синяках. Напряжение и сосредоточенность отняли у него слишком много сил, и, когда он расслабился, то они совсем его покинули. Он сознавал, что у него трясутся руки, но не делал никаких попыток воспрепятствовать этому. От непрерывного всматривания в циферблаты и шкалы в глазах у него мелькали светлые пятна, похожие на хлопковые коробочки. Внутренний голос, настолько реальный и независимый от него, как один их его наушников, постоянно говорил ему: «Все, что ты делаешь, не должно делаться. Если ты расслабишься, то ты погиб. Запомни, так уже было много раз, во время войны. Ты думал, что уже конец — полное опустошение, и ни капельки сил в тебе не осталось. Но всегда что-то остается в запасе — последний резерв, о котором ты даже не догадываешься». Он взглянул на Джанет, и ему захотелось сказать ей что- нибудь.
— Ну, как мы провели время? — спросил он.
Она, казалось, поняла причину его вопроса.
— Мы всё делали очень хорошо, — сказала она живо. — Во всяком случае, я думаю, капитан Трэливен был нами доволен. Как вам показалось?
— А я его едва слышал, — ответил Спенсер, вращая головой из стороны в сторону и разминая мышцы шеи. — Я очень надеюсь, что уже все. Сколько раз мы выпускали шасси и закрылки — три? Если он попросит повторить это еще раз, то я…
«СОБЕРИСЬ, — подумал он про себя. — НЕ НАДО ПОКАЗЫВАТЬ ЕЙ, В КАКОМ ТЫ СОСТОЯНИИ».
Она дотянулась до него и вытерла платком лицо и лоб.
«А СЕЙЧАС ДАВАЙ, СОБЕРИСЬ! ЭТО ВСЕГО ЛИШЬ НЕРВНАЯ РЕАКЦИЯ, ЕСЛИ ХОЧЕШЬ, ДЕПРЕССИЯ. ПОДУМАЙ ЛУЧШЕ О ТРЭЛИВЕНЕ — В КАКОМ ОН ПОЛОЖЕНИИ. ОН НА ЗЕМЛЕ, В БЕЗОПАСНОСТИ, ДОСТАТОЧНО УВЕРЕН В СЕБЕ, НО, ПРЕДПОЛОЖИМ, ОН ЧТО-НИБУДЬ ЗАБЫЛ…».
— Вы заметили, солнце встает, — сказала ему Джанет.
— Ну конечно, — соврал он, поднимая глаза.
Впереди, на западе, шапки облаков слегка окрасились в розовые и золотистые тона, небосвод засветился. На юге, по левому борту, он разглядел две макушки гор, стоящих отдельно, как острова, в слегка волнующемся хлопковом океане.
— Нам осталось не так уж много. — Он помолчал. — Джанет…
— Да?
— Пока мы не начали снижаться, посмотри в последний раз — я имею ввиду, еще раз — пилотов. Вероятно, мы немного стукнемся — ты знаешь — и мне бы не хотелось бросать их в таком состоянии.
Джанет бросила на него взгляд, полный благодарности.
— Вы справитесь сами?
— Не беспокойся, я тебя позову, если будет нужно.
Она сняла наушники и встала с кресла. В это время открылась дверь и в кабину заглянул доктор Бэйрд.
— О, вы бросили радио!
— Я только хотела посмотреть пилотов и убедиться, что они в безопасности.
— Не стоит беспокоиться, — сказал он. — Я смотрел их несколько минут назад, вы были заняты.
— Доктор, — позвал его Спенсер, — как там у вас дела, в салоне?
— Я поэтому и пришел к вам, — ответил тот. — Мы опаздываем?
— Может быть, запросить какую-нибудь помощь?
— Я бы не прочь получить некоторые диагностические консультации, но, полагаю, что сейчас важнее вести самолет. Сколько нам еще осталось?
— Я бы сказал, не более получаса. Как вам это?
— Я не знаю, — с сомнением ответил Бэйрд. Он облокотился на спинку кресла, поза его выдавала крайнюю усталость. Он был в одной рубашке, без галстука. — Двоим совсем плохо, — продолжал он. — И я не могу сказать, сколько они еще продержатся без помощи. Но не очень долго, это точно. И еще нескольким вскоре станет хуже, если я не ошибаюсь.
Спенсер поморщился.
— Вам кто-нибудь помогает?
— Конечно, иначе бы я не справился. Особенно один парень — этот англичанин — он действительно оказался…
В это время в наушниках раздался голос:
— Хелло, 714! Говорит Ванкувер.
Спенсер позвал Джанет, и она торопливо заняла свое место.
— Ну ладно, я ухожу, — сказал Бэйрд. — В любом случае, счастливо вам!
— Минуту, доктор, — остановил его Спенсер и кивнул девушке.
— Говорит 714, — ответила она в микрофон, — мы будем готовы через минуту.
— Доктор, — торопливо начал Спенсер. — Я не хочу вас обманывать. У нас могут быть удары, нас может трясти, всякое может случиться. — Доктор молча слушал. — Вы знаете, что я имею ввиду. Пассажиры могут нервничать, волноваться. Следите, чтобы никто не покидал своего кресла, хорошо?
Доктор, казалось, пропустил его слова мимо ушей. Потом грубовато ответил:
— Делайте как следует все, что можете, и предоставьте мне позаботиться обо всем остальном. — Он похлопал Спенсера по плечу и вышел.
— О'кэй, — бросил Спенсер девушке.
— Мы готовы, Ванкувер, — передала она в микрофон.
— Хелло, 714, — послышался четкий, уверенный голос Трэливена. — А сейчас, после некоторой передышки, перед последним броском, Джордж, давайте быстренько все еще раз. Вы должны меня хорошо слышать.
— Скажи ему, что я должен несколько минут отдохнуть, — бросил Спенсер, — и скажи ему, чтобы говорил потише.
«ПОТИШЕ, — подумал он про себя, — ТЫ ЕГО ЭТИМ ОСАДИЛ».
— …короткую передышку, — говорила Джанет, — и говорите, пожалуйста, потише.
— Что делать, Джордж! Наши тренировки вам уже поднадоели, но это пойдет вам на пользу при посадке. Вы сейчас подготовились, и можете начинать снижаться. Но сначала я бы хотел поговорить с Джанет. Вы меня слышите?
— Да, Ванкувер, я вас слушаю.
— Джанет, перед посадкой мы хотим, чтобы вы проделали все, что положено в случае аварийной посадки для обеспечения безопасности пассажиров. Вы все поняли?
— Да, капитан, я все поняла.
— И еще, Джанет. Перед самым касанием полосы мы попросим пилота включить аварийный сигнал. Джордж, тумблер находится прямо над креслом второго пилота, красного цвета.
— Ты видишь? — спросил Спенсер.
— Да, вот он.
— Отлично, запомни!
— Джанет, — продолжал Трэливен, — ты должна будешь позаботиться обо всех предосторожностях, и мы хотим, чтобы ты была в это время в салоне вместе с пассажирами.
— Нет, — отрезал Спенсер. — Ты нужна мне здесь.
— Хелло, Ванкувер! Я вас поняла, но пилот говорит, что он один здесь не справится.
Последовало долгое молчание. Потом Трэливен ответил:
— Хорошо. Я его понимаю. Но это твои обязанности, Джанет, проследить, чтобы были приняты все меры предосторожности. Там есть кто-нибудь, кого ты можешь проинструктировать и послать вместо себя в салон?
— Может быть, доктора? — предложил Спенсер.
Джанет отрицательно покачала головой.
— Ему и так достается достаточно.
— Значит, достанется немножко больше, — огрызнулся Спенсер. — Ты должна быть здесь, рядом со мной, если мы хотим иметь хоть какой-то шанс сесть целыми.
Джанет поколебалась, затем переключилась на передачу.
