Дверь в камеру отворилась, и на пороге появился солдат. Он что-то сказал одному из арестованных, и все находившиеся в камере узники дружно захохотали. Китаец захлопнул дверь и под дождем побежал через тюремный двор.
Шавасс спрыгнул на пол. Заключенный с высокой температурой стонал, словно раненное животное. Рот его был приоткрыт, зубы стиснуты. Осторожно переступая через тела спящих, Шавасс пробрался на свободное место и уже собирался присесть, как в нос ему ударил резкий запах человеческих экскрементов – на площадке возле двери арестованные справляли свои естественные надобности.
Он вернулся на прежнее место и опустился на промокшую от дождя солому. Сидевший рядом огромный тибетец в шубе и меховой шапке, не мигая, уставился на него. Засунув руку под шубу, он почесал себе бок, затем извлек ломоть цампы, смазанной маслом, и, отломив от нее половину, протянул Шавассу. Англичанин улыбнулся и покачал головой. Мужчина пожал плечами и начал смачно жевать свою цампу.
Шавасс начал замерзать. Обхватив тело обеими руками, он закрыл глаза и начал анализировать ситуацию, в которой оказался. Он понимал, что ему непременно надо отсюда выбраться, но не знал как. Вскоре его одолела усталость, и он забылся в тревожном сне.
Сквозь сон Шавасс услышал, как в двери повернулся ключ, и ледяной ветер, дунувший в лицо, окончательно разбудил его. Китайский солдат, вошедший в камеру, схватил Шавасса за ворот куртки, поднял с пола и вытолкал в коридор.
Там ждали двое рядовых и один сержант. Все они были одеты в стеганую военную форму китайской армии, а на фуражках пламенели ярко-красные звездочки. Сержант, невысокого роста мужчина, ничего не сказав, повернулся и зашагал по коридору. Шавасс все понял и последовал за ним. Двое рядовых с винтовками на изготовку пристроились сзади.
Они поднялись по каменной лестнице, прошли по коридору и остановились у одной из дверей. Сержант постучал в дверь, прислушался и, повернув ручку, вошел в кабинет.
Большая комната, в которую ввели Шавасса, судя по всему, когда-то принадлежала какому-то очень важному человеку. Стены, обитые деревом, были выкрашены в красивый цвет, пол устилали ковры из овечьей шерсти, а в большом камине полыхали поленья. Стоявший в углу зеленый шкаф для хранения деловых бумаг и письменный стол в центре в этой комнате выглядели инородными предметами.
За столом сидел полковник Ли. Он читал отпечатанный на машинке доклад. Шавасс сделал несколько шагов вперед, остановился возле стола и посмотрел на себя в зеркало в позолоченной раме, висевшее за спиной полковника. От усталости он еле держался на ногах. Его красивое, с аристократическими чертами лицо осунулось, карие глаза глубоко впали, а из раны на лбу сочилась кровь. Шавасс поднял руку, чтобы вытереть кровь, и в этот момент полковник Ли хмыкнул, бросил на стол доклад и посмотрел на англичанина.
В глазах китайца Шавасс прочитал жалость. Полковник, сурово сдвинув брови, на отличном английском воскликнул:
– Друг мой, как же они вас отделали!
– Весьма тронут вашей заботой, – отозвался Шавасс.
Ли откинулся на спинку стула, в уголках его рта затаилась улыбка.
– Итак, вы заговорили по-английски, – сказал он. – Видите, мы уже кое в чем и продвинулись.
Шавасс молча чертыхнулся. Никогда он еще не чувствовал себя таким уставшим, как сейчас. Поэтому он, опытный агент, попался на столь примитивную удочку полковника.
Англичанин пожал плечами:
– Ну что ж, первый раунд за вами.
– Естественно! – воскликнул китаец и кивнул своим подчиненным.
Те мгновенно удалились.
От жара, исходившего от камина, Шавасса разморило. У него закружилась голова. Он качнулся и, чтобы не упасть, схватился за край стола.
– Друг мой, вам лучше присесть, – поднявшись из-за стола, посоветовал полковник Ли.
Шавасс тяжело опустился на стул. Подойдя к лакированному шкафчику, Ли достал из него бутылку и два стакана. Он быстро наполнил стаканы и один из них пододвинул Шавассу. Англичанин пить не стал – он ждал, когда первым это сделает полковник.
Ли улыбнулся и залпом осушил стакан.
– Ну а теперь выпейте и вы, – сказал он. – Думаю, что вы будете удивлены.
Это оказалось шотландское виски самого высокого качества, и Шавасс, сделав глоток, почувствовал в горле жжение. Он тихо кашлянул, взял со стола бутылку и налил себе еще.
– Рад, что оно вам понравилось, – сказал Ли.
Шавасс молча посмотрел на него и опрокинул второй стакан с виски в рот. От выпитого ему стало лучше.
– У вас комфортно, как дома, – откинувшись на спинку стула, заметил Шавасс. – А тем временем ваши товарищи, не щадя себя, борются за дело пролетариата. Кстати, может быть, у вас и сигареты найдутся? А то ваши солдаты здорово почистили мои карманы. Судя по всему, жалованье они получают не так уж часто.
Полковник Ли молча достал из кармана пачку американских сигарет и легким движением пальцев швырнул ее на стол.
– Видите, я могу удовлетворить любое ваше желание, – сказал он.
Шавасс вынул сигарету и наклонился к пламени зажигалки, которую протянул ему китаец.
– А своего производства не потребляете? – спросил он.
Ли приятно улыбнулся.
– Но виргинский табак исключительного качества, – ответил он. – Придет время, а оно непременно придет, и мы будем курить только его.
– Осторожнее, товарищ. В Пекине такое заявление истолкуют как измену, – предупредил Шавасс.
Полковник Ли вновь улыбнулся и, вынув из пачки сигарету, вставил ее в изящный мундштук, выточенный из жадеита.
– Но мы, мой друг, не в Пекине, – ответил он. – Здесь я в полной безопасности.
Говорил полковник тихим, приятным голосом. Настроение у него было превосходным, и Шавасс, к своему глубокому сожалению, наконец понял, что попал в лапы к очень опытному мастеру ведения допросов.
– Ну и что дальше? – спросил англичанин.
– Все зависит только от вас, – пожал плечами Ли. – Если мы найдем с вами общий язык, то вам ничто не грозит.
Шавасс оживился. Получалось, что полковник явно предлагал ему сотрудничество. «Что ж, такой прием допроса стар как мир», – подумал англичанин и, выпустив изо рта клубы табачного дыма, спросил:
– Итак, вы даете мне шанс?
– Ну конечно, – ответил полковник. – Единственное, что от вас требуется, – это назвать свое настоящее имя и рассказать, зачем вы приехали в Чангу.
– И что будет со мной, если я вам это расскажу? – спросил Шавасс.
– К тем, кто открыто признается в содеянных ими проступках, мы относимся благосклонно, – ответил Ли.
Шавасс рассмеялся и затушил сигарету в жадеитовой пепельнице.
– Если это единственное, что вы можете мне предложить, то продаваться вам я не стану, – сказал он.
Китаец постучал своей узкой ладонью по крышке стола и задумчиво произнес:
– Ну что ж, очень жаль.
Было видно, что он сильно разочарован ответом внимательно слушавшего его англичанина.
– Вы действительно об этом жалеете?
– Да, – ответил Ли. – Мы с вами находимся по разные стороны баррикад. Я не идеалист в политике и тем более не фанатик. Просто человек, который всегда привык приспосабливаться к генеральной линии нашей партии.
– Уверен, что вам это хорошо удается, – с иронией в голосе заметил англичанин.
– Да, пока неплохо. Я всегда держу нос по ветру, – улыбнулся китаец и собрал в стопку лежавшие на
