Оценки, которые давал Титу Куси испанцам, были удивительно проницательными. Не считая того, что он использовал в своих интересах чувство вины христиан за их завоевательный поход, он четко взвешивал мотивы, которыми руководствовались президент Кастро и другие испанцы по отношению к нему самому. В одном откровенном отрывке своих «Воспоминаний» Титу Куси утверждал, что изначально он установил три мотива, которые стояли за щедрыми предложениями испанцев: раздражение от партизанских вылазок из Вилькабамбы; чувство вины короля Филиппа за то, что отнял такую значительную часть Перу у другого монарха, и угроза восстания на оккупированной испанцами территории Перу, которая исходила от независимого индейского государства в Вилькабамбе. Однако затем он добавил, что главным мотивом испанцев, по его мнению, была, вероятно, пропаганда христианского вероучения.
Некоторые современные историки отметают заигрывания Титу Куси с христианской религией, считая их дипломатической уловкой, использованием в своих интересах предмета, на который испанцы были особенно падки. Хитрому Инке приписывают то, что «он был покорным по необходимости и стал христианином ради политической выгоды». Но такая трактовка не обязательно соответствует действительности. Из его повествования под названием «Воспоминания» («Реласьон») явствует, что Инка был искренне убежден: его обращение в христианскую веру было главной целью испанцев. Это произвело на него такое же впечатление, как и искренность и бескорыстие миссионеров и явный успех бога испанцев в защите их интересов. Хотя Титу Куси никогда не позволял, чтобы христианская религия вытеснила религию коренного населения, он лично выступал в ее защиту и позволил ей развиться в альтернативную религию, распространенную среди его подданных. Первоначальное восхищение Титу Куси новой религией угасло, когда Маркос Гарсия попытался ввести пуританский аскетизм. Но после отъезда Гарсии Инка оставил при себе христиан Диего Ортиса и Мартина Пандо в качестве ближайших доверенных лиц. Таким образом, Титу Куси получил возможность заявить в «Реласьон»: «Я принял христианство и остаюсь христианином и по сей день».
Если Титу Куси уважал христианскую набожность испанцев, то он так же боялся их печально известной жадности. В районе Вилькабамбы имелись некоторые минеральные месторождения, в частности серебряные рудники Уамани и Уаманате и золотоносное ущелье Пурумата. Уже говорилось, что одним из качеств, благодаря которому Инка вначале проникся любовью к Маркосу Гарсии, было «отсутствие жадного интереса к землям, содержащим серебро». Безобидный испанский старатель по имени Ромеро появился в Вилькабамбе в 1570 году и попросил разрешения искать золото. «Инка дал ему разрешение, и он благодаря своим поискам обнаружил богатые жилы. За несколько дней он добыл много золота. Ромеро думал, что Инка обрадуется, и принес ему золото, надеясь договориться о новом разрешении сроком на несколько месяцев, в течение которых он смог бы добыть еще больше. Когда Инка увидел золото, он подумал, что оно может разбудить алчность и привлечь сюда тысячи испанцев и тогда он потеряет свою провинцию. Поэтому он приказал убить испанца Ромеро». Вмешательство Диего Ортиса не помогло спасти Ромеро. Его обезглавили и бросили в реку. Это был единственный испанец, убитый по приказу Титу Куси. Инка правильно расценил, что притягательность минеральных богатств была тем магнитом, который непременно приведет к тому, что испанцы потоком хлынут в Вилькабамбу. Точно так же, как президент Кастро, в панике отреагировавший на обнаружение склада пик в Хаухе, Титу Куси признал чрезвычайную важность найденного испанцем Ромеро золота.
Инка также понимал опасность напряженности между испанцами и индейцами, возникающей вследствие расовых различий. Он отказал Диего Родригесу в просьбе допустить в Вилькабамбу нескольких испанцев с целью начать торговлю кокой и древесиной. Основанием послужило то, что «если бы испанцы жили среди них и разгорелся бы какой-нибудь спор, в результате которого испанцы убили бы одного из них или они убили бы испанца, то возникли бы волнения».
К концу шестидесятых годов XVI века Титу Куси явно проводил хорошо продуманную политику в своих переговорах с испанцами. Вполне возможно, что его целью стало нечто большее, чем простое увиливание. Возможно, он планировал ни много ни мало, а выживание независимого государства Вилькабамбы, этого индейского анклава, имеющего к испанскому Перу такое же отношение, какое Басутоленд (в 1884–1966 годах владение Великобритании в Африке; с 1966 года – государство Лесото. –
Титу Куси чрезвычайно успешно удавалось подогревать интерес испанских властей к Вилькабамбе. Каждый год происходило что-нибудь, что поддерживало бы в испанцах надежду и удерживало бы их от каких-либо шагов. В 1564 году произошел обнадеживающий обмен письмами и встреча с Гарсией де Мело; в 1565 году – конструктивные беседы с Родригесом де Фигероа и Хуаном де Матьенсо; 1566 год был свидетелем подписания договора в Акобамбе; в 1567 году договор был ратифицирован, Инка продемонстрировал свое подчинение испанской короне, а Киспе Титу был крещен; в 1568 году состоялось крещение самого Титу Куси; а в течение последующих двух лет происходила регулярная переписка между Инкой и его друзьями в испанском правительстве и церкви.
Письма Титу Куси содержали искусную смесь гордой независимости и раболепного подчинения. Благодаря Мартину Пандо они были написаны приемлемым дипломатическим языком и в основном выражали идеи, которые хотелось бы услышать их получателям. Рассматривая еще раз свои действия, описанные в «Воспоминаниях» в 1570 году, Инка мог настаивать на том, что он «полностью ратифицировал <…> мир с королем и его вассалами, который дал слово поддерживать». «Как известно вашей светлости, вы прислали ко мне Диего Родригеса, чтобы он стал коррехидором моей страны, и я принял его». Он поддерживал мир, «во-первых, встретившись на мосту Чукичака с оидором (судьей) Матьенсо, <…> а также впустив к себе в страну священников, чтобы они обучили меня и моих людей вере в Бога… Другим убедительным свидетельством моего стремления к миру является мой отказ, о котором я заявил вашей светлости именем его величества, от всех моих не многих и не малых земель и поместий, которыми владел мой отец».
Все эти явные уступки совмещались с политикой, направленной на сохранение независимости Вилькабамбы. Это можно было осуществить, только не давая испанцам повода для вторжения. Отсюда – приказы Титу Куси прекратить набеги и избегать убийств испанцев или причинения вреда церкви. То, что он допустил в свои владения миссионеров и сам принял христианскую веру, устраняло всякие основания для нападения по религиозным мотивам. Его нежелание принять у себя испанских поселенцев служило залогом того, что никакой непредвиденный инцидент не станет
Но испанцы выдвинули одно требование, которое Титу Куси не мог выполнить. Оно было мерилом успеха или провала их дипломатических усилий. Оно было той частью Акобамбского договора, которая имела нечеткую формулировку, и о ней Инка не упомянул в своих «Воспоминаниях». Речь идет об отъезде Титу Куси и его братьев из Вилькабамбы и их переселении на оккупированную испанцами часть Перу. Титу Куси не соблазнился удобствами Куско, как его брат Сайри– Тупак. Резиденция Инки продолжала оставаться в Вилькабамбе; его присутствие там поддерживало жизнь в этом непокорном индейском государстве.
