и слону так выдохнуть было б не зазорно.
— Лучше вам стало? — спросил я его.
— Значительно лучше — весьма искренне сказал 'американец': 'На борт подниметесь?
— Нет. Спасибо, собаке погулять надо.
Ну и разумеется кинулся он по сходням аки барс, потом правда то ли больно ему стало, то ли обещания вспомнил не ретивствовать — и половину сходни он уже прошел степенно, с достоинством.
Фрейя засиделась, место для нее незнакомое и потому стремительно принялась обнюхивать все подряд и сразу. Нагуляться полностью она все же не успела, хотя и носилась как заведенная, а пациент уже обратно идет. Ну картинка. Почти такой же, как тогда в приемном отделении — опять в иноземной форме, удобной разгрузке, с коротышкой-автоматом и бейсболке, под которой разумеется черные очки.
— Сбежать решили все же? — осведомляюсь у супермена.
— Нет, просто придется торговые переговоры вести. А по одежке встречают — это еще никто не отменял. И в китайских тряпках я толком товар не пристрою, вид слишком несолидный. С этими словами протягивает мне пистолет, судя по характерному виду — из тех самых 'Глоков', кобуру, пару коробок патронов. Говоит, улыбаясь: 'Держите, это вам. Как второе оружие куда лучше вашего маленького пистолета, тот уже на совсем последний шанс годится. Потом с ним вас и поучу стрелять, если хотите'.
— Я не против, любая наука всегда на пользу. Как прицепить правильно?
— Потом прицепите, вы 'глоком' или аналогами раньше пользовались?
— Нет, не довелось, хотя за последние месяцы из пистолета много пострелял.
— Это понятно, просто с пистолетами safe action надо сначала указательный палец хорошо натренировать, чтобы самому себе в ногу не закатать, когда его в кобуру убираете. Лучше сегодня дома потренируйтесь, а завтра уже носить начинайте.
— В чем тренироваться?
Тут он вытаскивает из нагрудной кобуры странно знакомый пистолетище показывает мне указательный палец правой руки, лежащий на рамке.
— Его на спуск надо передвигать только при наведении на цель, когда уже стрелять собираетесь. А тренируйте простейшее движение: 'Навели — палец на спуске, опускаете — палец со спуска убирается. И так до бесконечности, пока все три тысячи повторений не сделаете, необходимых для закрепления рефлекса. Вот так, видите? Раз…, навел пистолет на дерево, — два…, придвинул руки к груди и убрал палец. Раз… Два… А то бывает, что убирать палец забывают, цепляют за кобуру и бац — дыра в ноге'.
Ну, такие дыры в ноге я не далее как три неделю тому назад видал, а потренироваться, отчего ж потренироваться будет полезно, чего уж.
Поехали дальше, теперь уже к дознавателям.
— Дознаватели — это хорошо, — фальшивым тоном глядя в окошко заявляет Мельников — У меня гуси бойцовые… простите, товар на борту. Хороший. Доктор, может, посоветуете пронырливого, но честного человека, который сумеет его пристроить?
— Пронырливый и честный одновременно?
— Ну да, как я вот, — стучит себя по груди Мельников: 'А вообще я серьезно. У нас на борту толстой полиэтиленовой пленки для теплиц тридцать тонн, не говорите, что она вам не нужна. И тварона тонн пятнадцать, ткани'.
— Тварона?
— Это ткань, как кевлар. Только дольше не стареет и лучше влагу держит. Пошьете себе такой костюмчик и в пасть к любому мертвяку можете соваться без опаски. А если слоев добавите, то еще и бронежилетку соорудите. Я список товара могу дать, из двух пунктов, если хотите.
— А взамен что взять можно?.
— Деньги у вас ведь уже хождение имеют?
— Да, появились… фантики, — а как еще охарактеризовать имеющие хождения дензнаки.
— Значит и банк какой-то есть, — отвечает пациент удовлетворенно: 'Я бы вклад в банк сделал ну и прикупил бы по мелочам что-то, а спутники мои… спутников бы я лесом загрузил, точнее — пиломатериалами. Они обратно в Голландию пойдут, там это теперь дефицитом будет. Или тротилом, он для рытья каналов куда как нужен'.
— А кто его отдаст? — удивляюсь я такому запросу.
— А что его не отдавать? — в свою очередь удивляется Мельников: ' В бэче всяких ракет со снарядами его тысячи тонн, не поверю, что его не начали выплавлять и не начнут. Арсеналы флота наверняка этим добром под потолки забиты, и уже никому это все не нужно. А со временем и опасно станет'.
— Спрошу.
Ну, за спрос не бьют, а ломает себе голову пусть Ильяс. Пиломатериалы — это хорошо, и есть они и растут вокруг города исправно, пили да пили. А вот все операции с толом вещь чертовски опасная, командование оборот взрывчатки запрещает, как в СССР прямо. И на такой запрос как бы компетентные люди не посмотрели откровенно косо, но пристально.
Наши уже вернулись с выезда, было все достаточно просто, хотя и нудно — нам вчера в клинику привезли семилетнюю девочку, которую тяпнула зомбокрыса, давненько такого не случалось, расслабились. Левую кисть пришлось ампутировать, потом хирурги, подумав, сделали малышке 'клешню Крукенберга' — протезирование в таком возрасте вещь очень сложная и нет у нас опытных протезистов, тем более детских. Сегодня ребенок проплакал несколько часов, как ни утешали, перепугалась вчера. То ли еще будет, когда поймет, что теперь вместо аккуратной ручонки у нее будет диковатая двупалая клешня — остатки локтевой и лучевой костей разъединяют. Перемещают мышцы, и в итоге получается вместо предплечья такая лапа. Но ампутанты клешней управляются довольно лихо — во всяком случае, ею даже шить можно, не то, что ложку держать или кусок хлеба.
Вот кумпания и скаталась в виде дератизаторов, поприбрали местность, где проишествие было. Пользовались методой, который рассказал еще в Ораниенбауме паренек с грозной кличкой Крысолов — расставили ловушки с живыми крысаками и выбили всю нежить, что на эти приманки купилась. Клетки с крысаками вернули по принадлежность — в Чумной форт. В виварий, откуда и одолжили. Теперь мне надо до разбора сегодняшних полетов переговорить с Ильясом.
Ильяс быстро прикидывает, что и тол можно поставить, но это куда хлопотнее, чем лес и потому, чтобы не устраивать себе сложностей решает обойтись без взрывчатки, опять же у него там в плане леса есть землячок-родственник. Кто б сомневался, у снайпера везде свои, давно убедился.
Брысь, наконец, приходит.
Ильяс с постным видом правдолюбца говорит: 'Вчера взяли на базаре мошенников. Толкнули разведчикам из морячков поддельные патроны. Типа УС — а на деле — обычные, только пули крашеные лаком для ногтей. Чуть выезд не завалили, пробки на ПБС в клочья…'.
Все наши сидят, тихо хрюкая смешками, из угла доносится горестный возглас Енота: 'Вот ведь! Ну что за люди! Ничего святого… да, товарищь майор? ПАТРОНЫ — и те бодяжат! Неееет, в ЭТОЙ стране нормальной жизни не станет! Надо срочно собирать вещи и ехать… в… Не знаю, куда ехать, но ехать НАДО!'.
— Куда ты, злодей, поедешь? — давясь от хохота, спрашивает Андрей: 'На глобус посмотри — жопа по всему шарику!'.
— Пгостите… а дгугого глобуса у вас нет? — сварливо, но с достоинством отвечает Енот.
Надежда (явно в отместку за подколы) что-то шепчет на ухо Брысю. Тот хмурится, потом фыркает, потом хрюкает…
— Варначья морда! Иди суда! Карать стану и тиранить буду!
Енот делает глаза кота в сапогах из известного мультфильма и бровки домиком.
Они выходят, из-за двери слышно: 'Ну, колись — что еще! Чтоб я знал, откуда тебя, дурака, еще отмазывать? Чтоооооо? Со смещеным? Ах, е…. Подожди, нельзя же так…. ой, ё… По… полосатые?! И кому? Подарил? Ты — подарил?.. Ах, в канцелярии… Это та студентка что ли? Мало тебе госпиталя? Ах, что? Да там кое-кто беременный… Не знаю кто… но мне-то простительно не знать… а ты мог бы и узнать… если не боишься показать там свою наглую морду… Все, иди, алхимик хренов! Хотя стой. Возьмешь у Ильяса три
