“И тайна действительно сохраняется, — признавала Джилл Пикок в статье, опубликованной под ее именем в воскресном выпуске газеты, — причем не только этими кассами.
Сидя одна в той же денежной лавке напротив телекамеры с экраном, я открыла счет и договорилась о ссуде.
В другие разы, когда я брала в банке ссуды, я чувствовала неловкость. А на этот раз не чувствовала, так как на меня смотрело с экрана мужское лицо — без тела и имени, — обладатель которого находился на расстоянии многих миль…”
— Точности ради — семнадцати миль, — сказал Алекс. — Служащий банка, с которым вы разговаривали, находится на контрольном пульте в нашем главном здании в центре города. Оттуда и он и другие могут связаться с любым отделением банка, снабженным телекамерой.
Мисс Пикок задумалась.
— А как все-таки быстро меняется банковское дело?
— В техническом отношении мы развиваемся быстрее, чем аэрокосмическая индустрия. То, что вы здесь видите, — наиболее важное изобретение с момента внедрения чековых книжек, и менее чем за десять лет основная часть банковских операций будет совершаться таким образом.
— Ну а живые кассиры все же останутся?
— Еще какое-то время, но в целом этот вид исчезнет быстро. Довольно скоро само представление о том, что должен быть человек, который пересчитывал бы деньги, затем вручал бы их вам через стойку, станет таким же допотопным — таким же старомодным, — как и продавцы, которые раньше взвешивали нам сахар, персики и масло, затем укладывали их в бумажные пакеты.
— Это довольно грустно, — заключила мисс Пикок.
— Професс часто бывает грустным.
“После этого я наугад спросила нескольких человек, как им нравятся новые денежные лавки. Все без исключения в восторге от них.
— Судя по тому, что ими пользуется много людей, это мнение широко распространилось, как и их популярность, — сказал мне мистер Вандерворт, — и это способствует открытию долгосрочных вкладов…”
Способствовали ли денежные лавки открытию долгосрочных вкладов — или наоборот, так до конца и не стало ясно. Зато было ясно, что количество долгосрочных вкладов оправдало самые оптимистические расчеты “ФМА” и с феноменальной скоростью превзошло все ожидания.
— Было такое впечатление, — заметил Алекс в разговоре с Марго Брэкен, — что время, выбранное “Ферст меркантайл Америкен” для своей кампании, поразительным образом совпало с настроением людей.
— Прекрати хорохориться и пей свой апельсиновый сок, — сказала ему Марго.
Алексу приятно было встретить воскресное утро в квартире Марго. Все еще в пижаме, он читал первый раз очерк Джилл Пикок в “Сандей тайме реджистер”, в то время как Марго готовила на завтрак яичницу по- бенедиктински.
Алекс продолжал сиять, пока они ели. Марго, в свою очередь, прочла статью в “Тайме реджистер” и снисходительно заметила:
— Неплохо, — затем перегнулась и поцеловала Алекса, — я рада за тебя.
— Эта реклама получше той, что ты принесла мне, Брэкен.
— Никогда ведь не знаешь, как оно повернется, — небрежно заметила она. — Пресса дает, и пресса отбирает. Завтра ты и твой банк могут стать предметом критики.
Он вздохнул:
— Ты так часто бываешь права.
Но на этот раз она ошибалась.
Сокращенный вариант первоначальной статьи был распечатан и использован газетами в сорока других городах. Агентство АП, заметив общий широкий интерес, дало собственную информацию по национальным каналам связи; так же поступило ЮПИ. “Уолл-стрит джорнэл” прислал своего штатного репортера и через несколько дней поместил очерк о “Ферст меркантайл Америкен” и Алексе Вандерворте на первой полосе в связи с автоматизацией банковского дела. Отделение Эн-би-си послало телевизионную бригаду проинтервьюировать Алекса в денежной лавке, и записанный на видеопленку материал вышел в эфир в “Вечерних новостях” Эн-би-си.
С каждым новым упоминанием в средствах массовой информации кампания по открытию долгосрочных вкладов получала новый виток и денежные лавки процветали.
“Нью-Йорк тайме” поразмышляла и снизошла со своей величественной высоты до заметки. Затем, в середине августа, в разделе бизнеса и финансов воскресного выпуска появился заголовок:
РАДИКАЛ ОТ БАНКИРОВ, О КОМ МЫ ЕЩЕ УСЛЫШИМ
Интервью с Алексом в “Тайме” состояло из ответов и вопросов об автоматизации, а затем и о более общих проблемах.
“Вопрос: Что прежде всего не так в современном банковском деле?
Вандерворт: Мы, банкиры, слишком долго вели дела так, как сами хотели. Нас настолько заботит собственное благосостояние, что мы слишком мало думаем об интересах наших клиентов.
Вопрос: Можете привести пример?
Вандерворт: Да. Клиенты банков — в особенности частные лица — должны получать гораздо больше денег по процентам, чем сейчас.
Вопрос: Каким образом?
Вандерворт: Есть несколько возможностей: по долгосрочным вкладам, по депозитным сертификатам, а также нам следует платить проценты по потребительским вкладам — то есть по текущим счетам.
Вопрос: Давайте сначала коснемся долгосрочных вкладов. Наверняка ведь существует федеральное законодательство, ограничивающее процентные ставки по долгосрочным вкладам в коммерческих банках.
Вандерворт: Да, и задача этого законодательства защищать банки, занимающиеся долгосрочными вкладами и ссудами. Точно так же есть и другой закон, запрещающий банкам, занимающимся долгосрочными вкладами и ссудами, выдавать клиентам чеки. Это сделано для защиты коммерческих банков. А на самом деле законы должны защищать не банки, а людей.
Вопрос: Говоря “защищать людей”, вы имеете в виду, что владельцы долгосрочных вкладов должны получать максимально высокие проценты и максимум услуг, которые может предоставить банк?
Вандерворт: Да, именно это я имею в виду.
Вопрос: Вы упомянули депозитные сертификаты.
Вандерворт: Федеральный Резервный банк Соединенных Штатов запрещает крупным банкам — таким, как тот, где я работаю, рекламировать долгосрочные депозитные сертификаты с высокими процентными ставками. Подобные депозитные сертификаты особенно удобны тем, кто готовится к пенсии и хочет перенести уплату налогов на более поздние годы, когда доходы уменьшатся. “Федеральный Резервный” дает несостоятельные оправдания этого запрета. На самом же деле они защищают небольшие банки от крупных, поскольку крупные банки располагают большими возможностями и способны предложить более выгодные условия. Как всегда, в последнюю очередь думают о публике и проигрывают от этого отдельные люди.
Вопрос: Давайте это уточним. Вы утверждаете, что наш центральный банк — “Федеральный Резервный” — заботится больше о маленьких банках, чем о публике?
Вандерворт: Совершенно верно.
Вопрос: Давайте перейдем к потребительским депозитам — текущим счетам. Известно, что некоторые банкиры говорят, будто готовы платить проценты по текущим счетам, но федеральное законодательство запрещает это.
Вандерворт: В следующий раз, когда банкир вам это скажет, спросите его, когда в последний раз наше могущественное банковское лобби в Вашингтоне что-то сделало для того, чтобы изменить законодательство. Если такая попытка была, то я о ней не слышал.
Вопрос: Таким образом, вы предполагаете, что большинство банкиров не хотят менять законодательство?
Вандерворт; Я не предполагаю. Я это знаю. Закон, запрещающий выплату процентов по текущим
