космонавтика развивалась бы по-другому. Кеннеди уже во время своей инаугурационной речи 20 января 1961 года послал сигнал Советскому Союзу: «Будем вместе исследовать звезды...» — и лишь после триумфального полета Юрия Гагарина несколько скорректировал свои планы.
Мы могли бы очень выгодно отдать в аренду китайской стороне станцию «Мир», которую сами же, при активном давлении со стороны американцев, успешно затопили в океане.
В общем, сплошные «если бы да кабы». В январской 2010 года передаче о программе «Буран» четко сделан вывод, что затеянная по инициативе военных программа не была реализована до конца, но зато увела столько средств, что мало не покажется... А люди, занимавшиеся в ту пору АКС — авиакосмической системой — «Спираль» и «Бор», но не имевшие средств на ее завершение, утверждают, что сейчас бы мы имели новую и перспективную космическую технику. А так остаемся «с носом», ничего нового у нас нет. Да, работаем совместно с американцами на МКС — но ведь перспективы не видно!
Насчет лунных и марсианских программ тот же Черток, соратник Королева, который не понаслышке знает обстановку в отрасли, заявляет: «Не знаю как мы и американцы, но китайцы к 2020 году обоснуются на Луне и доберутся дальше, к Марсу».
И это не просто слова. Однако такие программы одной стране осилить трудно. Значит, нужно договариваться и прилагать совместные усилия для реализации крупномасштабных проектов.
Как-то сразу всплыли в памяти цифры затрат СССР на неудавшуюся самостоятельную лунную программу «Н-1». Не ручаюсь за точность, но армейские спецы, из ракетчиков, прикинули так: на потерянные деньги можно было бы купить каждому офицеру Советской армии по автомобилю «Жигули».
Трудно представить себе, сколько тратится денег впустую только из-за того, что люди не могут найти взаимопонимания и действуют порой в ущерб интересам своей страны, но в угоду своим амбициям. Каждый стремится иметь свою атомную бомбу для того, чтобы защититься, свою ракету и т. д. и т. п. И на все это разрушительное железо тратятся огромные деньги.
Вспоминается старая советская песня:
Если бы парни всей земли вместе
собраться однажды смогли.
Вот было б весело в компании такой.
И до грядущего подать рукой!
Да, это действительно было бы здорово!
«Союз» и «Аполлон»
Не будем рассуждать о тогдашней международной обстановке и высшей политике. Скажу одно: как бы ни было это трудно, но в 1975 году мы и американцы смогли ударить по рукам и осуществить первый международный полет и стыковку двух разных кораблей— «Апполона» и «Союза».
И все поняли, что это здорово!
А как готовились, сколько противоречий устранили. Да одно только обсуждение принципа стыковки кораблей достойно целого романа. Смешно, но в процессе подготовки нашли компромисс и сделали принципиально новый стыковочный узел, который до сих пор используется на международной станции. Дело в том, что советская система стыковки по принципу «штырь—конус», или как принято у электриков называть соединения разъемов «папа-мама», не понравилась американцам. Они задумались над этой проблемой сугубо с политической точки зрения: «Это, извините, кто в кого будет?» Ведь штырь находится на активном корабле, конус — на пассивном. Штырь попадает в конус, затем идет процесс стягивания кораблей, и только после этого срабатывают замки стыковочного узла... Они-то и завершают процесс, позволяя космонавтам в условиях полной герметизации стыка переходить из одного корабля в другой.
Так вот, этот процесс напоминал американцам о взаимоотношениях полов и не понравился им. После некоторых раздумий был придуман так называемый эндрогенный (лепестковый) способ стыковки, когда корабли могут поочередно быть то активными, то пассивными. Таким образом, был соблюден статус- кво.
Что же касается спецслужб, то следует отметить: и КГБ СССР, и АНБ США1 были заинтересованы в безупречном выполнении всех этапов программы. Никаких тебе провокаций, вербовочных подходов, попыток получить секретную информацию и тем более скомпрометировать друг друга! Стояла задача обеспечить безопасность, и ее выполнила каждая сторона, не составляя каких-либо совместных планов.
Космонавты и астронавты поочередно обучались в Звездном и в Хьюстоне, отдыхали и «срабатывались», совершенствуя одни — русский, другие — английский.
В Центре подготовки для проживания американских астронавтов быстро соорудили современный комплекс, который получил название «Профилакторий» и остается таковым до сих пор. Правда, теперь в нем и офис НАСА и ЕКА.
Как отмечают все советские специалисты, участвовавшие в подготовке международных экипажей, тогда была проведена первая проба сил сотрудничества в космосе. В США убедились, что мы, советские, имеем хороший уровень методической и технической подготовки, которому позавидовали бы даже американские инструкторы. Этот процесс взаимообучения продолжается и сейчас. Огорчает только то, что американская сторона, перенимая все наше положительное, больше и больше переводит процесс обучения в Хьюстон, а Центр подготовки несколько замер в развитии своей базы — ЦПК им. Ю. А. Гагарина.
Но тогда, в 1973-1975 годах, было положено начало, и Том Стаффорд, подружившийся с Алексеем Леоновым, крепко полюбил Россию и только учился говорить так понравившиеся ему слова: «Я люблю вас». Для легкости произношения Леонов придумал ему словосочетание на английском «yellow blue bus», что было созвучно нашему «Я люблю вас», но означало «желто-голубой автобус».
1 АНБ — Агентство национальной безопасности, самостоятельный разведывательный орган в системе Министерства обороны США.
«Братский» космос
Как только отрапортовали о завершении программы «Союз — Аполлон», лидеры Советского Союза сочли необходимым приобщить к космосу «братьев по социалистическому лагерю». Хотя основа для сотрудничества была выбрана не экономическая, а политическая, которая в ту пору играла на большой и великий Советский Союз и крепила дружбу, но в общую копилку развития космонавтики вклад был несоизмерим. Да, некая интеграция подразумевалась. Был расчет, что наши верные друзья, страны социалистического блока, подключат весь свой научный потенциал для исследования космического пространства... Но все же, повторю, политическая составляющая была главной.
Ну а дальше, как говорили в те времена: «Партия велела, комсомол ответил — есть!»
Первыми в 1976 году в Звездный городок прибыли представители ЧССР, ПНР и ГДР. Отбор шел по всей строгости, так что и наши коллеги из органов безопасности изо всех сил старались, чтобы их «первенцы» были кристально чисты и безупречны — как Гагарин.
Мы с ними встречались, обсуждали, давали рекомендации и советы о том, как без суеты и привлечения лишнего внимания спокойно и надежно делать свою работу, не мешая космонавтам готовиться к реальным полетам. И я считаю, что нам это удалось. Было много разных моментов, которые едва ли заслуживают оперативного внимания, зато могут быть использованы для придания юмористических оттенков скучным описаниям...
Вслед за первой тройкой прибыли венгры, румыны, кубинцы, болгары, монголы, вьетнамцы. Встал вопрос об организации работы этого интернационального коллектива. И здесь мы сделали серьезный толерантный и политкорректный шаг — или даже рывок.
Тогда мы знать не знали о будущем Президенте США Бараке Обаме и имели слабое представление о
