зрелищем, так и стоявших вокруг амфитеатра. И те, кого смерть настигла при обвале здания, благодаря выпавшему им жребию избавились от мучений; еще большее сострадание вызывали те изувеченные, кого жизнь не покинула сразу: при дневном свете они видели своих жен и детей, с наступлением темноты узнавали их по рыданиям и жалобным воплям. Среди привлеченных сюда разнесшейся молвой тот оплакивал брата, тот — родственника, иные — родителей. И даже те, чьи друзья и близкие отлучились по делам из дому, также трепетали за них, и, пока не выяснилось, кого именно поразило это ужасное бедствие, неизвестность только увеличивала всеобщую тревогу.
Когда начали разбирать развалины, к бездыханным трупам устремились близкие с объятиями и поцелуями, и нередко возникал спор, если лицо покойника было обезображено, а одинаковое телосложение и возраст вводили в заблуждение признавшего в нем своего. При этом несчастье было изувечено и раздавлено 50 000 человек, и сенат принял постановление, воспрещавшее устраивать гладиаторские бои тем, чье состояние оценивалось менее 400 000 сестерциев, равно как и возводить амфитеатр без предварительного обследования надежности грунта. Атилий был отправлен в изгнание. Следует упомянуть, что сразу же после разразившейся катастрофы знать открыла двери своих домов: повсюду оказывали врачебную помощь и снабжали лечебными средствами; и в городе в эти дни, сколь ни был горестен его облик, как бы ожили обычаи предков, которые после кровопролитных битв поддерживали раненых своими щедротами и попечением».
В своей отвратительной жажде крови и всевозможных жестокостей преемник Тиберия Калигула сожалел о том, что в его дни не произошло столь остро щекочущего нервы несчастья. В последующие же времена аналогичные крушения не раз имели место.
Форму двойного театра, изобретенную Курионом, его друг гениальный диктатор Цезарь использовал в 46 г. до н. э. при праздновании своего четырехкратного триумфа для того, чтобы дать возможность наибольшему числу людей присутствовать на гладиаторских играх с травлей и многочисленными боями. Возможно, что именно он построил в Риме первый амфитеатр — временный деревянный.
Первый постоянный амфитеатр в столице, включавший в себя как каменные, так и деревянные конструкции, в 29 г. до н. э. возвел Статилий Тавр, родственник и любимец императора Августа. Разрушен же он был, по-видимому, во время пожара Рима в 64 г. н. э., т. е. в эпоху Нерона. Нерон же, как и ранее Калигула, в 57 г. приказал возвести на Марсовом поле деревянное строение и заложил камень в основание каменного амфитеатра.
Как упоминалось выше, в Помпеях и, по-видимому, в Капуе такие сооружения имелись и ранее. Тем временем во всех частях Римской державы планировались, закладывались и строились амфитеатры, предназначавшиеся для гладиаторских игр. Сколько их было всего, сейчас сказать трудно, однако те 70 амфитеатров, которые продолжают существовать и по сей день, конечно, всего лишь часть от общего их числа- а они имеются в Италии и Югославии, в Испании и на Сицилии, во Франции и Германии, в Британии и Греции, в Малой Азии и Египте.
Некоторые из них, как, например, те, что стояли на границе, проходившей по Дунаю, или же в североафриканской Нумидии, сооружались исключительно для солдат расквартированных там римских легионов, т. е. в некотором роде в рамках обеспечения жизнедеятельности войск. Другие — те, что расположены во французских городах Арле (бывшая Арелата) и Ниме (бывший Немаус), — служат сегодня аренами для бескровного боя быков, а на ежегодные великолепные оперные фестивали в амфитеатре итальянской Вероны, где гибли некогда римские гладиаторы, собираются любители искусства со всего мира.
Все эти сооружения меньше размером, но во всем остальном соответствуют гигантскому римскому образцу — великому Колизею.
Этими строфами английский поэт лорд Байрон (1788–1824) воспевал, в своей поэме «Паломничество Чайльд Гарольда» глубоко поразившие его руины римского Колизея, полуразрушенного, но от того не менее совершенного и благородного строения, стены которого в то время поросли деревьями, кустарниками и травой. Вид величественного творения вызвал в душе поэта образы тех, кто во славу императора и ради увеселения народа проливал свою кровь на арене. Однако все волшебство этого удивительного строения не в силах заставить нас забыть о том, что создано оно было для демонстрации убийства тысяч и тысяч людей на потеху толпе — одного из самых чудовищных увеселений за всю историю человечества.
Сооружение Колизея, размерами своими превышающего все предыдущие и последующие строения, было начато императором Веспасианом (69–70 гг.), завершено Титом (79–81 гг.); он же открыл Колизей стодневными торжествами; его преемнику Домициану (81–96 гг.) оставалось лишь завершить оформление. Так что великолепное это творение архитектуры стало таким памятником роду Флавиев, который современники по праву относили к числу чудес света, которое и сегодня, несмотря на частичные разрушения, производит неизгладимое впечатление.
«Раз Колизей стоит, стоит и Рим; но Рим падет вослед за Колизеем, за Римом — Мир!» — так гласит известное изречение VIII в., принадлежащее, по-видимому, одному из англосаксонских паломников, пораженному колоссальным строением. Римская империя давно канула в Лету, а Колизей все стоял, продолжая оказывать влияние на архитектуру многих веков. Конечно, не минули его и многочисленные опустошительные войны, но никогда он не был разрушен совершенно, и по сей день этот величественный обломок исчезнувшей цивилизации продолжает оставаться одним из важнейших элементов архитектурного облика города Рима.
Колизей стоит на месте бывшего парка Золотого Дома Нерона, а именно там, где раньше находился пруд, перед тем осушенный и засыпанный. В плане он представляет собой эллипс с внешним обводом в 527 м, главные оси которого составляют 188 м в длину и 156 м в ширину. Длина осей овальной же арены — 86 и 54 м; площадь ее — 4644 кв. м, а всего комплекса — около 29 000 кв. м.
Первый этаж образуют аркады с 80 арками высотой 7 м и колоннами с размерами 2,40 х 2,70 м в плане. На них покоятся второй и третий этажи, в то время как четвертый составляет сплошная стена, разделенная подпорками на сектора, каждый второй из которых имеет окна. Первый этаж украшен
