– В том-то и прелесть, – сказал Гил. – Послушайте, не обращайте внимания на все эти даты, пунктуацию, цифры. Они здесь для того, чтобы запутать вас. Пропустите первые два слова, прочтите следующие два, пропустите еще два и так далее. Давайте.
«
1-18 1 4 19 Нас двое. Мое имя известно, другой – Элиас. Я, подобно ему, простой монах, долгое время смиренно живущий за Кастоном в стенах Холкорта близ Уэймутского аббатства.
5-8 3 1 79 Он знает, я записал без прикрас эту историю.
4-12 3 6 9 Он гневается, ибо мне совсем не страшно, что со временем все забудется.
14-2 13 26 7 Он сердится, я уповаю на то, что не сглупил, не сделал ошибки, а выгадал, поступив так».
– Да ведь это лежит на поверхности, – возразила Сабби. – Это любой может обнаружить.
– Согласен. Но одинокое дерево проще всего спрятать в лесу. Посмотрите, сколько времени нам потребовалось, чтобы добраться до сути. А ведь мы знали о том, что система существует, – добавил Гил.
– О чем вы?
– Элиас знал, что видят обычно лишь то, что хотят видеть, – пояснил Гил. – Это один из самых старинных трюков. Древние греки пользовались татуировками, нанося тайные сообщения на выбритые головы рабов. Они давали волосам отрасти и отправляли раба к получателю. Тот сбривал волосы на его черепе и прочитывал послание. Ни один враг, встречавшийся рабу в пути, не догадывался о том, что послание может быть вытатуировано на скальпе, таким образом, его там никто и не искал. Элиас нашел лучший способ сохранить послание в тайне и был уверен, что никто не узнает о нем.
– Мне этот способ кажется слишком рискованным. Не думаю, что он полагался на случай, – возразила она.
– Послушайте, – продолжал гнуть свое Гил. – Вы же сами сказали. Большинство людей тогда не умели читать, и даже если бы умели, то, вероятней всего, они стали бы искать тайнопись путем простейшего раскодирования, то есть замены одной буквы другой.
– Как я, – задумчиво произнесла Сабби.
– Точно.
Она встала со своего стула, собрала бумаги и, используя систему «два слова через два», принялась диктовать фразы так быстро, что Гил с трудом успевал их записывать. Освобожденные от словесной шелухи предложения одно за другим складывались в историю, незатейливую и волнующую в своей правдивости и скрывающейся за ней боли.
Записал ее брат Элиас, монах английского Уэймутского монастыря.
По словам Элиаса, ему был вручен некий свиток, сделанный из меди и вывезенный из Святой земли неким Вильгельмом, лордом Уэймутшира и рыцарем-крестоносцем. Лорд Вильгельм являлся братом Элиаса, хотя и не по рождению. Монах и рыцарь сделались братьями, как пояснил Элиас, «по духу и по воспитанию, раз уж не по крови».
История лорда Вильгельма была и трагической и героической одновременно. Во время своего служения Господу и королю в Святой земле он был ранен и остался среди легионов мертвых и умирающих сотоварищей на поле боя невдалеке от Кумрана. Мусульманин в одеждах воина перенес рыцаря в близлежащую пещеру, где перевязал его раны и снабдил едой и питьем.
Каждое утро воин-мусульманин покидал пещеру и присоединялся к воюющим легионам; звуки битвы, доносившиеся издалека, тревожили слух раненого крестоносца. Каждый вечер воин возвращался, принося свежую воду и еду. Они не могли общаться словесно, но обрели способность понимать друг друга как в намерениях, так и в чувствах. Дни проходили, Вильгельм набирался сил, часто задумываясь о том, разрешит ли ему благодетель уйти.
В тот день, когда Вильгельм смог сам подняться, воин отвел его в самый дальний угол пещеры и показал ему древний медный свиток, хранящийся в деревянном ларце. Вильгельм проникся ощущением неизмеримой ценности документа и также понял, что воин по какой-то причине не желает, чтобы тот попал в руки его соратников-мусульман. В надежде, что воин, в свою очередь, тоже все поймет правильно, Вильгельм жестами постарался заверить его, что сбережет столь важные для него письмена.
В тот вечер воин ушел и больше не вернулся.
Вильгельм прождал несколько дней, пока не кончились вода и пища, а затем под покровом ночи ушел из пещеры в надежде добраться до дома.
После долгих месяцев странствий Вильгельм вернулся в свою любимую Англию. Дом, однако, не стал для него тем прибежищем, какое он ожидал в нем найти. Пока он отсутствовал и залечивал раны, местный аббат именем церкви захватил его замок и земли и не намеревался возвращать то, что столь выгодно приобрел.
Услышав о свитке, вывезенном Вильгельмом из Святой земли и переданном им своему брату-монаху для перевода, аббат объявил, что это дело рук дьявола, и потребовал публичного очищения грешника в огне костра. По закону после такой смерти еретика церковь становилась владелицей всего имущества, земель и прочего, что ему прежде принадлежало.
Вильгельма казнили, сожгли на костре, хотя прежде Элиас открыл ему истинное содержание свитка. Элиас понимал, что Вильгельм нашел записи одного из тех, кто странствовал и общался с мессией Иешуа – именно так его, должно быть, звали в то время.
– С Иисусом! – воскликнул Гил.
– Точно, – ответила Сабби. – Если все, о чем говорится в дневнике, правда, свиток, который Вильгельм забрал из пещеры, содержал единственный полученный из первых рук отчет о жизни и смерти Иисуса, которого называли Иешуа.
– Вы представляете, что может означать подобная находка? – продолжила она возбужденно. – Узнать наверняка, что точно произошло в жизни Иисуса, увидеть ее словно своими собственными глазами?
Гил ошеломленно потряс головой.
– Более того, – сказала она. – Помните, в последнем абзаце свитка третьей пещеры говорится, что тот, кто найдет к нему пару, отыщет и ключ к несметным богатствам, описанным в нем. Если свиток Элиаса окажется парным для свитка третьей пещеры, то, возможно, он содержит нечто большее, чем только описание жизни Иисуса. В то же самое время он может обеспечить нас картой к кладу с бесчисленными сокровищами.
Прежде чем Гил смог ответить, Сабби продолжила, ее лицо стало гораздо серьезней, чем минуту назад.
– Это также означает, что любой человек или организация, ищущие богатства и власти, религиозного утверждения или господства, сделают все, что в их силах, чтобы заполучить этот свиток. Все, включая убийство любого, кто встанет у них на пути. Возможно, они уже начали это делать, – добавила она задумчиво.
– Но мы не имеем представления, где находится свиток.
– Да, но им-то это неизвестно, – заметила Сабби.
– Ну, я не знаю, что это за «они», – сказал Гил, стараясь свести к минимуму ее паранойю. – Все, что я знаю, это то, что Элиас должен был оставить подсказки, где спрятан свиток. И наверняка они здесь.
Гил схватил пачку бумаг, только что расшифрованных ими.
– Или где-то еще, – сказала Сабби.
Гил посмотрел на нее с удивлением.
Она подошла к сейфу, открыла его и вручила Гилу новую пачку бумаг. Листы были плотными. Каждая копия, так же как и те нечеткие распечатки, над которыми они так хорошо потрудились, имела формат страницы учетной книги, но текст на ней выглядел много отчетливей, его было проще читать. И что важнее, он содержал информацию, еще не знакомую Гилу.
– Расшифрованные нами страницы составляли только половину дневника, вторую половину, – пояснила
