Она не заметила, как долго просидела так, но вскоре послышался звук копыт и мужских голосов. С трудом поднявшись, графиня подошла к окну, встав на высокую скамейку. Она увидела, как Симон пожал на прощанье руку Джеффри и встал на колено, чтобы получить благословение Фалька. Затем он вскочил на коня и поскакал к подъемному мосту, где его уже ждали другие всадники. Обернувшись и заметив миледи в окне, Бовалле приветственно поднял руку, а потом исчез из виду. Перестук конских копыт постепенно затих.
Жанна неслышной походкой подошла к своей госпоже и обняла ее за талию. Они долго стояли молча, пока Маргарет не отстранилась. Ее голос был спокоен и холоден.
– Жанна, пригласи сюда моего кузена и его отца.
– Да, дорогая. Но скажи, зачем?
– Делай, что я велела, Жанна, – ласково произнесла Маргарет.
Когда шевалье и ее дядя вошли в будуар, графиня сидела у стола в кресле с высокой спинкой, положив руки на колени и высоко подняв голову.
Сэр Галледемейн поклонился:
– Вы хотели видеть нас, мадам?
– Да, дядя. Я хочу, чтобы вы слышали, что я скажу вашему сыну.
Галледемейн удивленно взглянул на шевалье:
– Неужели Виктор чем-то вызвал ваше неудовольствие, мадам? Она усмехнулась:
– “Неудовольствие” – слишком слабое слово, сэр. Шевалье все поймет, когда я скажу, что ему пора возвращаться в его поместье.
Ее кузен вздрогнул, выронив из рук цветок:
– Марго!
– Не смей больше так меня называть! – надменно произнесла она. – Ты знаешь, почему я отказываю тебе в моем доме.
– Милая кузина, тебя ввели в заблуждение, – льстивым тоном возразил шевалье. – Я ничего не знаю.
Ее взгляд был полон возмущения.
– Хочешь, чтобы я огласила подробности?
– Обязательно, потому что я в полном неведении.
– Тогда знай, что я была в саду, когда ты подослал убийцу, чтобы он разделался с лордом Бовалле.
У Галледемейна перехватило дыхание, он отшатнулся от сына:
– Виктор! Не может быть, мадам! Мой сын…
– Взгляните на его лицо, – презрительно бросила она. – Разве это не доказательство?
Шевалье смертельно побледнел, он стоял, кусая губы, но попытался улыбнуться:
– Ты сошла с ума, кузина. Я ничего не знаю об этом деле.
– И все же тебе придется вернуться в твое поместье.
Дядя, лицо которого мгновенно осунулось, подошел к ней:
– Мадам, это невозможно! Какое бесчестье! Умоляю вас выслушать, что скажет Виктор!
– Разве он отрицает обвинение? – усмехнулась она.
Сэр Галледемейн повернулся к сыну:
– Виктор! Боже мой, Виктор, ты не мог этого сделать!
– Нет, – пробормотал шевалье, не глядя на него.
Схватив его за плечи, отец пытался заглянуть ему в лицо.
– Посмотри на меня! Это правда?
Искоса глянув на Маргарет, шевалье засмеялся.
– Вы слишком щепетильны, отец, – небрежно бросил он.
Сэр Галледемейн поспешно убрал руки, будто коснулся чего-то нечистого.
– Жалкий подлец! – прошептал он и повернулся к графине: – Мадам, я могу только сказать, что его поступок возмущает меня так же, как и вас.
Она кивнула:
– Я уверена в этом, сэр, и хочу чтобы вы остались в моем замке, мне дорога ваша дружба. Но ваш сын должен в течение сорока восьми часов покинуть его, или я прикажу сделать это силой. Это мое последнее слово.
– Вы очень щедры, мадам, – прошептал ее дядя.
– Только из-за вас, дядя, – пояснила она, протягивая ему руку.
Шевалье поклонился.
– Я покидаю вас, милая кузина, – насмешливо произнес он. – Когда вам наскучат объятия Симона, вспомните обо мне.
– Убирайся! – рявкнул его отец. – Ты уже достаточно натворил! Убирайся!
Шевалье отвесил ироничный поклон и вышел. Отец поднял оставленный им цветок и бросил его в огонь.
– Извините меня, мадам, я плохо себя чувствую. Это был тяжелый удар. Мне нужно побыть одному.
– Мне очень жаль, – сказала Маргарет, протягивая ему руку. – Но я не могла поступить иначе.
– Вы поступили благородно, – с дрожью в голосе произнес он и поцеловал ее руку.
Как только сэр Галледемейн ушел, Маргарет повернулась к Жанне, которая все это время стояла молча позади ее кресла.
– Дорогая, пригласи сюда своего Джеффри.
Жанна обняла Маргарет:
– О Марго, ты великолепно держалась! Сейчас же приведу его! – И она выбежала из комнаты, сияющая и возбужденная.
Жанна нашла Джеффри, расстроенного отъездом друзей, в большом холле. Увидев ее, он повеселел, протянул к ней руки.
– Нет, нет, у меня к тебе поручение, – застеснялась она, делая книксен. – Графиня просит вас в ее покои, милорд.
Джеффри обнял девушку, оторвав ее от земли.
– Какое мне дело до графини? Поцелуй меня, шалунья!
Жанна покорно подчинилась, и он отпустил ее.
– Как можно так обращаться с герольдом? – упрекнула она его. – А теперь немедленно следуй за мной, Джеффри!
– Что хочет твоя хозяйка? – полюбопытствовал он.
Жанна потянула его к лестнице.
– Она, несомненно, сама тебе все расскажет. Джеффри, неприлично обнимать герольда за талию.
– Нет, но вполне прилично обнимать за талию невесту, – возразил он, опять притягивая ее к себе. У дверей будуара Маргарет Джеффри еще раз остановился. – Поцелуй меня, или я не сделаю больше ни шагу.
– Ты просто несносен! – вздохнула Жанна, подставляя ему очаровательное личико. – Ну хватит! Вдруг кто-нибудь увидит? – Она открыла дверь. – Сэр Джеффри, мадам!
– Входите, входите! – пригласила Маргарет, делая шаг навстречу им. – Кажется, мое поручение отняло у тебя много времени, дорогая? – Ее глаза шаловливо сверкнули.
– Это не моя вина, мадам, – попыталась оправдаться Жанна. – Сэр Джеффри очень… очень упрямится, когда его просишь идти быстрее.
– Не сомневаюсь, – улыбнулась миледи, глядя на Мальвалле. – Сэр, я пригласила вас, чтобы сообщить, что изгнала кузена из моих владений за… попытку организовать убийство лорда Симона. Я не могу допустить… такого бесчестья на мою голову… Поэтому прошу вас проследить, чтобы он покинул мои земли в пределах сорока восьми часов. Мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь узнал причину его отъезда.
Джеффри с трудом оправился от изумления:
– Мадам! Я все сделаю. Разрешите сказать вам, мадам, что я преклоняюсь перед вами.
Она печально улыбнулась:
– Это самое меньшее, что я могу предпринять. Сэр Джеффри… мы с вами ссорились в прошлом… и у вас
