– Вы только ноги мне не отпиливайте.
– Для начала мне хотелось бы узнать ваше имя. Вас доставили сюда в бессознательном состоянии. У вас не было при себе никакого удостоверения…
– Какого такого удостоверения?
– Например, водительских прав.
– На вождение локомотивов?
– Ну что вы! Я говорю о правах на вождение машины.
– Если я правильно вас понял, машинами вы называете автомобили, так? – Студенты дружно закивали головами. – Но автомобилем можно управлять и без прав!
– Послушайте, – сменил тему доктор. – Вы получили три пулевых ранения. Нам придется снять ваши отпечатки пальцев и передать их в полицию. Там вашу личность и установят.
Услышав о полиции, Питер Лейк попытался подняться с койки и тут же обнаружил, что он прикован к ней наручниками.
– Что такое отпечатки пальцев? – спросил он упавшим голосом.
Этот вопрос показался врачебному консилиуму излишним. Вместо ответа Питеру Лейку сделали укол в руку, после чего заведующий и сопровождавшая его свита гордо удалились.
Питер Лейк уставился в потолок. Он настолько обессилел, что не мог пошевельнуть и пальцем. Мысли, одна безумнее другой, кружили в его голове, словно вихрящиеся на ветру снежинки. И все-таки, несмотря на кандалы, раны и лекарства, он не думал сдаваться. Питер Лейк не знал, откуда он черпал силы, так же как он не знал и себя самого, но чувствовал, что в потаенных глубинах его сердца по-прежнему полыхает огонь. Он заснул с улыбкой на устах.
Питер Лейк пришел в себя только через пять дней. Был уже вечер. Ему почему-то казалось, что наступила весна. В палате, окна которой были задернуты плотными белыми гардинами, стояла полнейшая тишина. Он открыл глаза и увидел в верхнем уголке окна ночное небо. На потолке палаты горели странные белые огни, которые он счел необычными электронно-лучевыми трубками. Посмотрев в сторону, он увидел, что рядом с ним находится молоденькая девушка.
Зеленоглазая и рыжеволосая, с круглым, усыпанным веснушками лицом, она сидела на стуле возле его койки, излучая каждым атомом своего тела необычайный оптимизм. Выглядела же она лет на четырнадцать-пятнадцать.
На самом деле этой симпатичной девушке было уже двадцать семь лет, она приехала в Нью-Йорк из Балтимора и являлась, помимо прочего, лечащим врачом Питера Лейка, который, разумеется, и не догадывался об этом. Широко улыбнувшись, он произнес:
– Привет, крошка.
– Привет, – ответила она, тронутая теплым приветствием.
– Ты не знаешь, сколько часов я спал? Она утвердительно кивнула головой.
– Пять дней.
– Господи…
– За это время вам стало куда лучше. Сон чудесным образом повлиял на ваши раны.
– Ты это серьезно?
– Да. Вас могут выписать отсюда уже через неделю.
– Они так сказали?
– Кто?
– Доктора.
– Нет. Это я так сказала.
– Очень мило с твоей стороны. Но что говорят они?
– Они согласны с моим мнением, – ответила девушка после недолгого раздумья. – В любом случае, худшее уже позади.
– И наручников нет… – пробормотал Питер Лейк, удивленно глядя на собственные запястья. Когда они успели их снять?
– Я попросила снять их после того, как вы уснули. К тому же мы успели получить ответ из полиции. Вы не находитесь под подозрением, и ваших отпечатков пальцев нет в их картотеке. В полиции хотели бы знать, где вы получили свои ранения, однако они ни на чем не настаивают.
– Где находится женская палата? – неожиданно спросил Питер Лейк, решив, что имеет дело с сумасшедшей.
– Этажом выше, – удивилась девушка. – Почему вы меня об этом спрашиваете?
– Слушай, детка, мне кажется, тебе лучше вернуться туда, пока они тебя не застукали.
Девушка громко рассмеялась, лишний раз демонстрируя свое нездоровье.
– Это моя палата! – заявила она, решив, что незнакомый с больничными порядками пациент считает, что в мужской палате докторами могут быть только мужчины. Ей и в голову не приходило, что он может не узнать в ней врача, поскольку она была одета в белый халат, из нагрудного кармана которого выглядывал стетоскоп, свидетельствовавший о ее профессиональной принадлежности, и имела при себе пульт вызова санитаров.
