— Наверное, все из-за княжьего задания.
Отец велел только с князем переговорить, а в Храм не соваться, предположил Ингвар.
— Так-то оно так, но не все дела Лютобор решает, — согласился Всеслав.
— Дела ратные не для волхвов, вот жрец и злится, что не доложился ему, — обидчиво произнес руг.
— А ты не кипятись, Ингвар. И Любомудр еще из ума не выжил. Сходи, не гневи стариков. От тебя не убудет, — увещевал Всеслав.
— Мне в ночное с братьями. Кто знает — что случится?!
— Этой ночью ничего не случится, — ответил Всеслав уверенно, — В русалью неделю никто в темноте в воду не сунется.
— Так ведь, христианам наплевать на это.
— Тоже верно! — согласился Всеслав.
Шахматная партия подходила к концу. Сев проигрался в пух прах. Светлана торжествовала. Ратибор посапывал во сне, будто ребенок. Златогор тихонько трогал струны, Игорь что-то мурлыкал себе под нос.
— Ба, да у тебя неплохо получается! — нарушил молчание Инегельд.
— Это я так, для себя! — застеснялся Игорь.
— Зря! Песня — она посильнее меча будет! — неожиданно сказал старик.
— Какого меча! — навострил уши парень.
— Не токмо меча, но и громовой палки, что в крае Иньском изобрели! поддержал Инегельд Златогора.
— Ну, если вы не против — пожалуйста!
Пять минут назад Игорь расставлял по полочкам памяти знания, способные пригодиться в деле защиты острова.
Порох он отмел, не имея ни серы, ни селитры. Если первую еще можно было попробовать получить, обжигая железную или иную руду, богатую сульфидами, с последующей конденсацией газа… Обошелся бы и без нее, кабы сюда пироксилин или хотя бы бертолетову соль… Но куда деться химику без азотной кислоты? К тому же для химических изысканий не хватало времени, а остров был самый настоящий, совсем не Жюль Верновский…
Бетон и цемент пригодились бы при строительстве укреплений, но никто не будет слушать Молодого, пусть и Мастера. Когда, оказавшись в крепости, он посоветовал усовершенствовать метательные машины — ему рассмеялись в лицо…
Выдуманная в двадцатом веке Радогора, как оказалось, уступала известным здесь системам борьбы. Всеслав, посмотрев на Ингвара после возвращения с материка, удивился и спросил — в порядке ли парень. Настолько странно, не по-ученому вел он себя на тренировке. Именно тогда Ингвар-Игорь и отпросился у Учителя под предлогом, что ему надо прийти в себя, восстановиться в одиночестве, отдохнуть. Всеслав решил, что поразительные изменения в технике ученика — результат крепкого вражеского удара по Ингваровой голове, но советовать ничего не стал.
Чем же он Игорь Власов — Ингвар, сын Святобора, может помочь он своему народу? Неужели, кроме волшебного клинка, нечего нет!?
Конечно есть! Мелодии и стихи! В словах скальдов Игорь обнаружил ответ на мучивший его вот уже несколько дней вопрос.
Выполнив необходимые замены в тексте песен, он запел «Дороги», лихорадочно соображая, насколько удачно он превратил современный читателю русский в словенский середины двенадцатого века:
Не найдя объяснения удивительным метаморфозам собственного сознания и языка, Игорь приготовился к суровой критике.
Скальды разинули рты и во все глаза уставились на руга. Вдохновленный их вниманием он выбрал «Вечер на рейде», благо, помнил песни военных лет с детства, да и какой настоящий русский не любит военных песен.
— Пошли, старик! Нам здесь больше нечего делать, — пошутил Инегельд.
— Еще! Еще! — попросили в один голос Светлана и Сев.
— Да, я не умею.
— У тебя, молодец, хороший слух. Тебе учиться надо! — убедительно произнес Златогор.
— Назвался груздем — полезай в кузов! — Всеволод был неумолим.
Он исполнил на бис «Арию Варяжского гостя», затем «Балладу о Времени» и «…о ненависти» Высоцкого, но, точно не рассчитав силы своих легких, затянул «Нелюдимо наше море» Николая Языкова и, пустив козла, сконфузился.
— Это с непривычки… — утешил его побрательник, — Видать, надо почаще на материк ходить для развития талантов!
Инегельд быстро делал пометки на пергаменте:
— Ингвар, напой мне ту, что мурлыкал…
— Рад бы, да не могу, охрип!
— А ты через «не могу»?! Вдруг, пригодится!
Ночь пролетела незаметно. Выспаться Ингвару так и не удалось. Сначала Игорь лежал с закрытыми глазами, размышляя о перспективах молодого человека, к услугам которого был опыт поэтов и музыкантов последующих восьмиста лет. Кабы не война — стал бы величайшим скальдом всех времен и народов. На поприще рыцарских вздохов и ахов под балконом сколотил бы себе неплохое состояние и вложил бы деньги в создание собственной лаборатории.
Ведь, к услугам Игоря были не только искусства, но и наука со своей верной служанкой — техникой.
— Эх, и развернулся бы я! — подумал парень, блаженно зевая и укутываясь в плащ.
— Ингвар! Ты спишь? — раздался голос Сева, что первым стоял на часах.
— Сплю! — прошептал Игорь, вдвойне уверенный в своем ответе.
— Тут такое дело. Я, как брат беспокоюсь. У тебя с Владой серьезно, али нет?
— Совершенно серьезно! — молвил Ингвар, не оставляя «второму я» права на отступление.
Хотя Игорь и видел то девушку с момента возвращения на остров пару раз, Влада ему полюбилась. Может, от того, что он ее всегда любил, или, действительно, понравилась с первого взгляда.
— Вот и хорошо… — замялся Сев. … Даже соколу приходит времечко вить гнездо.
— Вообще, я всегда считал, что это делает соколица. А мужчина летает по делам!
— У птиц иначе. Но я не о том. Видишь, как складно твоя песнь выходит. Женщина — она каких любит?…
— Короче!
