– Что слышно насчет погоды? – спросил он.
– Ветер до четырех баллов, временами дождь. Не о чем беспокоиться.
– А в Дринском заливе то же самое?
– Небольшой туман, но это как раз самый лучший наш помощник.
Шавасс зажег две сигареты и одну передал итальянцу.
– Забавно складывается жизнь. Ведь я и не думал, что когда-нибудь снова ступлю на албанскую землю.
– Чего только не сделаешь ради женщин, – улыбнулся Орсини. – Но эта – совсем другое дело, Пол. Это я тебе говорю как знаток. Она так много напоминает мне из моей прошлой жизни, храни ее Бог.
Шавасс взглянул на него с любопытством.
– Я и не знал, что ты был женат,
Лицо Орсини было спокойным и безмятежным, но в голосе слышалась горечь.
– Ей было всего девятнадцать лет, когда мы поженились. Это было в 1941 году, я тогда служил на флоте. Мы провели вместе всего один отпуск, и это все. В следующем году она погибла во время воздушного налета, когда собиралась стать матерью, в Милане.
На это нечего было сказать, и Шавасс стоял молча. Немного спустя Орсини увеличил скорость.
– Постой у штурвала, Пол. А я проложу наш курс.
Шавасс прошел за его спиной, а итальянец сел за штурманский столик. Некоторое время он работал с картами и наконец удовлетворенно кивнул.
– Мы подойдем к дельте реки как раз перед рассветом. – Он взял в зубы сигару и улыбнулся: – Ну, а что произойдет потом все в руках Божьих.
– Хочешь, чтобы я рассказал тебе кое-что?
Орсини вернулся к штурвалу и покачал головой.
– Позже, Пол, когда Карло проделает свою штуку. Я буду свеж и готов к высадке на рассвете.
Шавасс оставил его и спустился в камбуз, где обнаружил Франческу, которая готовила кофе. Он прислонился к дверям и улыбнулся.
– Вот что мне нравится в итальянских девушках. Они так хороши на кухне.
Она обернулась и озорно улыбнулась:
– И мы хороши только тем, что умеем готовить?
На ней были старые хлопчатобумажные брюки и толстый свитер, длинные волосы собраны в пучок, приспущенный на затылке. Она выглядела очень живой и свежей, и Шавасс покачал головой:
– Я было подумал кое о чем, но время уж очень неподходящее.
– А что насчет веранды в британском посольстве?
– Там слишком людно.
Франческа налила кофе в кружку и передала ему.
– Есть одно местечко среди холмов под Римом. Всего-навсего деревенская гостиница, но пища, какой не найдешь нигде в мире. И вы ужинаете при свечах, на террасе и наслаждаетесь видом виноградников. Светлячки вьются на ветру, а запах цветов запоминается на целую неделю. Это вещь, которую просто нельзя пропустить.
– Я буду занят в ближайшие пару дней, – сказал Шавасс. – Но потом освобожусь.
– Какое странное совпадение, и я тоже. Мой номер – в телефонной книге, и я хочу напомнить вам, что вы должны мне свидание.
– Как же я могу забыть теперь об этом?
Он быстро нагнулся, чтобы уклониться от куска сухого хлеба, который она бросила ему в голову, потом повернулся и через кормовую кабину прошел в салон. Там Карло разложил на столе два акваланга и принадлежности к ним.
– В камбузе есть свежий кофе, – сказал он.
– Пойду попозже. Надо проверить все здесь.
Он был молчалив, этот странноватый, неразговорчивый юноша, зато это тот самый человек, которого хорошо иметь за спиной во время драки, и он очень предан Орсини. Он сидел на краешке стола с сигаретой в зубах и методично проверял каждый узел аппаратуры. Шавасс наблюдал некоторое время за его работой, а потом прошел в другую каюту.
Шавасс лег и смотрел в потолок, думая о предстоящей задаче. Если память не подвела Франческу и она точно указала место пересечения линий, то дело представлялось достаточно простым. В этих лагунах глубина не более тридцати – тридцати шести футов, и обнаружить статую можно достаточно быстро. Если хоть немного повезет, они через сутки вернутся в Матано.
Он услышал голоса из камбуза, голос Франчески – отчетливо, а лотом смех Карло, что было непривычно. И Шавасс ощутил легкий и необъяснимый укол ревности. Теперь он лежал, думая о ней и о голосах, которые пробивались к нему сквозь шум машин и плеск волн о корпус.
Он и не почувствовал, как заснул, потом вдруг встрепенулся и посмотрел на часы. С удивлением увидел, что уже два часа ночи. На дальней койке спал Орсини, подложив руку под голову. Его лицо было безмятежным. Шавасс надел робу и вышел на палубу.
Туман клубился над водой. «Буона Эсперанца» рвалась вперед с потрясающей скоростью. Луны не было, но зато светили яркие звезды, словно бриллианты на черном бархате. А вода все еще как-то странно люминесцировала.
За штурвалом стоял Карло, его голова выделялась в темноте от света нактоуза компаса. Шавасс подошел и закурил.
– Как мы идем?
– Отлично. Держите курс один-четыре-ноль до трех утра, а потом ложитесь на один-четыре-пять. Джулио сказал, что он выйдет наверх около четырех. К тому времени мы будем подходить к берегу.
За ним захлопнулась дверь, и ветер, ворвавшись в рубку, спутал карты на столике и затих в углу. Шавасс откинул сиденье, сел и крепко взял штурвал.
Это как раз и было то, что он любил больше всего. Быть одному в море и управлять судном. Какое-то необъяснимое чувство возникло в его душе, наверное, это был зов его бретонских предков, которые любили море больше женщин и ходили под парусами к отмелям у Северной Америки ловить треску, когда Колумб или Кабот еще и не мечтали пересечь Атлантику.
Тут внезапно отворилась дверь, словно от порыва ветра, и он ощутил густой аромат кофе и вместе с тем какое-то иное благоухание.
– А что вас не устраивает в постели в такой поздний час? – спросил он.
Она фыркнула.
– О, здесь гораздо забавнее. Как мы идем?
– Точно по курсу. Еще час, и Орсини сам поведет катер на последнем этапе.
Она подвинула стул поближе к нему и, балансируя подносом, налила две кружки кофе.
– Как насчет сандвича?
Он удивился своему аппетиту, и они ели в молчании, сидя рядом так, что их бедра соприкасались. Потом он дал ей сигарету, а она налила еще кофе.
– Как вы оцениваете наши шансы, Пол? – спросила она. – Только честно.
– Все зависит от того, насколько точно ваш брат нанес на карту координаты затонувшего катера. Если мы сможем найти эту точку без осложнений, то остальное – только ведение катера. Нырять за Мадонной при такой глубине будет нетрудно. В зависимости от погоды, мы можем отправиться в обратный путь уже сегодня к вечеру.
– И вы не предвидите никаких трудностей в Дринском заливе?
– От албанского военно-морского флота? – Он покачал головой. – Он практически не действует. У русских здесь были базы, но они убрались после того, как Ходжа отказался поддерживать их линию. Он чего-то не учел, а китайцы слишком далеко отсюда, чтобы помочь ему.
– Что за страна! – Франческа горестно покачала головой. – Я действительно готова поверить в эту старую притчу о том, что когда настала очередь Албании, у Бога не осталось ничего, кроме несчастий.
Шавасс кивнул:
