Она помрачнела, но он уже вел ее к двери, которую отворил, затем он легонько подтолкнул девушку в церковь. Он помедлил некоторое время, давая ей добраться до органа, затем подал знак мальчикам. Они образовали маленькую процессию и под звуки органа вошли в храм.
Церковный зал был полон неясных теней, там царили холод и сырость, а пламя свечей слабо боролось с темнотой. Прихожан было немного, человек пятнадцать, не больше. Еще никогда он не чувствовал такого отчаяния и тщетности своих усилий. Еще никогда он так ясно не ощущал предела своих сил и возможностей, разве что в Корее... Но он повернулся к статуе Святой Девы. Казалось, она парит в мерцающих отсветах свечей, такая спокойная, светлая и ему одному посылает неясную улыбку.
— 'Окропи меня...' — начал он, проходя вдоль скамей. Впереди него шел один из антильцев, держа кропильницу со святой водой, куда священник обмакивал кисточку и благословлял прихожан, символически очищая их от грехов.
Облаченный в свою потертую ризу, скрестив руки на груди, он начал службу.
— Я исповедую Господу Всемогущему и вам, братья мои, что я грешен, что я повинен, что я очень виновен, — произнес он, ударяя себя в грудь, как того требовал ритуал. — Мыслью и словом, действием и бездействием...
Он слышал, как позади него разносятся голоса верующих. Слезы струились по его лицу, первые за долгие годы, и он еще раз ударил себя в грудь.
— Господи, сжалься надо мною, — прошептал он. — Помоги мне. Покажи, научи, что мне делать.
Глава девятая
Палач
Ветер бушевал по всему городу, ревел, словно живое существо, бросал в лицо прохожим брызги дождя, опустошал улицы, хлопал ставнями старых домов и стучался в окна, напоминая о своем невидимом присутствии.
Когда Билли вошел в спальню Дженни Фокс, она причесывалась, стоя перед зеркалом. На ней была черная плиссированная юбочка, темные чулки, лакированные туфли на высоком каблуке и белая блузка. Выглядела она очень соблазнительно.
Когда она повернулась, Билли закрыл дверь и сказал тихим голосом:
— Красивая, очень красивая. Он по-прежнему сидит в своей комнате?
— Да, но сказал, что собирается уходить.
— А наша цель — заставить его изменить намерение, — сказал Билли, усаживаясь на кровать. — Иди сюда.
Она изо всех сил старалась овладеть собой и обуздать панический страх, душивший ее, отвращение и тошноту, которые подкатывали к ее горлу, пока она шла к нему.
Он просунул руки ей под юбку и принялся ласкать теплое тело, не прикрытое чулками.
— Вот хорошая девочка. Ему понравится это. Они это любят, — прошептал он, поднимая на нее затуманившиеся глаза. — Если ты ему не приглянешься, тебе будет очень больно. Надо будет тебя наказать, а ведь это тебе не нравится, а?
Сердце Дженни билось так сильно, что от этого она испытывала боль.
— Я тебя умоляю, Билли! Я тебя умоляю!
— Так поработай хорошенько. Я хочу знать, из какого теста слеплен этот тип.
Он оттолкнул ее и, подойдя к стене, отодвинул маленький столик. Там имелось отверстие для наблюдения, очень искусно скрытое, и он некоторое время смотрел в него. Затем с удовлетворением обернулся к девушке.
— Он снял рубашку. Давай, иди к нему и помни, что я все вижу.
У него был влажный рот, руки слегка дрожали, и она торопливо отвернулась, борясь с тошнотой, а затем вышла из комнаты.
Фэллон стоял около раковины, обнажив тело до пояса и намыливая лицо, когда она постучала и вошла. Он повернулся к ней, держа в руке длинную опасную бритву с рукояткой из рога. Она прислонилась к двери.
— Извините за бритву, — сказала она. — Ничего лучшего я не нашла.
— Все очень хорошо, — заверил он улыбаясь. — У моего отца была такая же. Он до самой смерти пользовался ей, не хотел другую.
Весь его живот был изуродован ужасными шрамами, идущими к правому бедру. Она вытаращила глаза.
— Что с вами случилось?
Он опустил глаза в направлении ее взгляда.
— Ах это? Очередь из автомата. Мне следовало бы тогда быть более расторопным.
— Вы служили в армии?
— Можно сказать и так.
Он отвернулся к зеркалу, чтобы закончить бритье. Она подошла ближе. Он улыбнулся ей уголком рта, продолжая свое занятие.
— Вы до ужаса хорошенькая. Идете куда-нибудь?
Она снова чувствовала силу его взгляда, ей показалось, что он ощупывает ее глазами, и вдруг с удивлением поняла, что этот человек начинает ей сильно нравиться. Однако, в то же время она помнила о Билли, наблюдавшем за их малейшими движениями.
Она кокетливо улыбнулась и ласково дотронулась до его локтя.
— Я собиралась посидеть дома сегодня. А вы?
Глаза Фэллона на секунду обратились к ней, в них было нечто, похожее на заинтересованность.
— Милая моя, вы сами не знаете, что мне предлагаете. Ведь я в два раза старше вас!
— У меня есть бутылка ирландского виски.
— Да спасет нас Господь, если это не достаточное средство, чтобы разбудить беса в ком угодно.
Он продолжал бриться, а она села на кровать. Дело поворачивалось скверно, очень скверно, и когда она думала о гневе Билли, у нее по спине бежали мурашки. Она собралась с последними силами и сделала еще одну попытку.
— Можно попросить сигарету?
На ночном столике лежала пачка сигарет и коробок спичек. Она взяла одну, закурила и оперлась на подушку.
— Вам действительно необходимо уйти?
Она подтянула к себе колено, обнажив полоску голой кожи над чулком и показывая черные нейлоновые трусики.
Фэллон вздохнул, положил бритву и взял полотенце. Он вытер пену с лица и подошел к кровати.
— Вы простудитесь, — сказал он одергивая ей юбку, — если будете столь неосмотрительны. Да, мне необходимо уйти, но я выпью с вами по стаканчику сначала, так что идите и открывайте бутылку.
Он поднял ее и настойчиво подтолкнул к двери. У выхода она обернулась, вид у нее был очень испуганный.
— Пожалуйста, — простонала она. — Я вас умоляю.
Он слегка поднял брови, затем грустная улыбка промелькнула на его губах. Он покачал головой.
— Кто угодно, милая, только не я, ни за что на свете. Вам нужен мужчина... А я — всего лишь ходячий труп.
Это была мысль вслух, такая страшная, такая ужасная, что она изгнала последние соображения и планы из головы Дженни. Она посмотрела на него округлившимися глазами, а он открыл дверь и легонько подтолкнул ее в коридор.
Теперь ей всецело владел страх, ужас, которого она еще никогда не испытывала. Она чувствовала, что не в силах даже подумать о том, что ждет ее в ее комнате. Если бы только она могла убежать... но было уже слишком поздно. Пока она на цыпочках шла к двери, на пороге появился Билли и так сильно дернул ее за руку, втаскивая внутрь, что она поскользнулась, потеряла туфельку и упала на кровать.
Она в испуге повернулась и увидела, как он расстегивает ремень.
