номера (12 сентября) он становится другим — газета экономических комиссариатов РСФСР: Высовнархоза, НКПС, Наркомпрода, Наркомзема, Наркомвнешторга, Наркомфина, Наркомтруда и ЦСУ. В этом, несомненно, обнаружилось принижение роли ВСНХ до ранга обыкновенного комиссариата.
26 декабря Крумин публикует свою очень резкую статью против ВСНХ под названием «Что это такое?», где очень едко высмеивал притязания ВСНХ стать единым хозяйственным органом и указывал ему место заурядного экономического комиссариата, ставя в пример деятельность Наркомпрода. Чтобы рассеять впечатление, будто мы отклонились от политики и углубились в банальные ведомственные дрязги, обратим внимание на другую статью, которая появилась в ответ на вопрос «Что это такое?» и которая подведет итог нашим исследованиям в истории отношений ВСНХ и Наркомпрода в период военного коммунизма. Статьи эта помещена в «Экономической жизни» от 28 декабря за подписью Г. Сокольникова под заголовком «Единство экономического руководства».
Сокольников отчасти вступается за ВСНХ. Он пишет, что в обширной полемике по вопросу единого хозяйственного органа еще не было рыцарей, начертавших на своих щитах защиту попранных прав Высовнархоза, который в 1917 году и был создан «именно как орган всеобъемлющего экономического руководства». Исходят по большей части из признания того факта, что нынешний ВСНХ есть только комиссариат промышленности. Чем же была обусловлена неудача ВСНХ как единого экономического центра? Этот вопрос имеет не только историческое, но и практическое значение.
Сокольников полагает, что ВСНХ по конструкции 1917 года должен был быть не просто «экономическим правительством», которое в программных речах прямо противопоставлялось Совету Народных Комиссаров как органу политической диктатуры. Вы-совнархоз выступал как грядущий наследник Совнаркома, как идеальный орган «управления вещами» (по терминологии Энгельса), в противоположность Совнаркому, который складывался, как орган классового пролетарского государства. Так называемые экономические комиссариаты — Наркомпуть, Наркомфин, Наркомпрод — были «приписаны» к Высовнархозу, но на деле их оторвала от органа управления вещами железная-логика классовой пролетарской борьбы, поставив перед ними в наступивший период гражданской войны прежде всего задачи, связанные не с растворением классового государства в безгосударственном коммунизме, а с укреплением во что бы то ни стало, ценой любых жертв, классовой власти, завоеванной пролетариатом. Поэтому схема 1917 года, рассматривавшая все экономические комиссариаты как «мирные», чисто хозяйственные учреждения и отвлекавшаяся от их функций, как боевых органов государственной власти и насилия, была «утопической», понимая это слово в его лучшем смысле, т. е. не более как замечательным «просветом в будущем».
Сокольников противопоставляет ВСНХ другим наркоматам как учреждение в первую очередь хозяйственное. Но было бы абсолютно неправильным. не упомянуть, что и Высовнархоз не стоял в стороне от классовой борьбы. Национализация промышленности, проведенная им в 1918–1920 годах, в корне подорвала экономическое могущество городской буржуазии. Вместе с тем производство требовало от нового хозяина тех же самых условий, что и от старых владельцев — экономической заинтересованности для всех своих участников. Классовые и политические перемены не освободили и не могли освободить материальное производство от того обстоятельства, что оно в конечном счете имеет своей целью и источником общественную и частную выгоду.
Поэтому основой противоречий ВСНХ и Наркомпрода являлось прежде всего то, что Наркомпрод был органом классовой политики, оторванным от интересов производства и подчиненным политическим целям. Только во второй половине 1920 года, на заключительном этапе военного коммунизма, продовольственники обращают свое внимание на сельхозпроизводство и будут сразу вынуждены бросить свой инструмент классового расслоения деревни на бедняков, середняков и кулаков, который помогал экспроприировать имущие слои деревни, но ни в коей мере не способствовал росту сельской продукции.
Высовнархоз же изначально имел своей задачей развитие промышленности, поэтому вынужден был ставить во главу не политический волюнтаризм, а экономические интересы участников производства. Отсюда происходят его притязания на особую роль в экономике и борьба за единство экономической политики и объединение ее на платформе интересов производства. Сокольников подтверждает: «Единство деятельности „экономических“ комиссариатов возможно обеспечить только в той мере, в какой они действительно являются комиссариатами с чисто хозяйственными задачами, поскольку создается единство хозяйственных целей».
Отсюда и оппозиция ВСНХ военному коммунизму и близость его концепции НЭПу. Но все же только близость. Стержнем идей, владевших умами в Высовнархозе, был товарообмен, т. е. предполагалось установить централизованный эквивалентный обмен между отраслями народного хозяйства, между государством и крестьянством. Это был не НЭП, не развитие рынка, а промежуточная ступень между ним и продуктообменом. Но как в 1918 году товарообмен оказался мостиком от торговли к продовольственной диктатуре, так и в 1920–1921 годах, он стал выполнять ту же роль, но уже для общества идущего в обрат, ном направлении. Вокруг этого стержня переплеталась поросль индивидуальных и групповых толкований конкретных условий товарообмена, начиная от Милютина, который предлагал произвольное, государственное определение соотношения товарных эквивалентов, и кончая Лариным, который настаивал на определении этого соотношения по ценам вольного рынка. И как в первом случае товарообмен неизбежно падал в лоно проддиктатуры, так во втором — следовал логический и реальный, как в 1921 году, прорыв в сторону свободного обмена, торговли. Линия Крумина и его публикации в «Экономической жизни» вызвали гнев Президиума ВСНХ, который на негласном заседании 3 января постановил: поскольку газета допускает резкое уклонение от позиций, занимаемых Президиумом по основным вопросам организационного строительства и хозяйственной политики, войти в Оргбюро ЦК с предложением о смене ее редактора. В случае несогласия Оргбюро немедленно прекратить финансирование «Экономической жизни», прекратить высылку информационного материала и предложить газете снять штамп ВСНХ[502]. Впоследствии, 26 января, этот конфликт рассматривался на Пленуме ЦК, которому удалось смягчить позиции сторон.
Эта история явилась всплеском, который обнажил глубинное противостояние двух экономических тенденций. В то время в тесном союзе с ВСНХ выступал Наркомзем. У них имелось множество общих интересов, и НКЗ, как ведомство, связанное с интересами производства, имело также немало противоречий с Компродом. Статьи Богданова, видного работника Наркомзема, по всей видимости, не были отражением исключительно его личной точки зрения, очевидно, они явились совокупным ответом производственных ведомств на попытки расширить сферу принуждения в сельском хозяйстве. И эволюцию статей Богданова также нельзя отнести полностью на его счет, ибо он, скорее всего, поступил как Галилей со своими инквизиторами. В брошюре к Всероссийскому съезду губземотделов и агрономических деятелей, которая вышла в 1921 году до X съезда РКП (б), Богданов вновь заявляет, что «земля вертится»:
«Изъятие излишков без плановых производственных заданий является… дезорганизующим производство методом воздействия на крестьянское хозяйство… Таким образом, не только в целях создания единого хозяйственного плана, но и исходя из интересов сельскохозяйственного производства, мы должны принять все меры к установлению твердых и определенных производственных заданий крестьянскому хозяйству»[503].
В дискуссии по государственному регулированию сельского хозяйства принял участие и сам нарком земледелия С. П. Середа. 18 ноября он опубликовал в «Известиях» свои комментарии по поводу статьи профессора И. Михельсона «Важное предостережение», в которой профессор указывал на возможный в ближайшем будущем цикл засушливых лет и советовал начать подготовку к этому испытанию природы.
Середа осторожно намекал, что при огромном преобладании мелкого крестьянского хозяйства принудительное начало должно сочетаться с системой хозяйственно-стимулирующих мер (для пояснения и мы скажем несколько слов о том, какое значение имели перечисленные декреты). Принятый по инициативе НКЗ декрет ВЦИК и СНК об увеличении размера землепользования в трудовых хозяйствах от 27 мая 1920 года многие называли «кулацким». Он предусматривал закрепление за прогрессивным трудовым хозяйством всего того количества земли, которое находится в их фактическом пользовании, «хотя бы это количество земли было выше установленных для данного района норм наделения землею». Декрет от 27 мая стал одним из немногих пятнышек альтернативной политики, иногда проступавших на теле военного
