— А ты разве умеешь такой корабль смастерить, чтобы сам летал? — спрашивает дед.
— Нет, — говорит, — не умею.
— Так зачем идешь?
— А бог его знает, — говорит, — зачем! Потерять — не потеряю, а может, там счастье мое найдется.
— Так садись, — говорит, — отдохни маленько, пополуднуем. Доставай-ка, что у тебя там в торбе.
— Эх, дединька, у меня нет ничего — один только черствый хлеб, вы такой и не укусите.
— Ничего, доставай!
Вот дурень достает, глядь, — из того черного хлеба да такие белые паляницы сделались, что он и отродясь таких не едал: прямо сказать, как у панов.
— Ну, что ж, — говорит Дед, — как же это не выпивши да полдничать? А нет ли там у тебя в торбе горилки?
— Да где ж она у меня возьмется! Есть одна только фляжка с водой!
— Доставай, — говорит.
Достал он, отведали, а там такая горилка сделалась!
Вот разостлали они на траве свитки, уселись, и давай полдничать. Закусили хорошенько, поблагодарил дед дурня за хлеб и за водку и говорит:
— Ну, слушай, сынок, ступай теперь в лес, подойди к дереву и, трижды перекрестясь, ударь топором по дереву, а сам поскорей наземь ложись и лежи — пока тебя кто не разбудит. Вот корабль тебе и построится, а ты садись на него и лети, куда тебе надобно, и забирай по пути всякого встречного.
Поблагодарил дурень деда, распрощались они. Дед пошел своею дорогой, а дурень в лес направился.
Вот вошел в лес, подошел к дереву, стукнул топориком, сам упал наземь и уснул. Спал-спал. Вдруг спустя некоторое время слышит: кто-то его будит.
— Вставай, твое счастье уже поспело, подымайся!
Дурень проснулся, видит — стоит корабль, сам золотой, мачты серебряные, паруса шелковые так ветром и надуваются — только впору лететь!
Вот, не долго думая, сел он на корабль, снялся корабль и полетел… И полетел ниже облака, выше земли, что и глазом не видать.
Летел, летел, вдруг видит — припал человек к земле ухом и слушает. Он и крикнул ему:
— Здорово, дядько!
— Здорово, голубчик!
— Что это вы делаете?
— Да вот, слушаю, — говорит, — собрались ли уже к царю на обед гости.
— А вы разве туда идете?
— Туда.
— Так садитесь со мной, я вас подвезу.
Тот и сел. Полетели.
Летели, летели… глядь — идет человек по дороге: одна нога к уху привязана, а на другой скачет.
— Здорово, дядько!
— Здорово, милый!
— Что это вы на одной ноге скачете?
— Да вот, если бы я, — говорит, — отвязал другую, то за один шаг весь свет бы обошел. А я, — говорит, — не хочу.
— Куда ж вы идете?
— К царю на обед.
— Так садитесь с нами.
— Ладно.
Тот сел. Опять полетели.
Летели, летели, глядь — стоит на дороге охотник, из лука нацеливается, а нигде ничего не видать, ни птицы, ни зверя.
— Здорово, дядько! Куда вы целитесь, если не видно ни птицы, ни зверя?
— Так что ж, что не видно? Это вам не видно, а мне-то видать!
— Да где же вы ее видите?
— Э, да там вон за сто верст на сухой груше сидит!
— Что ж, садитесь с нами!
Он сел. Полетели.
Летели, летели, вдруг видят — идет человек, несет за спиной полный мешок хлеба.
— Здорово, дядько!
— Здорово!
— Куда вы идете?
— Иду, — говорит, — хлеба на обед добывать.
— Да у вас и так ведь полный мешок!
— Да что этого хлеба! Мне и на один раз позавтракать не хватит.
— Садитесь с нами!
— Ладно.
Сел и тот. Поехали.
Летели, летели, глядь — бродит у озера человек, будто что ищет.
— Здорово, дядько!
— Здорово.
— Чего вы тут ходите?
— Пить, — говорит, — хочется, да вот никак воды не найду.
— Да перед вами же целое озеро — чего ж вы не пьете?
— Эх, да что этой воды! Мне ее и на один глоток не хватит.
— Так садитесь с нами!
— Хорошо.
Сел он. Полетели.
Летели, летели, вдруг видят — идет в село мужик и несет мешок соломы.
— Здорово, дядько! Куда это вы солому несете?
— В село, — говорит.
— Вот так-так! А разве в селе нету соломы?
— Есть, — говорит, — да не такая!
— А это какая же?
— Да такая, — говорит, — что какое бы знойное лето ни было, а разбросай ее — и вмиг, откуда ни возьмись, мороз ударит и снег ляжет.
— Так садитесь с нами!
Тот сел. Полетели они дальше.
Летели, летели, вдруг видят — идет мужик в лес и вязанку дров за плечами тащит.
— Здорово, дядько!
— Здорово!
— Куда это вы дрова несете?
— В лес.
— Вот так-так! Разве в лесу дров нету?
— Как нету? Есть, — говорит, — да не такие.
— А это какие ж?
— Там простые, а это такие, что только их разбросать, и враз, откуда ни возьмись, войско перед тобой явится!
