– Иди окуни голову в холодную воду, Вайдел. Ты мне сегодня дьявольски не нравишься. Уже не говоря о том, что этот парень не заслужил дырки в голове, прошу – будь справедлив. – И он обратился к капитану Рэксхоллу: – Передвиньте свечи чуть влево, капитан. У противников должно быть одинаковое освещение.
Стол был отодвинут в сторону. Мистер Комин и мистер Фокс отмерили шагами расстояние.
Враги взяли пистолеты. Маркиз держал свой расслабленно и небрежно. Но это не обмануло дядюшку Руперта, потому что он вдруг спросил с тревогой:
– Ты не убьешь его, Доминик?
Секунданты отступили назад, раздалась команда. Пистолет в руке маркиза вздрогнул, из него вылетело пламя, раздался грохот выстрела, и сразу же прозвучал ответный. Пуля мистера Кворлза ударила в стену над головой маркиза, а сам Кворлз упал навзничь.
Маркиз протянул пистолет мистеру Фоксу.
– Отдай моему человеку пистолеты, Чарльз. – Он отвернулся, взял со стола свою табакерку и носовой платок.
– Черт тебя побери, Вайдел, ты убил его! – сердито сказал Руперт.
– Я в этом почти уверен, дядя. Мистер Комин встал на колени и, осмотрев Кворлза, выпрямился.
– Надо послать за хирургом, – сказал он, – жизнь в нем еще теплится.
– Оказывается, я пьян сильнее, чем думал, – заметил маркиз. – Чарльз, прости, что это произошло в твоем заведении, я не хотел тебя расстроить.
Подошел лорд Чолмондли.
– Дьявол тебя побери, Вайдел, убирайся скорей отсюда, ты и так натворил предостаточно!
– Я согласен. – Маркиз взглянул на часы. – Дьявольщина! Уже шестой час.
– Вы ведь не собираетесь ехать в Ньюмаркет? – спросил капитан, ошеломленный таким бессердечием.
– Почему бы и нет? – холодно ответил маркиз.
Пока капитан безуспешно подыскивал слова, маркиз, повернувшись на каблуках, вышел вон.
Глава 5
На следующий день, сразу после полудня, герцогиня Эйвон в сопровождении неохотно следовавшего за ней лорда Руперта прибыла домой к Вайделу. Мажордом маркиза встретил ее почтительно, часто и непрерывно кланяясь, и лорд Руперт с облегчением вздохнул – никто не знал, что можно было застать в апартаментах Вайдела.
– Где мой сын? – резко спросила герцогиня.
Оказалось, маркиз еще не вернулся из Ньюмаркета.
– Что я тебе говорил? – сказал Руперт. – Оставь ему записку, дорогая. Один дьявол знает, когда он вернется, правда, Флетчер?
– Понятия не имею, милорд, – ответил мажордом.
– Я заеду попозже, – пообещала герцогиня.
– Но, Леони… – запротестовал было лорд Руперт.
– И опять, и опять, и опять… дока он не вернется, – решительно заявила герцогиня.
Она сдержала слово и последний визит нанесла в семь вечера, уже одетая в бальное платье. Мажордому было объявлено, что герцогиня желает теперь войти и дождаться маркиза в доме.
Лорд Руперт вяло потащился за ней в холл
– Но я должен быть у Деверо, там сегодня карточная игра, – пытался он увещевать герцогиню, – не могу же я оставаться здесь вес вечер!
Герцогиня сердито всплеснула руками:
– Ну так поезжай туда! Ты просто fort ennuyant[17]! Я должна увидеть Доминика и совершенно в тебе не нуждаюсь!
– Ты всегда была неблагодарной, – посетовал лорд, – я целый день пытаюсь тебе услужить, и вот дождался! Это все, что ты можешь мне сказать?
На щеках у Леони появились ямочки.
– Но это правда, Руперт. Ты мне сейчас не нужен. После разговора с Домиником я возьму наемный экипаж и поеду на бал. Все очень просто.
– Ну уж нет, только не со всеми этими бриллиантами, что на тебе надеты. – Лорд прошел за ней в библиотеку. В камине горел слабый огонь, и лорд снял плащ. – Где этот малый? Флетчер! – позвал он мажордома. – Что найдется в подвалах твоего господина для герцогини?
Вышколенный мажордом проявил признаки смущения.
– Я попытаюсь отыскать что-либо подходящее, милорд…
Герцогиня сняла накидку и села у огня.
– Да мне вовсе не нужен ваш миндальный ликер! Я выпью стаканчик портвейна вместе с вами, mon vieux[18].
Лорд Руперт озабоченно почесал в затылке, при этом его парик сдвинулся на сторону.
– Ну что ж… Хотя это не напиток для настоящих леди…
– А я слишком образованна для настоящей леди, – заявила герцогиня, – и пью портвейн!
Сделав вид, что не слышит, Флетчер удалился, сохраняя бесстрастный вид.
– Ты не должна так говорить при слугах, Леони! Честное слово…
– Если хотите, – прервала его Леони, – я сыграю с вами в пикет до прихода Доминика.
Маркиз появился час спустя. Одноместная двуколка лихо подкатила к подъезду. Леони, бросив карты на стол, подбежала к окну, но, пока она раздвигала тяжелые шторы, маркиз уже вошел в дом. Внизу хлопнула входная дверь, послышался сначала спокойный голос Флетчера, потом нетерпеливый – маркиза, быстрые шаги в холле, и вот он появился в дверях библиотеки.
Он был бледен, глаза смотрели хмуро и устало. Бриджи и простой коричневый сюртук для верховой езды были густо заляпаны грязью, недавно пышное кружевное жабо обвисло, воротник смялся.
– Ма mere![19] – В голосе маркиза прозвучало удивление.
Леони, забыв обо всем на свете, подбежала к сыну и, схватив его за лацканы сюртука, притянула к себе.
– Ты жив! Но скажи скорей, Доминик! Ты выиграл пари?
Он машинально сжал ее руки.
– Разумеется. Но что вы делаете здесь? И Руперт с вами? Опять какие-нибудь пустяки вывели вас из себя?
– Пустяки! – взорвался лорд Руперт. – Честное слово, это просто здорово! Все для него пустяки, ни капли угрызений и страха за содеянное. Подумаешь, всего лишь подстрелил этого парня, Кворлза! Весь город теперь гудит.
– Он умер? – спросил маркиз и, отстранив Леони, прошел к столу. – Впрочем, я так и думал.
– Нет, нет, он не умер! – страстно заговорила герцогиня. – Вы не должны так говорить, Руперт.
– Разве это имеет теперь значение? Если и не умер еще, то все равно не протянет до завтра. Ты глупец, Вайдел.
Маркиз налил себе вина, но не стал пить, задумчиво глядя на красную жидкость в стакане.
– Меня уже разыскивают? – спросил он.
– Если еще и нет, так будут обязательно, – зловеще предрек лорд.
Маркиз угрюмо сдвинул брови, губы его крепко сжались.
– Дьявольщина! – Его взгляд упал на расстроенное лицо Леони. – Пусть это вас не беспокоит, мадам, умоляю вас.
– Доминик, ты действительно хотел его смерти, скажи мне? – Она заглянула сыну в глаза.
Он пожал плечами:
– Ну разумеется, если я решил с ним драться.
– Я ничего не имею против твоих дуэлей, особенно когда задета твоя честь, это веская причина, но была ли она для этой дуэли, mon enfant[20]? – спросила герцогиня.
– Парень был пьян, и ты знал это, Вайдел, – сказал лорд Руперт.
