Я взял один камень. Он был синеватого цвета с фиолетовым оттенком. Грани были превосходно отделаны и блеск от вращения камня при солнечном свете приятно щекотал глаза. Я узнал его, это был мой камень. Пять месяцев тому назад у меня наконец-то бесперебойно заработала установка и я выдавил на ней первую партию в 17 камней. Начальник сам взялся обработать кристаллы облучением и после показал мне именно эти цвета.
— Господа, так что вы скажете? — нетерпеливо спросил Нейман меня и Таню.
— А по оптическим параметрам все в порядке? — задала вопрос Таня.
— Да.
— Тогда я пас, только Дима может сказать всю правду.
Я тянул резину, не зная, что сказать. Ведь чертов Нейман, потребует письменного подтверждения моих слов, если я скажу правду, и потом, вцепиться как клещ, по каким таким признакам я определил его искусственное происхождение. Если сказать неправду и когда-нибудь это откроется, мое имя будет зачеркнуто для запада. Я решился.
— Они искусственные.
— Вы уверены?
— Да.
— По каким признакам вы определили, что они искусственные?
— Таня, извини, выйди пожалуйста здесь будет профессиональный разговор.
Таня ошалело посмотрела на меня и вышла из кабинета.
— Мистер Нейман, эти алмазы делал я на своей установке. Все эти окраски проходили перед моими глазами.
Нейман подпрыгнул с кресла и перегнулся через стол ко мне
— Дмитрий, вы правда добились крупных размеров?
— Да, это так.
— Дмитрий, это же здорово. А как их себестоимость?
— Нормально. На уровне найденных.
Нейман плюхнулся в кресло. Лицо его запотело от волнения.
— Кто же тогда переправляет их в Индию?
— Увы, я не знаю.
— Слушай, Дмитрий. Я подумал сейчас и решил, что мы никому не скажем, что эти камни искусственные. Если все узнают об этом, цены на рынке поменяются не в нашу пользу. Мы итак сейчас с трудом их удерживаем на должном уровне.
— Наверно это разумно.
— Тогда договорились. Но твое молчанье должно стоить денег. Полпроцента от стоимости этих алмазов устроит, правда с условием изготовления не более 15 камней в месяц. Деньги перечисляются в Дойче банк на ваше имя.
— А Таня? Как с ней?
— Сейчас мы убедим ее в обратном. Скажем, что камни нормальные. Мэри, — сказал Нейман пульту, — Пусть эксперт из России войдет.
Таня вошла и присела в кресло у стола.
— Миссис Дубинина, мы долго взвешивали все факты подтверждающие искусственность камней и Дмитрий не смог убедить меня в этом. Так, Дмитрий?
— Да.
— Поэтому, мы решили, что каждый остается при своем мнении и эти камни наша фирма продает по рыночным ценам.
— Простите, мистер Нейман, но в Европе и пожалуй в мире, лучшего эксперта, чем Дмитрий нет. Если он сказал, что это искусственный камень, то это действительно так.
— Мистер Нейман показал мне каталог камней из Бразилии и я с удивлением увидел окрас алмазов как этот, — пришел я на помощь Нейману.
— Вот видите, — обрадовался Нейман.
Он заказал коньяк с кофе и мы, поболтав для приличия еще немного, уехали в отель.
— Дима, ты уверен, что алмазы настоящие?
— Нет. Алмазы искусственные.
— Значит он просто держит рынок?
— Да.
— Так зачем нас приглашали?
— Для престижа. Им невыгодно сбивать цену рынка.
— Вот сволочи. Небось нами и прикроется.
— Само собой разумеется.
Таня и я получили подарки от фирмы: по видеомагнитофону и по десятку кассет.
Начальник выслушал меня, нервно теребя пальцами бумаги. Про то, что я открылся Нейману, рассказав ему о работающей у нас установку, промолчал.
— Значит он спросил тебя, кто их изготавливает и переправляет в Индию?
— Да.
— Это хорошо, что ты сказал, что не знаешь, но теперь эта свора, не только он, но и другие, будут искать источник появления камней и их маршрут. Это у господ хорошо налажено.
— Виктор Степанович. Ведь я знаю, что камни наши, с моей установки.
— Ну и молчи. Что думаешь, я их переправляю и деньги получаю. Здесь и по выше есть. Мне придется доложить о твоей поездке. Составь грамотно отчет и ни слова о том, что ты догадался.
— Хорошо.
Идею новой установки для производства алмазом я нашел в Военмехе, подсмотрев дипломный проект одного студента о штамповке взрывом. Почему бы мне взрывом не создать высокое давление в камере, а если удержать его в течение длительного времени, да еще при высокой температуре, то условия для получения алмаза выполнены. Самое тяжелое оказалось удержать давление. Здесь я год помучился, но получилось, а энергия взрыва оказалась дешевле, чем гидравлическая, что сказалось на себестоимости алмаза.
— Ира приходила, — сообщила мне мама, — Юбку взяла. Я ее чаем попоила, уговорила еще придти.
— Ну и как, уговорила?
— Сегодня придет. Я пообещала ей сшить кофточку с кружевным воротничком.
— Ну, мамуля, ты и дипломат.
— Ладно тебе, ты лучше девчонку не упусти. Для тебя стараюсь, золото, а не девочка.
Золото примчалось, как метеор и тут же после непродолжительного рандеву, ринулось обратно. Я рванул за ней, догадываясь, что она может упорхнуть навсегда.
— Не надо меня провожать. Не надо.
— А я тебя не провожаю. Я охраняю.
— Мне охрана не нужна, — гордо задрала носик она.
— Вон видишь, три парня стоят у подворотни. Здесь уже который раз с девушками происходят несчастья.
— Где, где они, — вдруг испугалась она.
Мы прошли молча мимо подворотни и она ни слова после не сказала о том, что мне нужно уйти.
— Как вы съездили за границу?
— Плохо. Я заврался так, что теперь распутаться не могу.
— А надо было врать?
— Конечно. Это связано с моей работой. О ней там нельзя распространяться.
— И все по камням?
— Все по камням.
— А я ходила в геологический музей. О работе вашей мамы там никто не знает, только говорят, что по приказу Берии коллекцию за неделю привели в порядок.
