авиакомпания поймет!
В свете вспыхнувшей спички девушка ясно увидела его глаза, горящие неистовым гневом.
6
03.00–03.25
С оглушающим ревом разогнался по блестящей от дождя полосе и скрылся в ночном небе последний в эту ночь самолет на Восток, вылетевший из Ванкувера. Пока он делал необходимый разворот над аэропортом, его навигационные огни слегка пробивались сквозь густую низкую мглу. Несколько самолетов, которые буксировались с разных концов поля на стоянки вдоль секций отправления, были покрыты каплями дождя. Ночь была холодной. Рабочие на поле копошились в желтом свете дуговых ламп и, время от времени, похлопывали замерзшими руками, чтобы согреться. Никто из них не проронил лишнего слова. Медленно двигавшийся самолет остановился на стоянке и выключил двигатели, подчиняясь командам стоящего перед ним человека с флажками. Во внезапно наступившей тишине слышался только свист вращающихся пропеллеров. Функционирующий, как обычно, аэропорт Ванкувера готовился к предстоящей опасности без внешней суеты и паники.
В ярко освещенной комнате диспетчера чувствовалось, что напряжение нарастает. Отодвинув телефон и закурив, диспетчер изучал карту на стене, скрывшись в клубах голубого дыма. Помолчав, он повернулся к Бардику. Сидевший на краю стола пухлый представитель компании «Мэйпл Лиф» только что закончил читать поступившую радиограмму и держал ее в руках.
— Правильно, Гарри — начал диспетчер.
Говорил он тоном человека, описывающего свои действия, в основном, для собственного удовлетворения от всего сделанного, а не для информации кому-то.
— Я задерживаю все рейсы на Восток. У нас есть примерно час, чтобы расчистить движение на других направлениях. После этого, все рейсы по расписанию должны ждать, пока… Ждать, одним словом.
Зазвонил телефон. Он схватил трубку.
— Да?… Понял! Предупредите все службы и самолеты, что мы сможем принимать рейсы только в течение сорока шести минут. Заворачивайте всех, кто прибывает позже. Вся западно-восточная трасса от Калгари к нам должна быть свободна… Сделали? Хорошо!
Он швырнул трубку на рычаг и повернулся к помощнику, тоже державшему телефонную трубку.
— Вы уже связались с начальником пожарной охраны?
— Сейчас звоню ему домой.
— Передайте, что ему лучше было бы быть здесь. И попросите дежурного известить городское пожарное управление. Я думаю, они подгонят свое оборудование.
— Это я уже сделал. Слушаю, диспетчер Ванкувера, — ответил он в трубку. — Подождите, пожалуйста!
Он зажал трубку рукой.
— Оповестить Военно-Воздушные Силы?
— Да. Пусть они уберут из этой зоны свои самолеты!
Бардик спрыгнул со стола.
— Это мысль, — сказал он.
Под мышкой у него торчал большой мокрый платок.
— У вас здесь, в аэропорту, есть пилоты? — уточнил у него диспетчер.
Бардик отрицательно покачал головой.
— Ни одного. Нам придется просить помощь.
Диспетчер на мгновение задумался.
— Попытайтесь в «Кросс-Кэнада»! Большинство их людей базируется здесь. Объясните ситуацию. Нам необходим человек, высококвалифицированный в этом типе самолетов, который способен давать инструкции им туда.
— Вы считаете, у нас есть шанс?
— Я не знаю, но мы должны попробовать. Или вы можете предложить что-нибудь еще?
— Нет, — ответил Бардик, — я не могу. Но я уверен, такой работе не позавидуешь!
Диспетчера окликнул помощник:
— На связи опять городская полиция! Будете говорить?
— Попроси их не отключаться.
Бардик двинулся к двери.
— Пойду поищу людей «Кросс-Кэнада». И я должен позвонить в Монреаль, поставить в известность руководство.
— Я бы советовал вам звонить из кабинета управляющего. Здесь — видите — какая суматоха. — Бардик выскочил из комнаты, а диспетчер поднял трубку.
— Говорит диспетчер… А, инспектор, рад вас слышать. Да… да… чудесно! Послушайте, инспектор, у нас ЧП значительно серьезнее чем мы предполагали. Во-первых, необходимо, чтобы один из ваших патрулей отыскал в городе нашего пилота и доставил его сюда как можно быстрее… Да, я позже сообщу вам. Во- вторых, мы ожидаем, что кроме «Скорой помощи» нам понадобятся пожарные. Я не могу сейчас объяснить, но самолет плохо управляется.
Он сделал паузу и выслушал собеседника на другом конце провода.
— Да, мы объявляем общую тревогу. Все упирается в то, что могут пострадать дома рядом с аэропортом.
Он опять замолчал на мгновение.
— Да, я рад, что вы это предложили. Я знаю: чертовски трудно поднимать людей среди ночи, — но у нас нет выбора. Я не могу гарантировать, что самолет опустится на поле. Скорее всего, он либо не долетит, либо проскочит поле — есть и такая опасность. Хорошо еще, что необходимо эвакуировать только дома по направлению к мосту «Си-Айленд». Мы постараемся направить его мимо города… А?… Нет, еще ничего не могу сказать. Мы постараемся принять его с восточного конца главной ВПП.
Еще одна пауза, но этот раз длиннее.
— Спасибо, инспектор! Я очень хорошо это понимаю, и не буду просить вашей помощи без крайней необходимости. Я буду держать вас в курсе.
Диспетчер швырнул трубку на рычаг, в глазах появилась тревога. Он повернулся к оператору.
— Есть связь с 714?
Оператор кивнул.
— Они прибудут еще совсем ночью, — как бы про себя отметил диспетчер.
Он вытащил носовой платок и вытер пот с лица.
— Начальник пожарной команды уже выехал, — доложил помощник.
— Сейчас на связи Военно-Воздушные Силы, спрашивают, чем могут помочь.
— Мы свяжемся с ними если понадобиться, но вряд ли. Поблагодари их.
Он продолжал внимательно изучать карту на стене, пряча платок в карман. Достал пачку сигарет; увидев, что она пустая, смял и бросил на пол.
— Кто-нибудь даст закурить?!
— Да, сэр!
Он прикурил, глубоко затянулся.
— Надо бы послать кого-то вниз за чем-нибудь пожевать — да, и всем кофе! Нам это необходимо.
Вернулся запыхавшийся Бардик.
— «Кросс-Кэнада» утверждает, что их лучший пилот — капитан Трэливен. Сейчас они ему звонят. Я полагаю, он уже давно спит дома.
— Может, вызвать полицейскую машину?
— Они об этом сами позаботятся. Я им сказал, что он нам нужен как можно быстрее. А вы его
