— Откуда ты это знаешь?
— Пришлось потратить немного времени, — призналась Лиза. — Это фото архива журнала «Крисмон» за 1997 год. Христианский журнал, посвященный делам церкви. В 1997-м в Зальцбурге проходил конгресс по вопросам церковной археологии. На него съехались участники со всего света. Темой была биография Иисуса.
Буковски рассмотрел фотографию.
— А кто двое других на снимке?
Лиза указала на старика, стоявшего слева от отца Рейнгарда.
— Это доктор наук, профессор Игаэль Юнгблют, он был доцентом Мюнхенского университета. Я немного погуглила. У профессора несколько лет назад случился серьезный апоплексический удар. Он парализован. Возможно, он вообще уже умер.
Буковски кивнул.
— А другой?
Лиза пожала плечами.
— Я еще не выяснила.
— Чего же ты тогда ждешь — или ты не хочешь в Париж?
Иерусалим, отель «Рейх» в Бейт-Хакерем…
Они сидели в гостиничном баре и до сих пор казались окаменевшими. Не было только профессора Джонатана Хоука — он хотел нанести еще один визит декану Еруду. В конце концов, так дальше продолжаться не могло. Им срочно нужен был адвокат.
— Это неслыханно, — заявил Жан Коломбар. — Они обращаются с нами как с преступниками.
— Что говорит Джонатан? — спросил Мошав.
Том пожал плечами.
— Я спросил его, что произошло тогда, в университете. Он ответил, что девчонки его просто подставили. Они были из богатых семей, отцы обладали очень большой властью и влиянием. Он потребовал выгнать обеих из университета, так как поймал их за курением марихуаны. А они стали утверждать, что он хотел затащить их в постель. У него просто не оставалось другого выбора. Он сам написал заявление, так как был сыт по горло этой грязной кампанией против себя.
— Я знаю профессора и верю ему, — сказала Яара. — Абсурдно предполагать, что он имеет какое-то отношение к смерти Джины.
Том задумчиво посмотрел на свой бокал.
— Что случилось? — спросила его Яара.
— Гидеон Блументаль — это имя вам о чем-нибудь говорит?
Остальные недоуменно переглянулись.
— Он был одним из наших помощников. Недавно нашли его труп. Его тоже убили.
— Рабочих набирал Аарон, — вставил Мошав.
— У него были при себе монеты с изображением Тиберия. Определенно он их нашел и присвоил.
— Он хотел так, между прочим, провернуть небольшое дельце, — сказал Жан. — Ничего необычного в этом нет, такое случается сплошь и рядом.
— Я не знаю, — задумчиво произнес Том. — Несчастные случаи в районе раскопок, исчезновение Рафуля, убийство Джины и этого Гидеона, да еще и ужасная трагедия с Аароном… Раскопки приостановлены, и неожиданно появляется какой-то францисканец. Если хотите знать мое мнение, то во всем этом прослеживается система.
— На что ты намекаешь? — спросил Мошав.
— У меня на сей счет дурное предчувствие. Вы еще помните, как мы нашли могилу? Рафуль хотел, чтобы мы помалкивали о находке. Внезапно он заторопился. Он уже заранее знал, что мы там обнаружим, я в этом убежден — и боялся, что неожиданно появится католическая церковь и прогонит нас. И вот, нас действительно прогнали, а Рафуль исчез. По-моему, это не случайность.
— Ты считаешь, здесь замешана церковь? — спросила Яара.
Том одним глотком опустошил бокал и стукнул им о стойку.
— Надо бы поискать Хаима Рафуля и спросить его, что он нашел.
— Мы знаем, что он нашел, — возразил Жан Коломбар. — В конце концов, мы принимали в этом участие.
Том покачал головой.
— Мы не знаем, что находилось в глиняном сосуде, который исчез вместе с ним. И я думаю, для него было очень важно доставить этот артефакт в безопасное место.
— И с какого места ты хочешь начать поиски? — поинтересовалась Яара. — Мы ведь не можем покидать Иерусалим.
— Я знаю, что он снимал номер в отеле «Кинг Дэвид».
Мошав вопросительно посмотрел на Тома.
— Откуда у тебя эта информация?
Том усмехнулся.
— Мне позвонили. Я думаю, именно оттуда и стоит начать поиски.
21
Восточный берег реки Иордан, в тени Моисеевой горы…
— Я благодарю тебя, брат Филиппо, — произнес отец Леонардо, закрыл глаза и восхищенно вздохнул. — Это величественная картина. Гора Моисея, Иордан — река, в которой крестился наш Спаситель. Такое ощущение, как будто он еще жив.
— Вплоть до иорданского флага и укреплений на заднем плане, — добавил отец Филиппо. — Это фронтовая страна, каждый день требующая новых жертв.
— Галилея, страна Спасителя, — мечтательно произнес отец Леонардо. — Назарет, Капернаум, Табха, гора Блаженств и гора Фавор. Рим так далеко отсюда…
— …далеко и одновременно близко, — перебил его отец Филиппо. — Кардинал-префект будет доволен вами, почтенный брат. Раскопки могут возобновиться через месяц. Это был умный шахматный ход с вашей стороны — обратиться к Биньямину Яссау и попросить поддержки. К сожалению, случилось это ужасное происшествие, впрочем, оно даже пошло нам на пользу и ускорило дело; однако, в конечном счете, справедливо, что церковь принимает участие в раскопках.
— Но нам все еще не удалось напасть на след профессора Рафуля. Такое впечатление, что он просто сквозь землю провалился. Друг префекта, кардинал Боргезе, придерживается точки зрения, что профессор может сильно навредить нам. Его абсурдная теория, похоже, после обнаружения крестоносца вновь обрела крылья. Кардинал Боргезе видит, что наша церковь уже погибает. А Боргезе — влиятельный друг префекта. Потому он отзовет меня в Рим не раньше, чем я найду профессора.
Отец Филиппо одобрительно кивнул.
— Я полагаю, Хаим Рафуль давно пересек границу. Иначе мы бы уже нашли его.
— Давайте еще немного насладимся открывающимся видом, — предложил отец Леонардо. — Никому не будет хуже от того, что я еще некоторое время побуду вне стен
— Ну и что с того? Вы ведь сами сказали: Рим далеко, — улыбаясь, ответил отец Филиппо.
Отель «Рейх» в пригороде Иерусалима…
Они встретились в номере Тома. Профессор Хоук сел на край кровати и молча уставился в пол. Лицо его будто окаменело.
— Они следуют за мной по пятам, конфисковали мой паспорт и запретили покидать страну, — сухо заявил он. — Я должен все время быть в их распоряжении. Они даже декана допросили. Они считают меня
