Вот бог и говорит:
— Молодых.
Пришел он и говорит смерти:
— Сказал бог, чтобы шла молоденькие дубки грызть.
Вот пошла она, все молоденькие дубки погрызла — и такая от тех дубков худая сделалась, как щепка. Вот увидал ее бог и спрашивает:
— Чего ты такая худая стала?
Она и рассказала, так, мол, и так:
— С чего ж мне быть сытой, если я все дубки грызла!
Вот и велел бог за это солдату полгода ее за плечами носить.
Носит он ее и носит; только было нагнулся табаку понюхать, а она увидела табакерку и спрашивает:
— Что это у тебя, служивый?
Он говорит:
— Табак.
— Дай и мне!
Он говорит:
— Ладно, полезай в табакерку, вот там и нанюхаешься.
Она залезла, а солдат взял да и захлопнул ее там и в карман положил.
Вот как вырвалась потом уже смерть оттуда и рассказала обо всем богу, взял тогда бог и прогнал за это солдата с неба. Взял тогда солдат да и попал с неба с рай. Приходит туда, увидел ангелов и спрашивает:
— Что, горилка тут есть?
— Нету, нету.
— А трубка есть?
— Нету.
— Ну, так здесь плохо жить! — и пошел в пекло. Увидел чертей и говорит:
— Трубка есть?
— Есть.
— Ну, здесь хорошо жить, — здесь я и останусь.
Вот и остался, взял да и поперекрестил чертей, они и разбежались, а он стал один жить в пекле.
ПРО СОЛДАТА И АПТЕЯ
Прослужил солдат двадцать пять лет и идет домой по билету. Шел-шел и подумал: «Нет у меня ни отца, ни матери, чем же я похвалюсь, что двадцать пять лет прослужил, а царя и не видал. Дай-ка вернусь, царя в глаза увижу». Приходит к государеву дворцу, стоят там часовые, не пускают.
— Куда идешь? — спрашивают.
— Да вот, прослужил я двадцать пять лет, а государя и в глаза не видел, что ж я скажу, как домой вернусь. Вот я и пришел.
Ну, они и доложили государю. Тот велел его пропустить.
Выходит государь, спрашивает:
— Зачем я тебе, солдат, нужен?
— Ваше величество, прослужил я двадцать пять лет, а государя и в глаза не видел, чем же я похвалюсь, как домой приду? Вот и пришел я на вас поглядеть…
Ну, тот и начал его расспрашивать:
— Есть у тебя отец, мать?
— Нет, — говорит, — никого.
— Ну, иди ко мне служить, за охотника будешь. Вот тебе двадцать пять рублей, квартира и прислуга; а будешь хорошим охотником, так буду каждый месяц тебе набавлять.
Пошел солдат на охоту, набил дичи, насилу довез. Государь набавил ему пять рублей. На другой день пошел солдат на охоту и за целый день не то чтобы дичь убить, а и воробья не встретил. Идет назад, видит — птица какая-то на кургане сидит. Он нацелился в нее стрелять, а она просит:
— Эх, солдат-охотник, не бей меня, лучше иди живою возьми.
Он взял ее и посадил в свою комнату. А тут государь посылает за ним слугу, чтобы тот пришел, — много ли дичи набил нынче.
Нигде, ваше величество, и воробья не видал. Как шел домой, то сидела какая-то птица на кургане — прицелился я, а птица и стала меня просить: «Не бей меня, солдат-охотник, а иди меня лучше живою возьми». Вот и посадил я ее в своей комнате.
Пошел государь поглядеть. Только открыл двери, глядь — сидит там такая красавица, что и сам государь залюбовался.
Съехались к государю разные короли, а он и давай хвалиться.
— Вот, — говорит, — есть у меня такой охотник, что ни загадаю ему, все выполнит.
Ну, один король и говорит:
— Вот я вашему охотнику загадаю одну загадку, как выполнит ее, то он — молодчина, а как не выполнит, то — мой меч, а его голова с плеч!
Призвали солдата-охотника, а тот король и говорит:
— Ну, вот что, молодчина, ступай туда, неведомо куда, принеси то, неведомо что…
Пришел солдат в свою комнату, запечалился, не знает, куда идти и что доставать. А та девица и спрашивает:
— Чего ты, солдат-охотник, так горюешь?
— Как же мне не горевать, если чужестранный король такую задачу задал, что я не могу ее и головой сообразить.
— Какую же задачу?
— Сказал: «Поди туда, неведомо куда, принеси то, неведомо что».
— Эх, это не служба, а только службочка, а потом будет тебе и служба. На тебе вот этот платочек, выйдешь на двор, махнешь вперед, поднимешься на воздух и полетишь — отнесет он тебя за тридевять земель, в тридесятое царство. Долетишь туда — будет дремучий лес, и кругом ничего, и только посреди леса дом высокий зеленый, без окон, без дверей, а сверху одна труба. Как взлетишь на дом, кинь в трубу платочек, платочек полетит вниз, а ты за ним.
Вышел он, махнул платочком и полетел аж в десятое царство. Там лес густой и зеленый, непроглядный. А посреди леса дом с трубой. Бросил он платочек в трубу и сам за ним спустился. Смотрит, а стены все золотые — свету нету и никого не видно, только золото и освещает комнаты, и столы такие же! Драгоценные каменья — все сияет!
Солдат нашел койку, залез под койку и улегся, шинелью прикрылся. Вдруг слышит: листья шумят я земля движется — Змей летит… Спускается, а у солдата так сама шинель и ворошится!
— Эй, — крикнул Змей, — Аптей!
— Что угодно? — отозвался кто-то.
— Чтоб были мне и напитки и кушанья, чтоб музыка заиграла, трубка набилась и девчата песни бы пели…
Аптей как ударил — лампы загорелись! Напитки и кушанья… девчата песни поют!..
Напился Змей, наелся и крикнул:
— Аптей, закрой!
Змей полетел, а Аптей ударил — потухли лампы, все убралось, и стало снова, как было.
Солдат лежал-лежал, есть ему захотелось, аж не выдержит, и думает: «Это жена моя волшебница сердится на меня за то, что хотел я ее застрелить, это она меня сюда запроторила на мою погибель». И вскрикнул он от ужаса:
