Меган оглянулась на Ричарда. Тот кивнул.
— Да, — ответила она. — Я уже около месяца помогаю Ричарду.
— Вот как? Ричарду повезло. И в чем же именно?
— Ну, в доме прибираюсь, за Беном присматриваю…
— Вы учитесь у Ричарда?
— Вроде того. Я пишу диссертацию, а Ричард — мой руководитель.
Вздрогнув, Шеба с силой прижала свое колено к моему.
— Сколько вам лет?
— Двадцать пять.
— Вам-то что за дело, черт побери! — взорвался Ричард. — Я не позволю ее допрашивать.
— Прошу прощения, — сухо возразила я, — вы сами разрешили задать ей несколько вопросов. Я бы не назвала это допросом…
— Барбара, не суйте свой нос куда не просят. Вас это вообще не…
— Ладно! — выпалила Шеба, жестом побежденного вскидывая руки. — Ладно, я согласна. Согласна! Только не кричи. Давай покончим с этим, прошу тебя.
Ричард пошел за Беном, и на кухне остались одни женщины.
По лицу Меган блуждала все та же глуповатая улыбка.
— Значит, Ричард — ваш научный руководитель? — прервала я молчание. — Так, так… И по какой теме вы намерены защищаться?
Улыбка стала шире.
— Современная романтическая новелла. Изучаю книги издательства «Милнз и Бун», историческую литературу и все такое. Основная мысль — революционный взгляд на тексты, вызывающие обратную реакцию.
Наступившую паузу прервал оглушительный смех Шебы. Мы с Меган подскочили на стульях.
Прежде чем кто-нибудь отреагировал на эту странную вспышку, в комнату влетел Бен.
— Ура! Ура! Мама! Мама! Мамочка!
Вошедший вслед за ним Ричард послал мне злобный взгляд:
— Думаю, вам пора, Барбара.
Надутый ублюдок.
Глава девятая
Этим утром Шеба невероятно мрачна. Практически не притронувшись к завтраку, поспешно удалилась в свою комнату — «кое-что сделать». В последнее время она страдала по своей студии, так что я на днях купила гигантский мешок глины для лепки. Шеба поначалу воротила нос, а ведь я едва спину себе этим мешком не сломала. Очевидно, она привыкла работать с материалами лучшего качества, но в конце концов взялась и за мою глину. Когда она сегодня выскочила в туалет, я заглянула в спальню — хотелось узнать, над чем она работает. Мне мало что удалось увидеть. Шеба вернулась и захлопнула дверь у меня перед носом.
Шеба нередко говорила, что, по ее мнению, в браке существует некий ритм — приливы и отливы в чувствах супругов друг к другу. У каждой пары свой ритм, считает Шеба. У кого-то взлеты и спады происходят в течение недели, а у кого-то не чаще раза в месяц, но ощущают этот цикл все пары. Совершенно счастливы супруги с диаметрально противоположными циклами: когда у одного спад любви, другой пылает от страсти, и в семейной жизни не бывает пустоты ощущений. Теперь, когда мы с Шебой живем вместе, я задаюсь вопросом — не применима ли и к нам эта теория? Если сегодня Шеба угрюма и несносна — быть может, просто настал ее черед капризничать? Быть может, скоро эта фаза сменится и придет мое время купаться в ее внимании?
В соответствии с графиком моего сближения с Шебой, следующую золотую звезду заслужило событие начала июня, когда Полли исключили из школы. Тот вечер, когда Хартам сообщили эту новость, я провела у них. Мы поужинали раньше обычного, и Ричард взялся уговаривать Шебу, что им необходимо купить дряхлый магазин, который выставили на продажу в Ист-Энде.
— Нет! — в притворном ужасе воскликнула Шеба. — Дорогой, эдак мы закончим свои дни в богадельне!
— Это прекрасное вложение денег, — настаивал Ричард. — Мы могли бы во второй раз заложить наш дом, чтобы добыть средства на переоборудование магазина, — и в результате получили бы великолепный товарный склад, считай, даром!
Честолюбивые замыслы Ричарда служили постоянной темой полушутливых дискуссий Хартов. Ричард мнил себя несостоявшимся по милости Шебы предпринимателем. Закусив удила, он рвался на рынок недвижимости, мечтая покупать задешево, продавать втридорога, богатеть на глазах. Он бесился, вспоминая, что прохлопал бум девяностых в сфере недвижимости. Однако дом в Хайгейте, купленный в рассрочку на средства отца Шебы, был их единственным солидным достоянием, и Шеба наотрез отказывалась ставить его на кон.
— Не будь ты такой паникершей, мы бы давным-давно стали миллионерами, — заявил ей тем вечером Ричард. И обратился ко мне за поддержкой: — Верно ведь, Барбара?
— Гм. Осторожность Шебы оправданна, — сказала я. — Вероятно, она кое-что смыслит в финансах. Дочь экономиста как-никак.
— Ха! — взвился Ричард. — Бэш полный ноль в финансах. Она и осторожничает от невежества.
Зазвонил телефон, и Шеба вышла из комнаты, чтобы ответить на звонок. Ричарда это не остановило.
— Дай Бэш волю — она бы хранила деньги в коробке из-под печенья, в пятифунтовых бумажках. Все дело в том, что моя жена до смерти боится денег, потому что до нее не доходит, как они работают…
Меня отвлек голос Шебы, доносившийся из соседней комнаты.
— Нет… Нет, но… — Она была явно взволнована. — Я абсолютно уверена, что это ошибка… Конечно… Конечно… Нет, я все понимаю, но это уж чересчур!
Ричард снисходительно улыбнулся:
— О господи. Не иначе как мамаша Шебы… Что вам предложить на десерт, Барбара? Есть очень неплохие мандарины…
В этот момент Шеба сорвалась на крик:
— Ради бога, как вы можете! Нет, нет, я знаю, что она совершенно невыносима… Да, просто я… Ей всего семнадцать, не забывайте!
Улыбка исчезла с лица Ричарда.
— Что там такое, Бэш? — выкрикнул он. — Ничего не случилось?
Шеба не ответила.
— И это я понимаю, — сказала она неизвестному собеседнику на другом конце провода. — Однако речь сейчас не о терпении…
Я поднялась, чтобы собрать со стола посуду, но Ричард остановил меня взмахом руки и напружинился, силясь расслышать Шебу.
— Разве в ваши обязанности не входит помочь ей с этим справиться? — спрашивала Шеба. — А по мне, так вы вовсе не прилагали усилий…
Я села на место.
— Батшеба! — заорал Ричард и вышел из гостиной. — Какого черта тут происходит? — донесся до меня его недовольный возглас.
Они перебросились парой негромких фраз, после чего Шеба нетерпеливо взвизгнула:
— Ради всего святого, Ричард, ты дашь мне поговорить с этим человеком?
Ричард стремительным шагом вернулся в гостиную и принялся со звоном и бряцаньем собирать тарелки. На меня он не смотрел.
