– Вы поступили неумно. Вас могли увидеть.
Он пожал плечами, взял ее под руку, когда они вместе направлялись к двери.
– Если вы так считаете, держите себя подозрительно. А тот, кто ведет себя подозрительно, обязательно попадется. В том, что касается побегов, я – тертый калач.
Они остановились на ступеньках церкви; ветром задувало мелкие дождевые брызги на крыльцо, а она испытующе смотрела на него снизу вверх. Она улыбалась, и у него возникло ощущение, будто внутри ее загорается лампочка.
– Ханна Костелло, мистер Роган, – представилась она и протянула ему руку.
Он пожал ее и усмехнулся.
– Возобновление знакомства превращает плохих приятелей в старых друзей, – произнес он. – Любимая поговорка моей бабушки. – Не спрошу ли я слишком много, если поинтересуюсь, куда ты везешь меня?
– На другую сторону озер. В прибрежную полосу возле местечка которое называется Уитбек.
– Колам О'Мор находится там?
– Он ждет тебя.
– Тогда поехали, ради всего святого! В Керри есть ферма, а мой отец слишком постарел, чтобы управиться с ней. Для меня подошло время возвратиться туда.
Улыбка слетела с ее лица, и она пристально, изучающе посмотрела на него: вроде бы хотела что-то сказать, но, видимо, сочла за лучшее не делать этого и пошла вперед, к машине.
Дик Ванбру очень устал, чертовски устал, и проливной дождь, стучавший по окну ванной комнаты, не мог улучшить его настроения. Он закончил бриться и мягко растирал лицо, когда дверь в ванную приоткрылась и туда заглянула жена.
– К телефону, дорогой. Звонит помощник специального уполномоченного.
Ванбру вытаращил на нее глаза, глубокая складка прорезала лоб.
– Ты, конечно, шутишь?..
– Боюсь, что нет. Ставлю твой завтрак на плиту. Подогревать. По его голосу я поняла, что тебе придется поторопиться.
Ванбру натянул на себя рубашку и, спускаясь с лестницы, заправил ее в брюки. Его усталость сняло как рукой. Какова бы ни была причина, произошло что-то из ряда вон выходящее. Помощник специального уполномоченного не станет звонить в половине восьмого утра из-за того, что был взломан замок на каком-то складе.
Он снял трубку в гостиной и прислонился к стене.
– У телефона Ванбру, сэр.
– Доброе утро, Дик. Боюсь, что помешаю вам завтракать.
– Это не впервой, – отозвался Ванбру.
– Улизнул Роган.
Ванбру вдруг почувствовал мгновенное головокружение. Он глубоко вздохнул, зажмурился, потом опять открыл глаза.
– Когда?
– Очевидно, ночью. Его отсутствие обнаружилось при обходе в семь часов. Начальник тюрьмы только что связывался по телефону со Стариком.
– Как ему удалось уйти?
– Похоже, никто этого не знает. Может быть, что-то станет ясно попозже, но первая беглая проверка ничего не дала.
Ванбру едва слышно рассмеялся.
– Во французском Сопротивлении его называли Призрак, вы знали об этом, сэр?
Помощник специального уполномоченного пропустил это замечание мимо ушей.
– Дело поручается вам, Дик.
Ванбру еще раз глубоко вздохнул, подтянулся.
– Я бы не хотел... не хотел бы опять.
– Дик, отказываться бесполезно. Ведь вы знаете Рогана лучше, чем кто-либо другой.
– В том-то и беда, сэр.
– Скорый поезд в Вест-Кантри отправляется в девять часов из Педдингтона. Прихватите с собой Двайера. Я позабочусь о том, чтобы местная полиция оказала вам максимальное содействие. Чем дольше он остается на свободе, тем хуже для всех нас. Репортеры начнут копать его послужной список и все такое прочее, и не успеешь оглянуться, как завязнешь во всем этом по горло.
– А может быть, это и неплохо, сэр? – предположил Ванбру. – Это хотя бы заставило начальство подумать еще раз о его помиловании.
– Согласиться на такой эмоциональный шантаж? Да вы с ума сошли! – Помощник специального уполномоченного фыркнул. – Ради Бога, вспомните, что вы полицейский, и приступайте к делу.
Ванбру положил трубку, постоял некоторое время в раздумье, потом быстро позвонил домой детективу, сержанту Двайеру. Когда закончил с ним разговор, отправился на кухню. К нему повернулась жена, стоявшая у плиты, подняла сковородку, но он покачал головой.
– Только кофе, любовь моя. Мне уже пора уходить.
Она налила ему чашку, поставила перед ним на стол, потом запустила пальцы в его седеющие волосы.
– Прошло двадцать пять лет, Дик. Я хорошо изучила тебя. Что стряслось?
– Это Шон, – ответил он. – Шон Роган. Он бежал. Старик посылает меня в Вест-Кантри, чтобы я лично возглавил поиски.
– Ах, только не это, Дик! – Лицо ее болезненно скривилось, она опустилась на стул напротив. – Разве недостаточно того, что ты уже сделал?
– Я – полицейский, Нелл, – возразил он. – Ты это знала, когда выходила за меня. Об этом знал и Шон.
– Но, Дик, он же спас тебе жизнь.
– Всевышний – свидетель, неужели ты думаешь, что я забыл об этом? – строго спросил он.
Когда она нежно прикоснулась рукой к его лицу, у нее на глазах выступили слезы. Он повернул руку и прикоснулся губами к ее ладони.
– Мне пора, любовь моя. Не могу засиживаться.
Он поднялся, повернулся и неторопливо пошел к двери.
Дождь все еще продолжался, когда Роган и девушка добрались до Боунесса и сели на паром через озеро Уиндермер. На пароме никого не было, они одни стояли у перил на корме, любовались открывавшимися красотами.
– Как тебе это нравится?
– Просто потрясающе!
– Самое красивое место во всей Англии. Летом эти дороги забиты отдыхающими. А в это время года здесь ни души. Поэтому мне больше всего нравится именно этот период.
На ее щеках появился маслянистый блеск, она тщательно вытерла влагу со своего лица и лба, посмотрела вдаль, мимо острова Бель. Роган наблюдал за ней и радовался, что кругом так красиво.
Высадившись на противоположном берегу, они поехали по дороге в сторону Хоуксхеда и в районе Конистон Уотер повернули на Браутон-ин-Фурнесс и Уичам. Потом они поехали на север, по дороге вдоль берега и в миле от станции Уитбек достигли легендарного дорожного знака – Марш-Энд. Она съехала с дороги, и машина затряслась на избитой колее, ведущей к морю.
Они следовали направлению петлявшего ручья, который извивался, как змея, теряясь местами в жесткой болотистой траве и грязных лужицах, где в камышах гнездились дикие утки и куда с моря несло туман, сглаживая контрастность окружающего, делая все расплывчатым, бесформенным, словно сновидение.
Машина свернула на другую колею, проходившую через рощицу, за которой у истока ручья виднелась одинокая ферма.
Дом стоял среди берез у края воды – старинная постройка из серого камня, а рядом добротный амбар. Постройки и дворик огораживала стена. Но когда они подъехали ближе, Роган понял, в каком все было
