Дэнни снял с полки здоровенную бутыль с пластиковой крышкой. На этикетке было написано: “Азотная кислота. Использовать только для металлов”. Открутив крышку, Дэнни аккуратно отлил жидкость в мензурку. Затем, стараясь не расплескать содержимое, он принес ее Тони. Рядом с мензуркой он положил кисточку.
Тони Медведь обмакнул кисточку в азотную кислоту. Затем, как бы невзначай, подался вперед и мазнул кисточкой щеку Истина. Майлз издал новый страдальческий вопль. Остальные, затаив дыхание, наблюдали за тем, как тлеющая плоть на глазах превращается из розовой в темно-коричневую.
Тони Медведь еще раз обмакнул кисточку в стакан:
— Последний раз спрашиваю, задница. Если не ответишь, намажу вторую щеку. Что еще ты разнюхал и донес?
Майлз смотрел дикими глазами, как затравленный зверь.
— Фальшивые.., деньги, — пролепетал он.
— А именно?
— Я купил немного.., переправил в банк.., потом еще, на машине.., отвез в Луисвилль.
— Дальше.
— Кредитные карточки.., водительские права.
— Ты знаешь, кто их делал? Кто печатал фальшивые деньги?
Майлз попытался кивнуть.
— Дэнни.
— Кто тебе сказал?
— Он.., мне сказал.
— А ты все выложил легавому из банка? Он в курсе?
— Да.
Тони Медведь свирепо взглянул на Керригана:
— Пьянь паршивая, трепло! Ты ничем не лучше его. Старик дрожал как осиновый лист.
— Мистер Марино, я не был пьян. Просто я думал, что он…
— Заткнись! — Тони Медведь снова переключился на Майлза. — Что еще они знают?
— Больше ничего!
— Они знают, где печатаются деньги? Где находится типография?
— Нет.
Тони Медведь снова обмакнул кисточку в кислоту. Майлз следил за каждым его движением. Инстинкт подсказывал ему, какого ответа от него ждут.
— Да! Да! Знают.
— Ты рассказал этому типу из службы безопасности?
— Да, — в отчаянии солгал Майлз.
— Как ты узнал? — Кисточка зависла над мензуркой. Майлз должен был что-то придумать. Любой ответ, который бы удовлетворил Тони. Он взглянул на Дэнни:
— Он мне сказал.
— Лгун! Мерзкий, проклятый лгун! — Рот старика то открывался, то закрывался, подбородок дрожал. — Мистер Марино, он врет! Клянусь вам, врет! Это не правда. — Но то, что несчастный прочел в глазах Марино, только усилило его отчаяние. Он метнулся к Майлзу. — Скажи ему правду, ублюдок! Скажи!
Обезумев от ужаса, зная, какая кара его ждет, старик озирался по сторонам в поисках оружия. На глаза ему попалась мензурка с кислотой. Схватив ее, он выплеснул содержимое Майлзу в лицо.
Раздался короткий вопль. Запах кислоты смешался с густым запахом горелого мяса. Майлз, потеряв сознание, повалился на стол, на искалеченные, истекающие кровью руки.
Хуанита не знала, что именно происходит с Майлзом, но его крики и мольбы причиняли ей невыносимую муку. Когда Майлз затих, она подумала: сколько, интересно, пройдет времени, прежде чем они с Эстелой разделят его участь? Смерть казалась ей неизбежной.
Слава Богу, Эстела не проснулась, несмотря на шум. И тут Хуанита начала горячо молиться Деве Марии — чего она не делала уже много лет — о легкой смерти для Эстелы.
В соседней комнате произошло какое-то движение. Затем, к ее немалому удивлению, рядом с ней возник Лоу и принялся развязывать веревки. Она решила, что ее куда-то поведут, подвергнут новым пыткам. Освободив Хуаниту, он отвязал и Эстелу.
— Вставайте! — приказал он обеим. — А теперь слушай меня, — обратился Лоу к Хуаните. — Тебе повезло, из-за ребенка. Шеф тебя отпускает. Где ты была, ты не знаешь и никого на след не наведешь. Но если сболтнешь кому бы то ни было, девчонку из-под земли достанем и прикончим. Понятно?
Хуанита кивнула, не веря своим ушам.
— А теперь иди. — Лоу указал на дверь. Было ясно, что завязывать ей глаза он пока не собирается.
Проходя через смежную комнату, Хуанита увидела Майлза — вернее, то, что от него осталось: голова упала на стол; руки — бесформенная, кровавая масса; лицо и волосы — сплошной, жуткий ожог. Она поняла, что Майлз еще жив, хотя находится на грани смерти. Он слегка пошевелился и застонал.
— Не останавливаться! — прикрикнул Лоу, и они пошли вверх по лестнице.
Зрелище, которое являл собой Майлз, потрясло Хуаниту до глубины души. Чем ему можно помочь? Сейчас ничем. Но если они с Эстелой выберутся на свободу, то, может быть ей удастся привести сюда людей? Вряд ли. Она понятия не имела, где они находятся, а выяснить это решительно невозможно. И все же она должна что-то предпринять. Должна облегчить это ужасное чувство вины. Ведь это она выдала Майлза. Она назвала его имя, какие бы причины ее к этому ни вынудили.
В голове у нее зародилась идея. Она полностью на ней сосредоточилась, отринув все остальное, даже Эстелу. Скорее всего не сработает, но какой-то шанс все-таки был. Успех зависел от восприимчивости ее органов чувств и обостренной способности запоминать. Важно, чтобы ей не завязали глаза до того, как она сядет в автомобиль.
Дойдя до конца лестницы, они повернули направо и вошли в гараж. Здесь стояла только одна машина — не та, большая, в которой ее привезли утром, а темно-зеленый “форд”. Она хотела взглянуть на номер, но его не было видно.
Она быстро осмотрелась вокруг — кое-что показалось ей весьма странным. У стены стоял темный полированный комод — таких комодов она никогда прежде не видела. Вертикально распиленный пополам, он явно был полым изнутри. Рядом с комодом стоял точно такой же буфет, одну половинку которого выносили из гаража двое мужчин.
Лоу открыл заднюю дверцу “форда”.
— Полезайте! — скомандовал он. В руках он держал два куска плотной темной ткани — повязки на глаза.
Хуанита села в машину первой. Она умышленно споткнулась и, повалившись вперед, ухватилась за спинку переднего сиденья. Это позволило ей увидеть спидометр. У нее была ровно одна секунда, чтобы запомнить цифры: 25714.8. Она закрыла глаза, “ввинчивая” число в память.
Затем на заднее сиденье забралась Эстела. За ней — Лоу, который завязал им обеим глаза. Он толкнул Хуаниту в плечо:
— На пол, и та и другая. И не суетитесь — никто вас не тронет.
Свернувшись калачиком на полу рядом с Эстелой, Хуанита старалась “смотреть” вперед. Она слышала, как в машину сел кто-то еще, заработал мотор, с грохотом открылись ворота гаража. Они выехали.
И тут Хуанита сосредоточилась так, как не сосредоточивалась никогда в жизни. Она должна постараться запомнить время и направление. Она начала отсчитывать секунды, как когда-то ее научил один фотограф. Тысяча и ОДИН; тысяча и ДВА; тысяча и ТРИ… Она почувствовала, что машина поворачивает, затем отсчитала еще восемь секунд прямой дороги. Они сбавили скорость — почти остановились. Съехали с шоссе? Вероятно. Машина ползла медленно, скорее всего выезжая на какую-то улицу… Левый поворот. Теперь быстрее вперед. Десять секунд. Сбавили скорость. Правый поворот… Тысяча и ОДИН; тысяча и ДВА… Тысяча ПЯТЬДЕСЯТ… Все с той же скоростью… Четырехсекундная остановка…
О Господи! Во имя спасения Майлза помоги мне запомнить!
…Тысяча и ДЕВЯТЬ; тысяча и ДЕСЯТЬ. Правый поворот…
