. Что задумала его подруга? И почему так трудно было сообщить о своих планах заранее? — Как ты себя чувствуешь?
Он обеспокоенно пробежался глазами по ее лицу, затем бросил внимательный взгляд на постель, лично убеждаясь в наличии спокойного сна, которым баловала себя девушка до его возвращения, заметил на прикроватной тумбочке тарелку, повел носом воздух и разочарованно вздохнул.
— Тебя даже покормить успели, а ведь я гораздо лучше сумел бы приготовить куриный суп.
Рядом с ней как нельзя лучше удавалось одно трудновыполнимое действие — он умел отвлекаться. В этом способствовали многочисленные желания, которые сменяли друг друга с едва уловимой скоростью. Каждый ее вдох заставлял думать о чем-то гораздо более отвлеченном, нежели окружающая реальность или нечто подобное.
— Немного болит все тело, но в целом я довольно бодрая, — запоздало ответила девушка, одновременно пытаясь понять причины происходящего вокруг нее кошмара.
— Тогда тебе нужно поспать, — безапелляционно заявил ей вампир, разбирая постель. — Обещаю, что все время буду рядом.
К его удивлению споров не последовало. Елена безропотно кивнула головой, залезла под одеяло, с огромным трудом сумела дождаться вампира, обвилась рукой вокруг его груди, свернулась клубочком и мгновенно заснула. Все это говорило о ее безграничной усталости, что отнюдь не удивительно после того, что ей довелось пережить сегодня.
Дамон строго следовал данному ей обещанию, поэтому и в мыслях оставался исключительно подле нее. Ему не хотелось заниматься бесконечными размышлениями на тему младшего Сальваторе, а гадать над словами итальянки и вовсе казалось бессмысленным занятием. Гораздо больше его беспокоил тот факт, что сегодня увезти принцессу не получилось. Не смотря на строгое предупреждение подруги, у которой явно созрел какой-то новый план, он собирался поступить по-своему. И если бы девушка чувствовала себя хотя бы чуточку бодрее, они бы уже сидели в машине, направляясь в сторону какого-нибудь милого местечка на
