Хуанита кивнула, а Марго быстро вставила:
— Мы все можем доверять миссис Нуньес. Надеюсь, ее работодатели столь же деликатны, как и она.
Когда собравшиеся поутихомирились, Марго встала. Поза ее говорила сама за себя: руки на тонкой талии, локти агрессивно выдвинуты. Она отбросила длинные каштановые волосы назад — привычный жест перед каким-либо действием вроде поднятия занавеса. По мере того как она говорила, интерес возрастал, кто-то начал улыбаться. В какой-то момент Сет Оринда хмыкнул. А под конец Дикон Ефрат и остальные уже широко улыбались.
— Ну и ну! — произнес Дикон.
— Чертовски умно, — вставил кто-то.
— Чтобы все заработало, нам понадобится много народу, — напомнила им Марго, — для начала по крайней мере тысяча, а затем и больше.
— Надолго они нам понадобятся? — поинтересовался кто-то.
— Будем рассчитывать на неделю. Банковскую неделю, то есть на пять дней. Если это не сработает, придется пойти дальше и расширить наши действия. Хотя, откровенно говоря, я не думаю, что это понадобится. Еще одно: с каждым участником надо серьезно поговорить.
— Я помогу с этим, — вызвался Сет Оринда. И тут же целый хор голосов подхватил:
— И я тоже.
Голос Дикона Ефрата перекрыл всех остальных:
— У меня есть время. И я, черт побери, истрачу его с толком: отпрошусь с работы на неделю и затащу в это дело остальных.
— Отлично! — произнесла Марго. И решительно продолжала:
— Нужно выработать план действий. К завтрашнему вечеру я его подготовлю. Вы же все должны прямо сейчас заняться сбором людей и помните: очень важно, чтобы все было в тайне.
Через полчаса собрание закончилось — члены комитета были настроены куда веселее и оптимистичнее, чем когда они собрались.
По просьбе Марго Сет Оринда остался. Она сказала ему:
— Сет, мне особенно нужна ваша помощь.
— Вы же знаете, что, если это в моих силах, я помогу, мисс Брэкен.
— Когда что-то начинается, — сказала Марго, — я, как правило, впереди. Вы это знаете.
— Конечно, знаю. — Лицо школьного учителя озарилось улыбкой.
— На этот раз я хочу находиться вне поля зрения. Я не хочу также, чтобы мое имя звучало в газетах, на телевидении и по радио. Если это случится, два моих больших друга — те, о ком я упоминала, говоря о банке, — могут оказаться в сложном положении. Я хотела бы предотвратить это, Оринда кивнул в знак понимания:
— Пока я не вижу большой проблемы.
— Собственно, я прошу о том, — настаивала Марго, — чтобы вы и остальные прикрыли меня. Само собой, я буду находиться за кулисами. И если понадобится, можете звонить мне, хотя я надеюсь, что этого не случится.
— Это смешно, — сказал Сет Оринда. — Как мы можем вам звонить, если никто не знает вашего имени?
В субботу вечером, через два дня после собрания Ассоциации арендаторов Форум-Ист, Марго и Алекс были приглашены на небольшую вечеринку к друзьям, а затем отправились домой к Марго. Квартира Марго находилась в менее фешенебельном районе города, чем элегантные апартаменты Алекса, и она была меньше, но Марго со вкусом обставила ее старинными вещами, которые годами приобретала по умеренным ценам. Алексу нравилось здесь бывать.
Квартира разительно отличалась от юридической конторы Марго.
— Я скучал по тебе, Брэкен, — сказал Алекс. Прошло полторы недели, с тех пор как они были вместе, — все из-за несовпадавшего расписания.
— Мы наверстаем упущенные дни, — ответила Марго. Алекс молчал.
— Знаешь, — сказал наконец он, — я весь вечер ожидал, что ты начнешь меня поджаривать из-за “Форум-Ист”. А ты и слова не сказала.
— Почему я должна тебя поджаривать, дорогой? — с невинным видом спросила она. — Сокращение банковских субсидий была не твоя идея. — Ее невысокий лоб нахмурился. — Или твоя?
— Ты прекрасно знаешь, что не моя.
— Конечно, я знала. И была в равной степени уверена, что ты выступал против.
— Да, я выступал против. — И с грустью добавил:
— Хотя толку от этого было немного.
— Ты сделал все возможное, большего от человека и требовать нельзя.
Алекс посмотрел на нее с подозрением:
— Это на тебя не похоже.
— В каком смысле?
— Ты же боец. И за это я тебя люблю. Ты не сдаешься. Спокойно не смиряешься с поражением.
— Возможно, некоторые поражения бывают окончательными. В таком случае ничего нельзя поделать. Алекс выпрямился на стуле.
— Ты к чему-то клонишь, Брэкен! Я знаю. Скажи мне, в чем дело.
Марго задумалась, затем медленно сказала:
— Я ничего не имела в виду. Но даже если то, что ты сказал, правда, есть ведь такие вещи, о которых тебе лучше не знать. Я ни за что не хочу, Алекс, ставить тебя в неловкое положение.
Он любяще улыбнулся:
— Все-таки ты мне кое-что сказала. Прекрасно, если ты не хочешь, чтобы я докапывался, я не буду. Но я попрошу дать мне одно обещание: что бы ты ни задумала, это должно быть в рамках закона.
Марго мгновенно вскипела:
— Адвокат здесь как-никак я. И мне решать, что в рамках закона, а что нет.
— Даже умные женщины-адвокаты допускают ошибки.
— Не на этот раз. — Казалось, она хотела и дальше спорить, но затем отступила. Голос ее зазвучал мягче:
— Ты же знаешь, я всегда действую в рамках закона. Ты знаешь также почему.
— Да, знаю, — сказал Алекс. Вновь расслабившись, он продолжал гладить ее волосы.
Однажды, после того как они хорошо узнали друг друга, она поведала ему, что действует всегда в рамках закона, в результате — трагедии и потери.
В юридическом институте, где Марго училась с отличием, она приобщилась — как и многие в ту пору — к политической активности и движению протеста. Это было время, когда расширялось американское вмешательство во Вьетнаме и нация резко разделилась. Это был также период начала волнений и перемен среди законников, когда молодежь восставала против системы в целом и против патриархов юриспруденции, — время появления новой породы воинственного адвоката, олицетворением которого являлся широко разрекламированный и расхваленный Ральф Надер.
Сначала в колледже, а затем и в юридическом институте Марго делила свои передовые взгляды, политическую активность и себя со своим соучеником Грегори — Алекс знал только имя: Грегори, — и Грегори с Марго, как было заведено, жили вместе.
Несколько месяцев продолжались выступления студентов против администрации, и самое худшее началось после того, как в студенческом городке официально появились солдаты и матросы-новобранцы. Большинство студентов, включая Грегори и Марго, требовали, чтобы добровольцев убрали. Администрация института твердо заняла противоположную позицию.
В знак протеста воинственные студенты захватили административный корпус и забаррикадировались там.
Грегори и Марго, захваченные общим порывом, оказались среди них.
Начавшиеся переговоры провалились, чему немало способствовали “ультимативные требования” студентов. Спустя два дня администрация вызвала полицию штата, которую по глупости подкрепили еще
