подъездах к Нэшвиллу. Мы уже сообщили, что просим привезти его сюда. «Ягуар» тоже везут — на грузовике, под брезентом. Но уже из расследования на месте ясно: это та самая машина, которую мы ищем.
Питер кивнул. Он заметил, что оба полицейских с некоторым недоумением смотрят на него.
— Вам, наверно, кажется, что я как-то замедленно реагирую на то, что произошло, — сказал Питер. — Дело в том, что я узнал сейчас такое — никак в себя не приду.
— По этому поводу?
— Нет. По поводу отеля.
На какое-то время воцарилось молчание, затем Йоллес сказал:
— Вам, вероятно, интересно будет узнать, что Огилви дал показания. Он уверяет, будто знать не знал, что на этой машине кого-то сбили. Говорит, просто герцог и герцогиня Кройдонские заплатили ему двести долларов, чтобы он перегнал их машину на Север. Именно такая сумма была у него при себе.
— Вы этому верите?
— Возможно, он говорит правду. А возможно, и врет. Это мы узнаем завтра, после того как допросим его.
Завтрашний день даст ответы на многие вопросы, подумал Питер.
Сегодняшний же вечер больше походил на сон.
— А что вы думаете предпринять теперь? — поинтересовался Питер.
— Собираемся зайти к Кройдонам. Если у вас нет возражений, мы хотели бы, чтобы вы пошли с нами.
— Мне кажется… Впрочем, если вы считаете, что это необходимо…
— Благодарю вас.
— Еще одно, мистер Макдермотт, — сказал второй полицейский. — Насколько нам известно, герцогиня Кройдонская дала Огилви что-то вроде письменного разрешения вывести машину из гаража отеля.
— Да, мне так говорили.
— Нам важно иметь ее, сэр. Как вы считаете, могла она у кого-нибудь сохраниться?
— Не исключено, — подумав, ответил Питер. — Если хотите, я могу позвонить в гараж.
— Пойдемте туда, — сказал капитан Подлее.
Калгмер, ночной дежурный по гаражу, рассыпался в извинениях.
— Понимаете, сэр, я говорил себе, вдруг мне понадобится этот листок, на случай, если кто спросит. Поверите ли, сэр, я ее сегодня весь вечер искал, а потом вспомнил, что, наверное, выкинул вчера вместе с оберткой из-под сандвичей. Но в общем-то не так уж я и виноват, если говорить по справедливости. — И он махнул рукой в сторону стеклянной будки, из которой только что вышел. — Там ведь не повернешься. Не удивительно, что все теряется. Я говорил как раз на прошлой неделе: если бы здесь было чуточку посвободнее… Вы только представьте себе, в каких условиях мне приходится составлять отчет за ночь…
— Что было сказано в записке герцогини? — перебил его Питер.
— Только то, что мистеру О. разрешается взять их машину. Я тогда еще удивился…
— Записка была написана на гербовой бумаге отеля?
— Да, сэр.
— А вы не помните, бумага была тисненая и с гербом президентских апартаментов или нет?
— Точно так, мистер Макдермотт, уж это я запомнил наверняка. Именно такая была бумага, и листочек совсем маленький.
— Мы держим специальную гербовую бумагу для этого номера, — пояснил Питер детективам.
— Вы говорите, что выбросили записку вместе с оберткой от сандвичей? — спросил Калгмера сержант Беннетт.
— Не могу представить себе, куда еще она могла подеваться. Понимаете, я всегда очень аккуратен. Взять хотя бы тот случай в прошлом году…
— Когда, в котором часу это произошло?
— В прошлом году?
— Да нет же, прошлой ночью, — терпеливо сказал полицейский. — Когда вы выбросили обертку от сандвичей? В котором часу это было?
— По-моему, около двух часов ночи. Обычно я начинаю закусывать около часа. К этому времени все затихает и…
— Куда вы ее выбросили?
— Туда же, куда всегда. Вон туда. — Калгмер подвел их к шкафчику, где держали свои принадлежности уборщики гаража. Там же стоял и бак для мусора. Калгмер поднял крышку.
— Вы уверены, что вчерашнего мусора там уже нет?
— Конечно, сэр. Видите ли, бак очищают каждый день. У нас в отеле с этим очень строго. Верно я говорю, мистер Макдермотт?
Питер утвердительно кивнул.
— Кроме того, — добавил Калгмер, — я помню, вчера ночью мусора там было полным-полно. А сейчас в баке, как видите, почти пусто.
— Давайте проверим на всякий случай. — Капитан Йоллес взглянул на Питера, как бы прося разрешения, затем перевернул бак и вывалил содержимое на пол. Они тщательно осмотрели каждый клочок бумаги, но так и не нашли ни записки герцогини, ни обертки от сандвичей.
Калгмер в это время отошел от них, чтобы впустить и выпустить из гаража несколько машин.
Йоллес вытер руки бумажной салфеткой.
— Куда девают мусор, когда выносят его отсюда?
— Его отправляют в наш центральный мусоросжигатель, — сказал Питер. — Он поступает туда в больших контейнерах со всего отеля — естественно, он весь там перемешан. И узнать, что и откуда привезли, просто невозможно. К тому же мусор, привезенный из гаража, наверняка уже сожжен.
— Возможно, эта записка и не нужна, — сказал Йоллес. — И все же мне хотелось бы ее иметь.
Лифт остановился на десятом этаже. Обернувшись к полицейским, Питер заметил:
— Ужас до чего неохота мне туда идти.
— Мы зададим лишь несколько вопросов — и все, — успокоил его Йоллес. — Вас же я попрошу внимательно слушать. Особенно ответы. Вы нам можете понадобиться как свидетель.
К удивлению Питера, двери президентских апартаментов были открыты. А теперь они услышали и долетавший изнутри гул голосов.
— Похоже, что у Кройдонов гости, — проговорил второй полицейский.
Они остановились у входа, и Питер нажал кнопку звонка. Сквозь приоткрытую половинку двери видна была просторная гостиная. Там стояло несколько мужчин и женщин, а также герцог с герцогиней. Большинство держали блокноты или бумагу для записей, а в свободной руке — стаканы с коктейлями.
В прихожей появился секретарь Кройдонов.
— Добрый вечер, — сказал Питер. — Эти два джентльмена хотели бы видеть герцога и герцогиню.
— Представители прессы?
Капитан Йоллес отрицательно покачал головой.
— В таком случае, к сожалению, это невозможно. У герцога пресс-конференция. Сегодня вечером получено подтверждение — он назначен британским послом в Вашингтоне.
— Это мне известно, — сказал Йоллес. — И однако же, у нас к нему важное дело.
Разговаривая с секретарем, полицейские и Питер вошли в прихожую. Пока они там стояли, герцогиня Кройдонская, заметив их, отделилась от группы гостей и направилась к ним. Она приветливо улыбалась.
— Заходите, пожалуйста.
— Эти джентльмены не журналисты, — поспешил сообщить секретарь.
— Вот как! — Она посмотрела на Питера и только тут узнала его; потом перевела взгляд на его спутников.
— Мы из полиции, мадам, — сказал капитан Йоллес. — Я мог бы показать свой именной знак, но я
