нерешительность парочки, которую поставили наблюдать за Довер-Хаус. Но если молодой джентльмен заметил в нападавших на него сходство с разъяренными зверями, сержант был готов поклясться на Библии, что это не те безмозглые от рождения чудаки, которых он (во многом против своей воли) поставил на пост на территории усадьбы Дэрракоттов.
Однако сержант никогда до этого рокового вечера не видел мистера Клода Дэрракотта. Лейтенант же лицезрел этого щеголя, придерживающегося последнего писка моды, осторожно шагающего по булыжной мостовой в Рае, облаченного в удивительные, но, несомненно, модные одежды и время от времени подносящего лорнет безвольной белой рукой к глазам. Ему как раз не показалось странным, что это дитя моды сравнило двух перестаравшихся драгунов с дикими зверями.
— Ты узнал их, Клод? — спросил Винсент.
Клод вяло замотал головой, лежащей на диванной подушке, тут же сморщился от пронзительной боли и, издав хриплый вздох, проговорил:
— О боже! Разве я мог? Было слишком темно, чтобы узнать кого-то на таком расстоянии. Кроме того… я видел их какую-то секунду. Черт побери! Ты ведь не думаешь, что я остановился, чтобы взять у них визитные карточки, верно? Я просто знаю, что это были Эклетоны. Да кому еще быть, как не им?
— Насколько я понимаю, это мог быть кто-нибудь еще, — сказал Винсент.
Клод пошире открыл глаза и недружелюбно посмотрел на него.
— Ну, возможно, — сказал он. — Уверен, половина графства хочет моей смерти, но… — Он замолчал, вспомнив о своей ране, и принялся шарить правой рукой. — Нюхательную соль! — произнес он слабым голосом. — Полифант!
— Не заставляй его волноваться, Винсент, — умоляюще попросила его Антея, пока Полифант поспешил к ложу своего хозяина. — Бедный Клод! Ему пришлось перенести такой ужас! Не могу представить, как ему удалось удрать от этих громил и добраться до дому, истекая кровью.
— Кузина, ты не понимаешь, как обстоят дела. У нас есть веские причины предполагать, что Эклетопы не нападали на Клода, он сам наткнулся на пару драгунов, как тебе уже говорил Хьюго.
— Но это бессмысленно! — воскликнула Антея.
Лорд Дэрракотт бросил взгляд на Ричмонда, нетвердым шагом подошел к камину позади него и принял позу, сцепив руки за спиной.
— И ты называешь это бессмыслицей, девочка? — сказал он сдавленным от гнева голосом. — Войска береговой охраны ставят пост на моих землях, не спрашивая у меня разрешения, даже не извещая об этом! Одного моего внука считают обычным преступником, а в другого просто стреляют! Стреляют! Потому что он не соблаговолил представиться парочке неотесанных драгунов…
— Что? — прервал его Клод, снова открывая глаза. — Драгуны?! Драгуны!
— В мой дом врываются посреди ночи, — беспощадно прервал его милорд, — суют под нос ордер на обыск! Болваны, у которых мозгов не больше, чем у…
— Как это — обычным преступником? — неожиданно спросил Ричмонд.
Он сидел развалившись в кресле. Левая рука его покоилась на столе и слабыми пальцами сжимала пустой бокал, правая была в кармане, а взгляд блуждал, специально не задерживаясь ни на чем, однако он решил, что настал подходящий момент показать лейтенанту Оттершоу, что он еще ни в коей мере не лишился дееспособности. Его левая рука не потеряла всю силу окончательно: если локоть имел опору, он мог делать слабые движения пальцами и знал, что может ею воспользоваться. Ричмонду было здорово не по себе, любое напряжение отдавалось болью в раненом плече, он потерял довольно много крови и балансировал на грани потери сознания. Тем не менее, ни одно из этих зол не обладало силой устрашить его или подавить дух бесстрашия, который с готовностью возникал при малейшей опасности, и Ричмонд находил странное удовольствие в игре с риском для жизни. Лишь на мгновение оно покинуло его, когда, бросив мельком взгляд на лицо деда, он понял чудовищность содеянного, — но только на одно мгновение. Где-то на задворках сознания притаились стыд, раскаяние, боль за горе старика, но он подумает об этом потом, когда у него будет достаточно времени: сейчас, когда беда, так часто терпевшая поражение, победно ухмыляется ему в лицо, не время думать об этом. Ричмонд Дэрракотт, отважный до мозга костей, ухмыльнулся беде, весело принимая безжалостный вызов. Он выпрямился в кресле.
— Н-ну и ну, — с трудом выговорил он, хмуро уставившись на лейтенанта. — Да это Оттершоу! Что он тут делает?
Лейтенант, наблюдавший за Ричмондом прищуренными глазами, сделал несколько шагов вперед и ответил:
— Я здесь, чтобы увидеться с вами, сэр.
— Со мной? — недоуменно переспросил Ричмонд.
Его взгляд остановился на лице лейтенанта, и он нахмурился, словно старался сконцентрироваться. Вдруг, к смущенному удивлению серьезно настроенного офицера, в глазах Ричмонда появились искорки, и озорная ухмылка скривила его губы. Он хихикнул.
— Молчи, Ричмонд! — приказал ему лорд Дэрракотт. — Ты пьян!
— Ничего не понимаю, — пожаловалась Антея, беспомощно оглядываясь. — Зачем вам понадобилось увидеться с моим братом, сэр? Да к тому же в такой поздний час. Почему драгуны стреляли в Клода? Почему… Матерь Божья, да ответьте же мне наконец! Или я предупреждаю: со мной может случиться истерика в любую минуту!
— Ну, барышня, это не что иное, как буря в стакане воды, — успокоил ее Хьюго. — Не нужно так волноваться.
Она повернулась к нему:
— Как же мне не волноваться, когда я нашла Ричмонда в таком плачевном состоянии, а Клод чуть было не умер от потери крови?
— Никто больше меня не сожалеет о несчастном случае с мистером Клодом, мэм, — кашлянув, произнес лейтенант. — Это досадное недоразумение, которое…
— Это досадное недоразумение будет вам дорого стоить! — вмешался лорд Дэрракотт.
Лейтенант Оттершоу отреагировал на эту угрозу точно так же, как Ричмонд — на опасность. Поскольку дело касалось нанесения телесных повреждений Клоду (если таковые вообще существовали), он понимал, что стоит на тонком льду, но не замедлил с ответом:
— Осмелюсь напомнить вам, милорд, что любой, кого останавливают именем короля, обязан подчиняться…
— Помогите мне сесть! — потребовал Клод, безуспешно пытаясь приподняться на здоровом локте.
— Осторожно! — закричала Антея и поспешно бросилась к дивану. — Нет, нет, Клод, умоляю, лежи спокойно! Винсент! Полифант!
— Помогите мне сесть! — повторил Клод. — Черт побери! Не могу же… я… разговаривать с этим… типом… в таком положении! Мне нужно сесть! И я сделаю это… даже если меня это убьет.
— Успокойся, братец, — сказал Винсент, укладывая его снова на диван. — Я поговорю с этим парнем — об этом можешь не беспокоиться.
— Я хочу задать мистеру Клоду Дэрракотту несколько вопросов, — сказал Оттершоу, — но… если он действительно получил серьезное ранение, я воздержусь до тех пор, пока его состояние не улучшится. Возможно, мистер Ричмонд будет столь любезен, что ответит на вопрос, который я задам ему?
— Если я получил ранение? Что значит — «если»? — выдохнул Клод. — Подними меня, Винсент! Клянусь богом, если ты не…
— Мы вам поможем, — вмешался Хьюго. — Лучше выполнить просьбу, — добавил он, обращаясь к Винсенту. — А вы, Оттершоу, помолчите несколько минут, ладно?
— Хьюго, если повязка сдвинется… — предупредительно прошептала Антея.
Сержант Хул исподтишка смахнул пот со лба и предпринял безрезультатную попытку встретиться взглядом с лейтенантом. Болван твердолобый — вот кто он! Будто не ясно, что у мальчишки нет никакой повязки, не говоря уже о том, что он пьян, как сапожник — сидит и хихикает про себя. А что касается другого молодого господина… Вот славно получится, если у него снова пойдет кровь! Как будто этот Оттершоу не доверяет собственным глазам. Да тут все кровью залито! Да и господин с лица зеленый, словно огурец. Если о нем не позаботятся, он опять потеряет сознание.
— Быстрее, Полифант! Бренди! — приказал Винсент, когда Клод, осторожно водруженный на гору
